– Отличная идея, – улыбнулся он и поцеловал ее в висок. – Уже поздно. Последние дни были у нас сложными, давай спать, а завтра все обсудим. Согласна?
– Да. – Оливия протянула ему руку.
Он пожал ее, задержав немного дольше, чем следовало. В его зеленых глазах она увидела нежность, от которой закружилась голова. Наконец он отпустил ее и произнес:
– Черт, как же я по тебе соскучился.
– И я, – коротко ответила Оливия, развернулась и пошла в спальню.
Когда она уже лежала под теплым одеялом, в коридоре послышались шаги Лэндри. Он остановился у ее двери, и Оливия замерла. Вскоре шаги стали удаляться, хлопнула дверь его комнаты, и только тогда она выдохнула. Лэндри принял верное решение. Но это совсем не значит, что оно ей нравится.
Сотовый телефон лежал на тумбочке, где она его и оставила. Ее личный телефон остался в «Гейтс», вместо этого Куинн выдал ей и Лэндри другие, номера которых было невозможно определить. Поэтому, когда раздался звонок, Оливия поняла, что это может быть один-единственный человек.
– Куинн, уже почти полночь, – сказала она, нажав кнопку.
– Вы не отчитались, когда приехали.
– Простите.
– Все в порядке?
– Да, все хорошо. – Она села в кровати и обхватила рукой колени. – На дороге не было никаких проблем, здесь в ресторане мы прекрасно поужинали, послушали музыку и уже легли.
Куинн молчал.
– Что-то случилось?
– Ты одна в комнате?
– Это не ваше дело! – вспылила Оливия.
– Не мое, но я интересуюсь не по той причине, о которой ты думаешь.
– Тогда по какой?
– Я помню лицо Оливии Шарп, которая явилась ко мне с просьбой взять ее на работу. Тогда она была… даже не знаю, какое слово подобрать… Сломлена, наверное. Это было видно не всем. В ней словно что-то умерло, и я это заметил.
– Благодарю за анализ ситуации, доктор Фил.
– Это не психоанализ, Шарп, и я не сую нос в то, что меня не касается. Однако если ты член моей команды, то должна быть собрана и сосредоточена исключительно на деле.
– Так и есть.
– Отлично. Продолжай в том же духе. – Куинн понизил голос. – Судя по ответу, в комнате ты одна.
– Куинн…
Он тихо рассмеялся:
– На этот раз я сую нос куда не следует.
– Со мной все в порядке, – сказала она, понимая, что эта фраза предназначалась лишь для того, чтобы выбить ее из колеи. – И я все контролирую. Честно.
– Надеюсь, все, что происходит между тобой и Лэндри, будет во благо, но на первом месте твоя безопасность. Карвер исчез, и пока мы можем точно знать лишь, что его убили. У меня нет желания сообщать и твоей матери, что ее дочь погибла.
Оливия поморщилась, внезапно почувствовав себя виноватой. Она вспомнила, что не звонила маме уже больше недели. Конечно, Карла Шарп не была идеальной, но Оливия не сомневалась, что она любит дочь. Оливия тоже ее любила, несмотря на частые всплески раздражения. Впрочем, может, особенно в эти моменты.
– Вам не придется этого делать. Я буду осторожна.
– Да уж пожалуйста. И звони, если что-то понадобится.
– Обязательно.
Она положила телефон на место, легла на спину и уставилась в темный потолок. Сможет ли она сдержать данное слово? Карвер пропал, их с Лэндри ищут. Она выбрала дело, которым будет заниматься в жизни, и делала его с удовольствием, осознавая, впрочем, насколько оно опасно, но ей уже почти тридцать пять. Все чаще она задумывалась о том, что пора родить ребенка, если не хочет вообще остаться без детей.
Каковы же ее желания? Они с Лэндри были любовниками, но никогда не говорили о создании семьи. Оглядываясь в прошлое, она поняла, что они в большой степени намеренно избегали этой темы. Но почему? Из страха понять, что стремятся к разным целям в жизни? Порой ей казалось, что она хорошо знает Лэндри, а иногда думала, что не знает совсем.
Может, так получалось, потому что он сам этого хотел? Или она?
Видимо, они оба ошибаются, полагая, что на этот раз им удастся возобновить и сохранить отношения, но, скорее всего, они решатся и попытаются.
На следующее утро Оливия уже была на кухне и взбивала яйца, когда появился Лэндри. Она мельком взглянула на него и улыбнулась:
– Доброе утро.
Лицо ее было свежим, влажные после душа волосы растрепанны, и тем не менее она казалась ему самой прекрасной женщиной на свете. Оливия была в простой футболке и велосипедных шортах, открывавших ее бесконечно длинные ноги.
– Доброе утро, – кивнул он и заглянул ей через плечо. – Помочь?
– Вон там тостер, хлеб в буфете. Хантеры купили для нас кое-какие продукты. Джанин оставила записку, сообщила, что все свежее.
Такое внимание тронуло Кейда больше, чем он ожидал.
– Очень приятно, – пробормотал он.
Должно быть, Оливия уловила изменения в его голосе и потому повернулась и задержала на нем взгляд.
– Да, приятно.
– Я давно отвык от проявлений человеческой заботы, – улыбнулся он.
– Дай время, ты опять все вспомнишь.
Кейд надеялся, что так и будет. Он внутренне желал вести нормальную жизнь, хотя всегда жил уединенно, лишь изредка и ненадолго впуская в свой мир посторонних. Нельзя сказать, что это ему нравилось.
Тостер выбросил сразу четыре куска хлеба, Кейд выложил их на тарелку и решил приготовить еще.
– Если мы не сможем убедить ФБР, что меня подставили, они не снимут с меня подозрения.
– Мы сделаем все возможное, – мягко успокоила его Оливия.
– Но уверенным в этом быть нельзя.
Она отвернулась от плиты и посмотрела на Лэндри:
– Я не успокоюсь, пока не докажу.
Господи, как же он любил ее такой! Она была уверена в себе, решительна и при этом невероятно сексуальна.
– Я тоже, – уверенно сказал он.
– Вот таким я и помню Кейда Лэндри.
Он очень надеялся, что Оливия права и он сможет опять стать таким, каким был раньше, потому что он настоящий мало кому может понравиться.
Помыв посуду после завтрака, Оливия перешла к делу.
– Прежде всего, – сказала она, – хочу, чтобы ты просмотрел бумаги, которые я привезла с собой. Это досье на самых высокопоставленных людей в «Блю Ридж». Я хочу, чтобы ты внимательно все изучил и сказал, причастен ли кто-то из них к твоему похищению.
– Лиц я не видел, они были в масках.
– Возможно, ты заметил что-то другое, какую-то характерную черту, вдруг какая-то информация заставит тебя что-то вспомнить. – Она поставила последнюю чашку в шкаф. – Я все приготовила в гостиной, можем поработать там.
