Это был воистину великолепный мужчина. Они болтали о ее работе, о перестановках в компании и новых стратегиях. К тому времени, как они добрались до кофе с десертом, ресторан опустел.
– Расскажи мне о Зоуи.
– Что бы ты хотел знать?
– Все, что ты могла бы рассказать мне о ней в Париже, если бы не испугалась.
Натали пожала плечами:
– На прошлой неделе она спросила у меня, откуда берутся дети.
– Ничего себе! – Димитрис испытал легкий приступ паники. – Что же ты выбрала? Аиста? Капусту?
– Мы с мамой были очень близки. Она никогда ничего не скрывала от меня. – Натали усмехнулась. – Так что я рассказала Зоуи правду. В самых общих чертах.
Димитрис смотрел на нее с неприкрытым восхищением – так пристально, что ей пришлось отвести взгляд.
– Ты прекрасная мама. Это одна из тех черт, которые привлекают меня.
Натали тронули его слова. Слезы сами собой выступили у нее на глазах. Она действительно старалась быть хорошей мамой. Конечно, мнение Димитриса далеко от экспертного, тем не менее ей было приятно.
Она пробормотала слова благодарности.
– Я никогда не буду пытаться встать между вами, – торжественно обещал он. – Отношения между вами бесценны, и я не допущу, чтобы они изменились.
Возможно, он не представляет, каково быть отцом, но ребенком он понимал, что отец не должен быть черствым и жестоким. Последние преграды, которые стояли на пути к ее сердцу, рухнули.
Димитрис расплатился, помог Натали выйти из-за стола и обнял ее за талию. От его прикосновения по телу женщины побежали электрические разряды. Этот вечер обречен закончиться так, как хочется ему.
Натали почувствовала себя слабой и безвольной. Все, что сказал Димитрис, правда или очередная попытка соблазнения?
Когда он помог Натали надеть пальто, она заметила на его лице выражение бескрайней нежности и совершенно запуталась. В лифте Димитрис положил руки ей на плечи, но не двигался, словно ожидал разрешения.
Она провела языком по пересохшим губам:
– Пожалуйста…
Натали пришла в ужас от того, как хрипло и отчаянно звучит ее голос. Глаза мужчины потемнели, и он подарил ей восхитительный поцелуй. Когда двери лифта разъехались в стороны, они все еще целовались. На них смотрели люди, но это вряд ли их волновало. Когда же двери стали закрываться, Димитрис отпустил ее, но продолжал удерживать рядом с собой взглядом. Кровь Натали бурлила. Она не сводила с него глаз, пока они рука об руку выходили из лифта и садились в машину.
– Ты останешься со мной на ночь? – спросила она, когда они оказались в безопасном полумраке салона.
– Я очень хочу этого…
Ей показалось, что Димитрис что-то недоговаривает.
– В чем дело?
– Если я проведу с тобой эту ночь, то останусь на выходные, а в следующие ты приедешь в Нью-Йорк и пойдешь вместе со мной на день рождения Адары.
Она уже сказала Димитрису, что следующие выходные Зоуи проведет с бабушкой, но тем не менее покачала головой.
– Я не могу, я буду с Зоуи.
Натали пыталась втолковать ему, что больше не совершит необдуманных поступков.
– Она может поехать вместе с нами. У нее есть паспорт?
Паспорт был готов. Натали откладывала деньги, чтобы отвезти дочь в парк развлечений во Флориде.
– Я… – Она вздохнула. – Дело не в этом…
– А в чем? Если ты боишься смутить ее, в Нью-Йорке мы будем спать в разных комнатах. Вы можете остановиться в моей квартире, а если это неудобно, я сниму для вас номер в отеле. Не тревожься о деньгах – я оплачу перелет.
– Димитрис, так нельзя! – Натали решила назвать истинную причину. – Ты не можешь вот так сводить нас со своей семьей.
– Тебе стыдно показаться со мной?
– Нет, но наши отношения обернулись изрядной головной болью для твоих родственников. Я – последняя, с кем они хотели бы встретиться.
– Это не твоя вина. Мы оба прекрасно знаем, что корень зла во мне. Поверь, они будут гораздо больше рады встрече с тобой, нежели со мной.
– Они же боялись, что я подам на тебя в суд!
– Именно. Поэтому, если ты приедешь со мной, все поймут, что ты не держишь на меня зла.
– Все равно мне будет неловко.
– Натали, – процедил Димитрис сквозь зубы. – Если я появлюсь один, Гидеон спустит меня с лестницы. Если же со мной будет спутница, которую он уважает, я получу шанс извиниться перед сестрой. Это мне будет неловко на протяжении всего вечера.
– Но…
– Черт побери, Натали! Я не хочу, чтобы они думали, будто я встречался с тобой только из желания насолить им. Тогда я вообще не думал ни о семье, ни о последствиях. Я хочу, чтобы на нас смотрели как на серьезную пару.
Но так ли это?
Натали начало казаться, что именно этого она старается избежать. Одно дело – провести с ним ночь, оживить воспоминания о той страсти, которую они испытали в Париже. И совсем другое – впустить Димитриса в свой дом, в жизнь ее и Зоуи. Натали понимала, что невольно начнет рассчитывать на него, нуждаться в нем и мечтать о недостижимом.
Они не разговаривали, пока машина не остановилась напротив ее дома. Димитрис проводил женщину до двери, обхватил ладонями ее лицо.
– Может, ты хочешь подумать…
– Нет, – торопливо перебила его Натали. – Гаррет научил меня, что время быстротечно. Завтра может и не быть, поэтому следует наслаждаться каждой минутой. Я хочу, чтобы ты остался.
– Правда? – Он поцеловал ее в лоб.
Этот жест был простым и нежным. Она потянула Димитриса за собой, однако он воспротивился.
– Мне нужно взять чемодан.
– Ах да, конечно, чемодан, – протянула она.
Когда он вошел в дом, Натали стояла в кухне и неторопливо разворачивала конфету. Димитрис вспомнил, как привычно он укладывал вещи. В этом было что-то гадкое. Так он поступал каждый раз, когда собирался провести выходные с любовницей.
Однако осуждение Натали не на шутку задело его.
– Я всегда продумываю свои действия. Или ты хочешь, чтобы я сделал тебе ребенка?
Натали побледнела, закашлялась, прикрыла рот рукой и с видимым усилием проглотила конфету.
– Нет.
Димитрис испытал разочарование. Нет, он не спрашивал ее об этом всерьез, но все же… Не сегодня, но, может быть, когда-нибудь… Однако Натали подвела черту.
– У меня было много женщин. – Димитрис говорил, стараясь не обращать внимания на болезненное выражение ее лица. – Но ни одна из них не понимала меня. Если ты считаешь себя просто очередной моей любовницей, это не так. С тобой все по-другому, я не хочу от тебя секса. Этой ночью я хочу любить тебя.
