– Все хорошо прошло? – спросила Лорен. Зафир нахмурился. – С Верховным советом?
– А ты откуда знаешь?
– Ахмед сказал, что ты встречаешься с главами кланов и членами совета, и эта встреча – особенная. – У него вытянулось лицо. – Никто из слуг понятия не имеет, почему они приехали на свадьбу. Да еще и оставались во дворце и в городе так долго. Говорят, дело в тебе. Это так?
– Да. Больше они не оспаривают мое право на власть.
– Замечательно! Ахмед сказал…
Зафир криво улыбнулся.
– Ахмед, я погляжу, разносит слухи? И, похоже, он почти в тебя влюблен? – Зафир не мог скрыть недовольства. – Может, дать ему работу потруднее, чем любоваться моей прекрасной женой и рассуждать о политике?
Нет, он это не всерьез…
– Пожалуйста, не делай этого. Симпатия Ахмеда абсолютно безвредна, – сказала Лорен и увидела, что Зафир немного расслабился. – Я могу с ним сама разобраться.
Лорен даже удивилась своей умоляющей интонации. Почему она вдруг постаралась его усмирить? И что за варварские эмоции она обнаружила в нем сегодня?
Зафир вопросительно приподнял бровь, и она вспыхнула.
– Мне он нравится. Он такой дружелюбный…
– Лорен, тебе нельзя общаться с охранником.
Она подбавила в голос стали:
– Ахмед честен и прямолинеен. В отличие от других слуг, вот я про что, – закончила она, подумав о его наставнике, Арифе. Несмотря на то что их первая встреча в торговом центре прошла не лучшим образом, этот сухарь в день праздника смотрел на нее с теплотой.
– Расскажи мне о встрече. Как они меня приняли?
– Тебе незачем забивать себе голову…
– Не говори так. И не надо меня ограждать… От самого худшего.
– Это одна из моих супружеских обязанностей, habeebti, – игриво ответил Зафир. – Я буду тебя оберегать и от замшелых членов совета, и от твоей матери, и от тебя самой.
Лорен закусила губу.
– А что это они проявили такую прыть? Высказывают свое неодобрение?
– Наоборот, дахаб тебя одобрил. Они просто хотели отдать дань уважения. И за ними приехали остальные кланы. – Он дернул головой, словно показывая, что разговор окончен. – Но, ты знаешь, Лорен, с меня на сегодня политики хватит. Я больше не хочу это обсуждать.
От резкого и властного голоса Зафира у Лорен побежали мурашки по спине. В его лице что-то переменилось, и она решила, что тему действительно лучше закрыть. Пока.
Прежде чем она успела отвернуться, его рука зарылась в ее волосы и он притянул ее к себе. Прикосновение его мощной груди вызвало в ней пламя. Закрыв глаза, она положила ладони ему на плечи. Несмотря на недавнее купание, его кожа горела.
– Ты слишком послушна. С чего бы вдруг?
– Просто стараюсь быть понимающей, – поправила Лорен мужа. – Я потихоньку учусь выбирать, с кем стоит сражаться, а с кем нет.
Он медленно выдохнул.
– Ты уверена, что отдохнула? – пробормотал он ей в висок. – Я буду нежен, обещаю.
У Лорен екнуло сердце.
– Я заснула сразу, как только… – Она не успела договорить, потому что его губы уже закрыли ее рот.
Лорен хотела сказать, что нежным быть совсем не обязательно, сейчас она была настроена исключительно на страсть и безрассудство. Еще она хотела сказать, что всегда хотела его, любого, целиком: и нежного, и страстного, и жесткого, и даже грубого.
Зафир сожалел о гибели брата, хотя тот превратил его жизнь в ад. Ненавидел отца, но в глубине души все-таки любил его и жалел. Он был потрясен, когда Лорен поехала через весь мир на его поиски.
Он ушел от нее, хотя понимал, что их отношения не были случайностью.
Вот каков был Зафир. И Лорен хотела его такого, как он есть, но он не дал ей это сказать.
Глава 11
Последние пару недель Лорен только и мечтала, что о его горячих, нежных, дразнящих губах. Их вкус встряхивал ее, как землетрясение, и прогонял любую глупую тревогу.
Она обвила Зафира руками и повисла на нем, доведенная до беспамятства его отчаянными ласками.
В комнате было темно, но ей казалось, что пространство освещает горящий внутри нее огонь возбуждения. В воздухе витал запах розового масла, пустыни и Зафира.
Шелк, который утром казался ей мягким, теперь грубо натирал ее напряженные соски. Кружева трусиков врезались в ее влажную плоть.
Язык Зафира нежно касался ее языка, а потом он не так уж и нежно прикусил ей нижнюю губу… Он зарычал… Вот она, хорошо знакомая ей голодная страсть. Своим большим телом он притиснул ее к кровати, не переставая жадно впиваться в ее рот.
Обхватив Лорен за бедра, он положил ее на постель.
– О чем ты думаешь?
– О том, что я хотела бы овладеть телекинезом, чтобы скинуть с тебя это полотенце…
– Ну, раз моя жена так хочет… – сказал он, и полотенце упало на пол.
Ее взору предстал изумительный накаченный живот, узкие бедра, твердые как камень ноги и толстый напряженный член. Какое удовольствие он мог ей подарить…
– Ты весь мой, шейх, – сказала она, смело ведя пальцем вниз по его бедру.
Зафир взял Лорен за лодыжку и аккуратно подвинул на кровати, после чего лег сам, опираясь на локти, и его таз оказался у нее между ног. Мерцающий свет фонариков освещал его мускулы, его медную кожу. Зафир склонился над ней, как рыцарь над своей наградой.
Потом он откинулся назад и сел на колени. Его ладонь опустилась ей на ногу.
– Твой ротик, вот зачинщик всего этого…
Его пальцы исследовали ее заново… Она наслаждался нежностью ее кожи под коленом, с внутренней стороны бедра до самых трусиков… Лорен хрипло произнесла:
– Что же, значит, это я во всем виновата?
Ее ноги задрожали, когда его грубая ладонь двинулась дальше. Он наблюдал за ее реакцией с жадностью и возбуждением. Его пальцы прижались к ее клитору, и она, откинув голову, застонала.
Другой рукой Зафир скользнул ей под платье и начал стягивать с нее тесемки и кружева. Вскоре одежды на Лорен не осталось.
– Ты прекрасна, – прошептал Зафир. От света фонариков его скулы казались еще мужественнее, а нижняя губа – чувственнее.
Лорен не была девственница, но всепоглощающая страсть, которая захватила их в Нью-Йорке, стала для нее открытием. Зафир ничего ей не обещал, не приглашал на свидания, он и не знал ее по-хорошему, но похитил ее душу и поставил на ней свою печать.
Неудивительно, что Лорен отправилась за ним через весь мир.
– Зафир… Прошу тебя…
Он властно и напористо погладил ее чувствительное лоно. Она хрипло застонала.
