Время на раздумья совершенно не оставалось, и Марина уверенно повернула машину к огромному магазину «Букет», где чего уж только нет... Эх, еще и деньги с карточки у разлюбезного Матвейчика надо снять... Ух ты! У его матери ведь завтра именины! Надо и подарок купить, и напомнить – сынок, как пить дать, даже не вспомнит, что у него где-то еще родная матушка поздравлений ждет к своим девяноста четырем годкам.
Возле банкомата Марина безжалостно опустошила пластиковую карту мужа и в самом хорошем настроении вошла в «Букет». Там она сразу же зарулила в отдел одежды и уверенно направилась к продавцу-консультанту:
– Девушка, давайте как-нибудь скоренько найдем мне эдакое платьице, чтобы нравилось женщинам – некрасавицам, а мужчины от него приходили в бешенство. У вас такое есть?
– Да, конечно, – охотно кивнула консультант и, не задумываясь, тут же притащила Марине цветастый фланелевый халат.
– Вот. Китайское производство. Дешево и сердито. У нас женщины их просто с руками отрывают.
– Это что – вы издеваетесь, да? – засопела Марина. – Вы не понимаете, да? Мне ж на работу!
– Это в смысле... черный, что ли? Рабочий? – уточнила девушка, не меняя любезного выражения лица.
– Да ну вас... – Марина махнула рукой в сторону такого непрофессионального работника прилавка. – Я сама выберу!
Она пробежалась по залу, схватила сразу несколько вешалок с одеждой и демонстративно задернула штору в примерочной.
Глядя на себя в зеркало, Маринка не переставала кривить губы – это хоть и темненькое, но слишком вызывающий вырез, куда такое годится? А от этого партнерская супруга точно в ярость кинется: вон какой сзади разрез – до самого пояса! Зато под горлышко. И как в нем только ходить, все же видно... Фу ты, надо наоборот его надеть, разрез, оказывается, спереди... Нет, слишком красиво как-то, так фигурку обтягивает...
В конце концов, пришлось остановиться на платье стального цвета, с воротником-стоечкой. Самое то, если бы не длиннющая – в пол – юбка.
– Да ну и ладно! Отчекрыжу ее сегодня вечером, будет нормально, – решила Маринка, направляясь к кассе.
Зато с платьем на субботу вышло замечательно. Конечно, она хотела немножко другое, даже совсем другое, если честно, но когда увидела это – воздушное, с легкомысленными, веселыми бабочками, однако ж достаточно целомудренное – будто пришедшее из шестидесятых годов... У Марины тут же нарисовался и ее собственный образ. Да! Она будет... ожившей ностальгией! Да! И пусть этот Ирбис сколько угодно вдалбливает в головы подчиненных, что он еще самый что ни на есть равнодушный к чужим женщинам женатик, на Маринку он не сможет не клюнуть! А там уже она его нежно и бережно передаст Кристинке. Главное – увести дедушку из лап Нонны и его птичьей Лидочки!
В парфюмерном отделе Марина отоварилась серьезно. А уж как тщательно выбирала!
– Девушка, мне дайте что-нибудь противно-цветочное! – требовала она. – Со стойким ароматом. Такое, знаете, чтоб с души воротило... Ну чего вы на меня так уставились? Нет, я не собираюсь поливать этими духами мужа, чтобы к нему никто не лип... Хотя это неплохая идея... Просто... просто у меня дома кот! Да, кот. И, понимаете, у нас проблема с горшком. Кот повадился везде гадить, а в горшок не ходит. Принципиально. А я тут прочитала, что надо полить духами, и он... уйдет из этого дома... совсем. Нет, не уйдет, но гадить в одухотворенных местах перестанет. Так у вас есть?
– Да у нас половина отдела такой прелестью завалено! – фыркнула продавщица. – Что вам конкретно дать?
– Полагаюсь на ваш вкус!
Продавщица долго разглядывала флакончики, не решаясь их даже открыть, и наконец выбрала два.
– Вот, давайте руку, я брызну.
– Да вы что?!! – быстро спрятала за спину руки Маринка. – Это ж не у меня проблемы с горшком! Я уж... слава богу... Вы уж как-нибудь в пакетик сами... И еще газеткой оберните, чтоб не просочилось. А теперь... что у вас есть с запахом свежести?
Девица уперла глаза в потолок, а потом бодро отрапортовала:
– Есть «Лимон в облаках», есть «Свежесть дождя».
– Это не освежители воздуха для туалета, точно – духи? – на всякий случай переспросила Марина.
– Нет-нет, – замотала головой продавщица. – По поручению заведующей отделом одна наша сотрудница все иностранные названия перевела на русский язык. Чтобы покупателям понятнее было. Чтобы, значит, никакого иностранного засилья... Вот так и получились «Свежесть морозного утра» и «Речная прохлада».
– «Речная прохлада», надо думать, тиной воняет?
– Не нюхала, – призналась продавщица. – Но зато есть «Морской ветерок», там точно – ни тины, ни морепродуктов. Ничем не пахнет. Вообще ничем.
– Тогда лучше «Свежесть дождя» и «Свежесть морозного утра», – решила Марина и быстро добавила: – И еще что-нибудь с запахом алкоголя.
– Девушка-а... – устало протянула продавец. – Запах алкоголя легко сохраняется после баночки пива.
– Точно! – обрадовалась Маринка. – Выбейте мне еще и пиво.
– Ну де-е-евушка! Мы пивом не торгуем!
– Вот у вас всегда так! Ничего не найдешь! – рявкнула Маринка, схватила покупки и направилась в отдел подарков – свекровь ее, конечно, никогда не жаловала, но подарок ей купить было просто необходимо.
Дома к ней сразу же кинулся муж. Матвей Борисович был стар, лыс, дебел, свято верил в бескорыстную любовь, а также лелеял надежду на скорое отцовство. В предыдущем браке детей у него не было.
– Марьюшка! Ну разве можно себя изводить производством! Ну посмотри, во сколько ты пришла! Я ж тебе говорил: запиши мои цитаты: «Молодость не вечна, а мы про это не помним...» Нет, не так: «Мы про это не желаем помнить! А потом не можем выполнить самое святое свое предназначение – родить и выносить ребенка!»
– Про молодость – это ты прав... – сказала Маринка, бросив пакеты в прихожей. – И про «не желаем» тоже. Ну кого ты сейчас выносишь, ты подумал? Тебе ж...
– Мариша... – возмущенно захлопал лысыми веками трепетный супруг. – Но я и не должен вынашивать! Это удел женщины! Мужское дело – это благополучное зачатие! Это моя миссия! Поднимать рождаемость! Кто же, если не я!
– Не цепляйся к словам, – отмахнулась Марина. – И не грузись всякими мужскими делами. Ты уже пенсионного возраста и смело можешь плевать на все миссии. Слава тебе, господи, производителей еще хватает. Мне Криська не звонила?
– Не звонила. И все же – нельзя себя так надрывать! – топнул ножкой Матвей Борисович.
– Да... Сегодня я надрывалась... – задумчиво проговорила Маринка, сидя в кресле и накручивая локон на палец. – Завтра по плану опять надрываться... И послезавтра вечером – тоже. А в воскресенье можно будет отдохнуть.
– Но я не понимаю – зачем?! Зачем тебе все это нужно?! – перешел на визг супруг. – Тебе что – не хватает тех денег, которые я приношу?!
