Скорее всего, она действительно влюблена в него, но осознание этого совершенно не делает ее счастливой.
– Что-то ты сегодня молчалива, – заметил Колин, останавливая машину на подъездной аллее возле дома Натали. – Ни слова не сказала с тех пор, как мы уехали от Амелии и Тайлера.
Она пожала плечами. В действительности, собственные мысли ее очень беспокоили.
– Просто сегодня я немного рассеяна, вот и все, – отозвалась она и, чтобы развеять его подозрения, подалась к нему и чмокнула в щеку. – Извини. Зайдешь?
– Да, – с улыбкой ответил он.
Они вошли в дом. Обычно Натали не испытывала смущения, приглашая кого-нибудь в гости, но, побывав в особняках Колина и Амелии, стала стесняться своего крошечного двухэтажного жилища. Или просто после случившегося на вечеринке была напряжена точно оголенный нерв.
– У тебя очень мило, – заметил Колин, закрывая за собой дверь.
– Спасибо. Никакой роскоши, но мне подходит.
Натали провела его по первому этажу, рассеянно рассказывая о том о сем. Внутренне она была напугана. Страх поселился в душе с тех пор, как Гретхен приперла ее к стенке расспросами. Действительно, она непривычно притихла, потому что анализировала последние две недели, проведенные с Колином. Могло ли так случиться, что это она нарушила договоренность и влюбилась в него? Разве для возникновения этого чувства не требуется долгое время? А они всего-то несколько раз выходили в свет.
С другой стороны, Гретхен и Джулиан влюбились друг в друга спустя неделю после знакомства, а Бри и Йен – и вовсе после долгих выходных, которые провели сидя взаперти в домике. Амелия дала Тайлеру срок в тридцать дней, чтобы он в нее влюбился, но это случилось гораздо быстрее.
Итак, все возможно. Но вот умно ли?
Разум шептал, что нет. Любовь – это эквивалент боли в сердце. Однако Натали не могла предотвратить собственное падение в теплый океан любви. Колин являлся воплощением всего, о чем она мечтала, сама того не осознавая. Хотелось бы, чтобы он не был таким очаровательным и предупредительным, ведь в таком случае было бы проще сопротивляться ему.
Но даже если она влюбилась в него, это ничего не изменит. Выходить замуж она по-прежнему не собирается, потому что брак разрушает дружеские отношения между супругами. Возможно, именно брак, а не любовь представляет реальную проблему.
Повернувшись к Колину, Натали увидела застывшее на его лице выжидательное выражение.
– Что такое?
– Я похвалил твою внушительную коллекцию виниловых пластинок с классикой музыки кантри. – Он указал на полку со стереоустановкой.
Окинув взглядом свои альбомы, Натали кивнула:
– Большую часть из них мне купил отец. Мы, бывало, частенько ходили в благотворительные магазины по субботам в поисках старых пластинок.
– Мне пришлось повторить дважды, прежде чем ты услышала хоть слово, – с мягким смешком заметил Колин. – Неужели переселилась на другую планету?
– Похоже, да. Извини. – Натали отчаянно пыталась придумать тему для разговора, чтобы отвлечь Колина, потому что не собиралась посвящать в свои чувства. Скользнув взглядом по его безукоризненно скроенному костюму, она решила вернуться к ранее проверенной тактике – соблазнению. Обхватив за талию, она посмотрела на него снизу вверх.
– Говорила ли я, как великолепно ты сегодня выглядишь?
Колин улыбнулся, и беспокойство тут же развеялось, сменившись обожанием.
– За последний час точно ни разу.
– Тогда сейчас скажу. Ты прекрасен. – Натали запустила руки в задние карманы его брюк и с силой сжала ягодицы. – Я едва сдерживаюсь, чтобы не признать себя пораженной и не получить удивительный поцелуй, который ты мне пообещал.
– Так не пойдет. Либо ты остаешься при своем неправильном мнении, либо нет. В любом случае я не собираюсь сдаваться до тех пор, пока не обращу тебя в свою веру. И плевать мне на то, сколько времени это займет.
– Даже если это случится после того, как я выиграю?
– Именно. Уверен, тебе будет грустно одной в Буэнос-Айресе, поэтому придется и об этом позаботиться.
– Ты сам себя приглашаешь в мое путешествие? Не припомню, чтобы жаловалась на отсутствие компании.
– А я не припомню, чтобы мне требовалось разрешение. Как-никак я оплачиваю эту поездку.
Натали задумчиво скривила губы. Мысль о том, что Колин задержится в ее жизни на более длительный срок, одновременно пугала и волновала. Она запуталась и теперь не знала, как себя вести.
– А если пари выиграю я, получу ли твой хваленый поцелуй? Не хотелось бы его пропустить.
Колин прищурился:
– А давай я прямо сейчас приоткрою завесу тайны и покажу, каким сладким он будет. Это поможет тебе продержаться до моей окончательной победы.
От такого предложения отказываться просто глупо, особенно зная, на какие чудеса способны его искусные руки и рот. Колину точно удастся отвлечь ее от всех тревог.
– Хорошо, – согласилась она, – давай.
– Однако прежде нам нужно переместиться в спальню.
– Это еще зачем? Речь идет всего об одном поцелуе.
– Это ты так думаешь, но обычным он не получится, поэтому ты обрадуешься, что мы находимся в спальне.
К словам Колина Натали отнеслась с изрядной долей скептицизма, тем не менее ей не терпелось проверить. Взяв за руку, она отвела его на второй этаж в спальню.
Это была обычная комната в городском доме, кажущаяся просторной даже будучи обставленной мебелью. Большие окна пропускали достаточное количество солнечного света.
– Что ж, – Натали остановилась у кровати, уперев руки в бока, – хочу отведать твоего хваленого воспламеняющего поцелуя.
Колин шагнул к ней. Натали напряглась против воли, не зная чего ожидать. Дело даже не в поцелуе – ожидание заставляло ее нервничать.
– Выглядишь так, будто я вот-вот проглочу тебя живьем, – насмешливо заметил Колин.
– Прости. – Натали принялась трясти руками, избавляясь от напряжения.
– Все в порядке.
Он остановился прямо перед ней, но вместо того, чтобы поцеловать, заставил ее развернуться спиной, расстегнул молнию на платье, стянул его с плеч, позволив свободно упасть к ногам.
– Что ты делаешь?
Интересно, что же это за поцелуй такой, требующий обнажения?
Склонившись к ее уху, Колин прорычал:
– Готовлюсь съесть тебя.
Натали ахнула от неожиданности, чувствуя волну возбуждения, пробежавшую по телу. Не успела она и слова сказать, как он расстегнул ее бюстгальтер. За ним последовали трусики. Полностью обнажившись, Натали повернулась к нему лицом, чтобы запротестовать из-за вопиющей несправедливости, но увидела, как он поспешно раздевается, разбрасывая вещи в стороны. Несколько мгновений спустя Колин заключил Натали в объятия.
