– Доброе утро! – крикнул он из кухни.
Заслышав его голос, она напряглась и, неохотно развернувшись, зашагала в сторону, откуда он донесся.
– Доброе утро. – Натали появилась из-за угла.
Ее взъерошенная версия очень понравилась ему. В мятой одежде, со спутанными волосами и полустертым макияжем Натали была бесконечно далека от суперпрофессионального холеного свадебного организатора, какой представала в привычной для себя среде. Колин тут же вспомнил, отчего она в таком виде, и захотел отвести ее наверх, в свою спальню, чтобы проверить, какой еще урон ее внешности сможет нанести.
Судя по раздраженному выражению лица Натали, такого шанса ему не представится. Скорее всего, прошлой ночи не суждено повториться, поэтому придется довольствоваться тем, что уже случилось. Колин разлил кофе по кружкам.
– Ты как пьешь? У меня есть нерафинированный и рафинированный сахар, сливки и ореховая паста. И не пытайся уговорить меня дать тебе кофе с собой, не сработает.
Натали робко улыбнулась, понимая, что он заметил ее попытку незаметно улизнуть.
– Обещаю не пить на бегу. Добавь, пожалуйста, капельку сливок и ложку нерафинированного сахара.
Кивнув, Колин сделал в точности так, как она просила.
– Где бы ты хотела пить кофе – внизу или на балконе?
Бросив взгляд на лестницу второго этажа и вспомнив, что на балкон можно попасть только из спальни, Натали сказала:
– Давай на кухне. – Ей явно хотелось избежать повторения вчерашнего. – Уверена, что рассвет мы давно пропустили.
Передав кружку, Колин последовал за ней к столу, прихватив тарелку поджаренных тостов с маслом и клубничным джемом. Усевшись на стул, он взял один тост и откусил с громким хрустом. Прожевав и дождавшись, когда Натали отхлебнет кофе, вернулся к разговору об ее неудавшейся попытке сбежать:
– Ты, похоже, очень торопишься. Что случилось?
Поставив кружку на стол, Натали призналась:
– Я надеялась, что ты не заметишь. Дело в том, что я не привыкла оставаться ночевать. Зато в искусстве побега в четыре часа утра весьма преуспела. Предпочитаю избегать неловкости на следующий день.
– Ты имеешь в виду кофе и разговоры?
– Да, – с улыбкой согласилась она.
– Что же удержало тебя на этот раз? – Колин не знал, как бы поступил, если бы, проснувшись, обнаружил, что Натали нет. К подобному сценарию он совсем не привык. Ему нравились совместные завтраки после ночи любви, а вовсе не пустующее рядом место в кровати.
– Наверное, вино, что мы выпили за ужином, вкупе с дальнейшими, э-э-э, упражнениями. Я так крепко заснула, что пробудилась только утром от божественного запаха кофе.
Колин обдумал ее ответ, стараясь не обращать внимания на то, что осталась она вовсе не по собственному желанию.
– Хочу, чтобы ты знала: несмотря на произошедшее между нами прошлой ночью, мы по-прежнему остаемся друзьями, поэтому тебе нет нужды спасаться бегством, прежде чем превратишься в тыкву. Не возражаешь, если я спрошу, почему тебе захотелось это сделать?
Прикусив губу, Натали кивнула:
– Я уже говорила, что не отношусь к любителям долгосрочных отношений. Мне нравится, чтобы все было просто и мило. Без отягчающих обстоятельств.
Теория Натали казалась Колину весьма замысловатой. Нормальные отношения обычно куда более прямолинейны.
– Что ты под этим подразумеваешь, Натали?
– То, что случившегося вчера мне вполне достаточно.
– Это я понял, в противном случае не позволил бы ситуации зайти так далеко. Просто интересно, откуда взялась такая позиция в плане мужчин в частности и отношений в целом?
– После одной-двух ночей мой интерес к человеку резко пропадает, потому что я не верю в любовь. На мой взгляд, это всего лишь химическая реакция, которая превратилась в нечто большее. И в браки я тоже не верю, поэтому наслаждаюсь кратковременными связями, которые никогда не превратятся во что-то большее.
Слушая ее тираду, Колин понял, что случай Натали куда более запущенный, чем ему поначалу казалось. Он будто снова говорил со своей бывшей женой Пэм. Да, Натали предупредила, что в замужестве не заинтересована, но, как ему показалось, за ее словами скрывается какая-то глубокая подоплека. Оказывается, она вообще не верит в институт брака! Колин поднес руку к голове, чтобы избавиться от ощущения дежавю и тупой боли в висках. Хорошо, что он знает о ее жизненном кредо, в противном случае нанесенный удар показался бы чересчур тяжелым.
– Организатор свадеб – который не верит ни в любовь, ни в брак?
Она лишь плечами пожала:
– Мое неверие не распространяется на других людей. Я организованна и внимательна к деталям, а следовательно, просто создана для подобной работы. Так отчего бы и нет?
Их разговор казался Колину верхом безумия.
– Значит, несмотря на то, что ты целыми днями только и делаешь, что планируешь бракосочетания других людей, у тебя никогда не возникало желания самой обзавестись мужем и детьми?
– Нет, – Натали отрицательно качнула головой. – Ты же знаешь, с кем я выросла, Колин. Моя мать сейчас на грани развода со своим четвертым мужем. Я стала свидетелем слишком многих развалившихся браков, чтобы захотеть самой ввязаться в это сомнительное предприятие. И дело здесь не только в разбитом сердце, но и в судебных издержках и бесконечной волоките. Признайся, неужели после всего случившегося ты ни разу не пожалел о том, что вообще женился на Пэм?
На этот вопрос ответить непросто. Он провел много бессонных ночей, спрашивая себя о том же, но так и не решил, стал бы что-либо менять, если бы обладал способностью поворачивать время вспять.
– И да и нет. Да, потому что, живя в одиночестве и ни с кем не встречаясь, я сберег бы свое сердце от боли разочарования. Но куда сильнее мне хотелось бы, чтобы Шейн был моим сыном. В таком случае, даже если бы мы с Пэм не поладили и развелись, у меня бы все равно остался сын, мой желанный кусочек семьи. В действительности не осталось ничего, кроме разбитой мечты о том, что я мог бы иметь. Пословица гласит, что «вкус меда хуже, чем вообще ничего», но я ни на что не променял бы время, проведенное с Шейном. День, когда он родился, стал счастливейшим днем в моей жизни, а день, когда я узнал, что он не мой сын, ужаснейшим. Я лишился сына и не смог даже оплакать потерю, потому что он с самого начала не был моим.
Натали хмуро уставилась в кружку.
– Именно от этой сердечной боли я и хочу себя оградить. Не понимаю, как человек, прошедший через подобное, может, отряхнувшись, желать начать все сначала?
– Это называется надеждой. А я не могу понять стремление некоторых людей всю жизнь прожить в одиночестве. Ведь смысл жизни в том и заключается, чтобы обзавестись семьей и детьми, наблюдать, как они растут.
