– За месяц до нашей встречи моя жена умерла от рака. – Джеф накрыл руку Ноэль своей рукой. – Ноэль была мне замечательным другом. И мы стали очень близки.
Близость – это то, что было у них с Ноэль до того, пока он сам все испортил.
– Лишь благодаря Джефу я не отчислилась с первого же курса. Без его поддержки я возвращалась бы домой каждую неделю.
Несмотря на ревность, Кристиан порадовался, что у нее был человек, всегда готовый ее поддержать. Сам же он был слишком самовлюбленным и эгоцентричным, чтобы по достоинству оценить свое счастье до того, как потерял его. А потом был слишком упрям, чтобы бежать и извиняться, старательно убеждая себя, что без него ей будет лучше. Она и так слишком многим ради него пожертвовала.
Но все это в прошлом. Теперь он старше и мудрее, и у них есть сын. Они с Марком принадлежат ему одному.
Официант принес красное вино для Ноэль и скотч для Кумба, и, когда она потянулась за бокалом, Кристиан увидел сверкнувший огромный бриллиант на ее руке.
– Мы помолвлены, – перехватив его взгляд, пояснила Ноэль.
– Весьма неожиданно.
И очень удобно. И еще более подозрительно. Он пристально вгляделся в Джефа, но прочел в его глазах лишь теплоту и заботу.
– Вовсе нет. Мы к этому шли годами.
– А мне казалось, ваши отношения тебя и так устраивали.
Он снова вгляделся в Ноэль. Стало ли это кольцо для нее неожиданностью, или она сознательно ввела его в заблуждение? Но неужели она действительно могла так сильно измениться?
– Я довольна нашими отношениями во всех видах. – Ноэль сладко улыбнулась Джефу. – Мне так повезло, что жизнь свела меня с этим замечательным мужчиной.
Такое чувство, словно его с размаху пнули в живот, да и вообще он вдруг почувствовал себя третьим лишним.
Ноэль продолжила:
– Я на седьмом небе от счастья, что теперь мы станем семьей.
Ему кажется или в ее словах, действительно, прозвучал вызов?
Жестом Кристиан подозвал официанта.
– Шампанского. Выпьем за будущих жениха и невесту.
И виду не показывая, как внутри его все бурлит, Кристиан терпеливо дождался, пока Антонио расставит на столе тонкие бокалы и разольет шампанское.
– Пусть в доме всегда царит счастье, – поднял он бокал, позволяя Ноэль думать, что говорит о ней с Джефом.
Поднеся к губам восхитительное шампанское, Кристиан не чувствуя вкуса осушил его одним глотком. Идиот. Неужели он снова поступит так, как будет лучше для нее? Всю жизнь он был самовлюбленным ублюдком, но рядом с ней не мог не думать об ее интересах.
Остается лишь одно. Нужно убедить себя, что ей действительно лучше выйти именно за него. С того дня, как он узнал о Марке, Кристиан много часов провел, представляя, какой будет их совместная жизнь.
Длинные ночи, полные любви и страсти… Но отцовство… Ничто в жизни не готовило его к такому устрашающему занятию. Всю жизнь он скупал разваливающиеся компании, сносил их до основания и строил заново. Но как завоевать доверие и любовь четырехлетнего мальчишки?
Родившись принцем, он никогда не пытался завоевать чье-либо расположение, и даже те, кому он не нравился, вынуждены были уважать его из-за одного лишь титула, а глупые, амбициозные дамочки едва ли не с боем оспаривали его внимание, сам же он и вовсе не вкладывался в подобные отношения. Все дни и ночи до отказа заполняли деловые партнеры, знакомые из высшего света и потенциальные любовницы, но никого из них он не ценил, и все эти люди сливались лишь в бесконечную пеструю и безликую вереницу воспоминаний.
До появления Ноэль он вел пустую, никчемную жизнь. Она же заставила его взглянуть на все с другого ракурса и научила чувствовать по-настоящему. Благодаря ей он начал задумываться, почему бы не потратить хоть часть заработанных денег на стоящее дело. Но, даже занимаясь благотворительностью, он выбирал такие фонды, которые в конечном итоге смогут принести ему какую-либо пользу.
Возможно, Ноэль, сама того не подозревая, вдохновляла его совершать хорошие поступки. И благодаря ей он становился лучше. Но при этом она никогда не критиковала и не указывала, как именно ему следует себя вести. Но чем больше он понимал, что для нее по-настоящему важно, тем сильнее менялся. За всю жизнь он практически не брал ответственности не только за других, но даже и за самого себя, и так было до тех пор, пока не появилась эта потрясающая женщина. И, просыпаясь по утрам, он первым делом думал, соскучилась ли она по нему, в течение дня подмечал всевозможные мелочи, которыми хотел бы поделиться именно с ней. Каким-то непостижимым образом она обосновалась в его нарциссическом мире. И он взбунтовался.
Осознание ее влияния запустило цепную реакцию, но она прощала его и забывала обиды.
А сам он без конца чувствовал себя виноватым.
И ему это совершенно не нравилось.
Что закономерно привело к еще более отвратительному поведению и в итоге – к катастрофе. Даже спустя пять лет та ночь продолжала преследовать его в кошмарах и напоминала о себе каждый раз, когда он ловил отражение в зеркале или прикасался к шрамам, обезобразившим его. Кожа так и зудела от фантомной боли. Разумеется, он легко мог бы убрать шрамы, согласившись на пластическую хирургию, но предпочел оставить их как неустанное напоминание о главной ошибке своей жизни.
Отогнав мрачные воспоминания, Кристиан поймал пристальный взгляд Ноэль, и по ее лицу словно облачко скользнули беспокойство, тоска и сожаление.
Неужели она до сих пор что-то к нему чувствует, но продолжает отчаянно сопротивляться влечению?
Он воспрянул духом. Она помолвлена, но еще не замужем. А он давно научился уговаривать даже самых строптивых упрямиц.
Пытаясь побороть нарастающую панику, Ноэль пристально вглядывалась в Кристиана. Несмотря на прошедшие полдесятка лет, он по-прежнему ее завораживал и будоражил, как ни один другой мужчина. И вот пожалуйста. Он вернулся в ее жизнь всего три дня назад, и она уже не в состоянии трезво мыслить. Она пригласила Джефа и уговорила его изобразить ее жениха, а теперь ей безумно хотелось прижаться к Кристиану, запустить пальцы в густые темные волосы и приникнуть губами к его губам.
Только ничем хорошим это для нее не кончится. Так же как и два года, когда она безумно его любила. В один день он возносил ее на вершину блаженства, а уже на следующий низвергал в пучину разочарования и неуверенности. Даже осознав, что лишь сама в ответе за свое счастье, она ни разу не попыталась захлопнуть перед ним дверь или сердце. И в конце именно он и ушел.
Именно поэтому ей теперь и нужно быть вдвойне осторожнее. Потому что она рискует не только своим сердцем, но и счастьем сына.
Его сына.
Застыв с поднятой вилкой, она даже не пыталась выяснить, что за блюдо поставил перед ней официант, воспринимая еду палитрой ярких красок.
