В темноте послышался ответный вздох.
– Да… но что-то улавливаю… Слушайте, Вячеслав, идите
сюда. В конце концов, это ваша кровать. Это вы меня впустили под одеяло, а не я
вас.
Я поднялся, снимая осторожно плед.
– Вы… уверены?
– Через комнату разговаривать не так удобно, –
объяснила она. – А здесь можно говорить даже шепотом.
– Да, – согласился я торопливо, – наши
разговоры не совсем… для трибуны.
– И мне так показалось.
И не для постели тоже, мелькнула мысль, но я смолчал,
тихонько подошел и лег с самого краешка. Габриэлла замерла, вытянувшись, на
другом краю, а между нами можно положить раскормленного слона. Я старался
двигаться помедленнее, чтобы не напугать и не дать возможности истолковать мои
движения как-то иначе.
Некоторое время лежали в темноте, глаза уже привыкли, вижу в
сумраке ее точеный профиль, а ноздри ловят аромат чистой кожи и едва
улавливаемый запах тонких духов.
– Это потому, – услышал я невеселый шепот, –
что вы все-таки чего-то ждете от секса… А я вот ничего не жду, потому никаких
разочарований.
– Совсем ничего? – уточнил я. – А оргазмы?
Мужчины вам завидуют, можете испытывать их сериями.
Она фыркнула.
– Для оргазма не нужны эти мужчины со всеми длинными
пошлыми ритуалами знакомства, ухаживания, пусть даже кратчайшего… Я купила
набор вибраторов, так проще. А вообще-то зря, у меня оргазмы только клиторные,
так что не стоило тратиться… Шокирует?
Я хмыкнул:
– Я как-то собрался купить резиновую куклу.
– Теперь они из латекса, – уточнила она.
– Да неважно, лишь бы надувная… С ними просто, да и
некрасивых среди них не попадается. Это у нас бывают слабые легкие.
– И как? – спросила она с интересом. – Да вы
кладите ее между нами, не смущайтесь. Я могу даже помочь надуть.
Я вздохнул:
– Поленился идти в магазин.
– Можно заказать по Инету, – сказала она
практично. – Доставят на условиях полной анонимности.
Я отмахнулся:
– Да с этой ерундой нам, мужчинам, проще. Если ложишься
спать с сексуальными проблемами – наутро, как правило, их разрешение уже в
ладонях. Без всяких кукол.
Я чувствовал, что она улыбнулась.
– А если сексуальные проблемы днем? Теперь такая
агрессивная реклама секса по всем СМИ, будто мир рухнет, если хоть на сутки
люди перестанут… Настаивают, что даже в офисе необходимо с коллегами, а в школе
– с одноклассниками.
– Кто знает, – пробормотал я. – Чем-то занять
этих существ надо. А что еще они могут?
– А как вы днем?
– Обхожусь, как и все. Ведь говорят же, что если бы
Господь Бог не хотел, чтобы человек мастурбировал, сделал бы руки короче.
Она тихо хихикнула:
– Да, ваши проблемы решаются проще наших. И всегда
решались.
Она повернулась в мою сторону, слабый свет от зашторенного
окна чуть-чуть высвечивал ее лицо, глаза блестят, как звезды.
– Вы в самом деле так любите астрономию?
– Не знаю, – ответил я откровенно, –
астрономию ли… Но астрономия дает возможность заглянуть за просторы Земли, а я
очень хочу увидеть будущее. У меня в закладках нет сайтов по футболу или
хоккею, как нет и скандальных тусовочных хроник, но масса новостных по
нанотехнологиям, по баймам, по компам… Я все время слежу, как компы переходят
на двухъядерные, четырехъядерные, восьмиядерные… и жадно смотрю, в каком году
появятся стодвадцатичетырехъядерные…
Она смотрела с пониманием и сочувствием, мы непроизвольно
придвинулись друг к другу, она нерешительно забросила ногу на меня, а голову
опустила на мое плечо. Я чувствовал, что кровь наконец-то пошла к пенису,
Габриэлла тоже это ощутила, он прижат ее согнутым коленом, сказала мягко:
– Наверное, нам не стоит все портить заурядным сексом.
– Да, – ответил я с облегчением, – я тоже…
– Что?
– Боюсь.
– Серьезно?
– Боюсь все испортить, – пояснил я
торопливо. – Когда все обычно, то даже испортить не страшно, да и не
портится… А сейчас я как будто слушаю музыку с небес, и вдруг… ну… громко
пердну, что ли…
Она засмеялась, я пытаюсь снизить высокопарность своих же
слов, весь как на ладони, но в то же время прав, прав.
Мы помолчали, проблема есть, оба ее понимаем. Живая женщина
вообще-то может заменить надувную, но для этого требуется немалая фантазия. И
кто привык заниматься мастурбацией, мужской или женской, у того могут быть
проблемы. У меня вообще-то этих проблем нет благодаря Лариске, но у Габриэллы
может не получиться, а это подпортит наш чудный вечер.
Утром я встал пораньше, приготовил два кофе, выставил из
холодильника все, что может сгодиться для завтрака, а когда вернулся в спальню,
Габриэлла уже открыла испуганно глаза.
– Господи…
– Я здесь, – ответил я скромно, – завтрак
готов.
– Вячеслав, который час?.. Фух, а мне показалось,
проспала.
Она отбросила одеяло, потянулась к джинсам, я спросил с
укором:
– Умываться не будете?
На ее губах мелькнула понимающая улыбка, хочу подольше
видеть ее голенькой. Я посторонился, она побежала в туалет, он у меня ради
экономии места соединен с ванной комнатой, я уставился в быстро двигающиеся из
стороны в сторону ягодицы, ноги сами по себе понесли следом.
Она уже сидела на унитазе, под нею звонко журчало.
Я сказал:
– Видел ролик, девчонка ягодицами колет грецкие орехи.
Она наморщила нос.
– Я тоже видела. Реклама спортивного клуба!
– Да, вроде бы там мелькала спортивная сумка…
– Вот-вот. Нет, у меня ягодицы мягкие…
– Зато теплые, – утешил я. Добавил: – Наверное.
Она улыбнулась, но не предложила пощупать, хотя в глазах
мелькнуло нечто такое, что я не стал даже разгадывать. Поглядывая на себя в
зеркало и поигрывая остатками мускулатуры, я открыл для нее воду в кране,
потыкал пальцем под струю воды, подбирая температуру.
Габриэлла сунула ладони под тугую теплую струю, я тихо
любовался длинными изящными пальцами. Потом она быстро оделась, мы торопливо
завтракали нарезкой из холодной осетрины, запили горячим кофе. Габриэлла
направилась к дверям, я сказал, что мне тоже на службу, вышли вместе, машина у
меня на открытой стоянке возле дома.
Когда она устроилась рядом на сиденье, я ощутил непривычный
уют и комфорт. И хотя уже не раз сидела рядом, но сейчас как-то иначе. Как
будто ночь на одной кровати добавила нечто особое. Именно на одной кровати, а
не в одной постели. Хотя и в одной постели, но все-таки это больше «на одной
кровати».
