– Вчера ты о нем не говорила.
– Потому что думала только о Марке и о том, как отразится на нем твое внезапное появление.
– И с кем же ты встречаешься?
Он ее допрашивает?
– С тем, с кем познакомилась вскоре после того, как перебралась в Париж.
Пять лет. Неужели она бросилась к другому в объятия сразу же после того, как он отослал ее прочь?
– Я бы хотел с ним познакомиться. Он живет в Шердане?
– Нет. Курсирует между Лондоном и Парижем. Что ж, похоже, не так уж все и безнадежно.
– Любовь на расстоянии всегда непроста. Думаю, ты и сама уже успела в этом убедиться.
– Джеф любит Марка, а Марк – Джефа. Они отлично проводят время. Мы отлично проводим время.
С чего это она так разошлась? Она его пытается убедить, что этот Джеф годится в отцы, или саму себя, что он годится в мужья? Ладно, не важно.
– Когда в следующий раз он будет в Шердане? В замке под виноградниками есть отличная, пусть и уже давным-давно не используемая темница, где Джеф может коротать время, пока Ноэль не перестанет упрямиться.
– Какая разница?
– Я хочу с ним встретиться. Он часто приезжает?
– Разумеется. Когда дела позволяют. Он управляющий и совладелец крупной юридической фирмы, занимающейся вопросами по правам человека и экстрадиции. Ну и конечно же мы с Марком тоже часто летаем к нему в Лондон и Париж.
– Насколько у вас все серьезно?
Чем больше он слушал, тем меньше видел в этом Джефе серьезное препятствие. Если бы у них с Ноэль и могло возникнуть что-нибудь постоянное, за пять лет оно бы уже точно возникло.
– Вы собираетесь пожениться?
Ноэль сцепила пальцы.
– Мы обсуждали это, но никаких официальных заявлений пока не делали.
Какой дурак будет ждать пять лет, чтобы предъявить свои права на такую потрясающую женщину? Значит, тем лучше для него и не придется ни у кого ее красть.
– Поужинаешь со мной сегодня?
В ответ она лишь головой покачала:
– Не могу. Джеф…
– Где-то далеко и, судя по всему, в ближайшее время вряд ли здесь объявится. – Сделав полшага вперед, Кристиан провел костяшками пальцев по ее щеке, между ними мгновенно заискрило. – Ты заслуживаешь того, кто будет ценить тебя каждую минуту, а не в перерывах между работой.
Ноэль резко оттолкнула его руку:
– Откуда тебе знать, какого обращения я заслуживаю? Пока мы были вместе, ты вспоминал о моих желаниях лишь в постели.
– Ты говоришь так, словно это что-то плохое, – мягко улыбнулся Кристиан, в очередной раз сожалея, что причинил ей столько боли. Тогда он был всего лишь эгоистичным ублюдком и совершенно ее не заслуживал. И по иронии судьбы отослал прочь именно тогда, когда наконец-то сумел ее оценить по достоинству.
Но разве сейчас он поступает не менее эгоистично? За пять лет он так ни слова ей и не сказал, а теперь, когда она вновь ему понадобилась, безжалостно затягивает ее обратно. Но имеет ли он право опять переворачивать ее тихий, безмятежный мир с ног на голову? Наверное, нет. Что ж, похоже, ничего так и не изменилось, но, начав, он уже не мог остановиться. К тому же теперь Кристиан знает, что у него есть сын, что он не может просто развернуться и уйти.
– Кристиан, пять лет назад ты плохо со мной обращался, и сейчас ничего не изменится. Тогда я безумно тебя любила и радовалась любым крохам твоей жизни, которыми ты готов был меня удостоить. Но теперь этого мало. У меня есть сын, и он заслуживает любви и заботы. Теперь все, что я делаю, я делаю, думая лишь о том, как будет лучше для него.
– И вариант, где его мать выйдет за его отца, чем-то для него плох?
– Плох, если она сделает это лишь ради того, чтобы династия Алессандро продолжала править Шерданой.
Как же странно слышать от Ноэль эти циничные слова… Раньше она всегда была мягкой, наивной и доверчивой, как котенок. Или, проще говоря, полной его противоположностью во всем. Именно поэтому он не сумел от нее отказаться, даже когда ее прекрасные глаза омрачили тени, а улыбка перестала искриться счастьем.
– Я хочу на тебе жениться не только ради Марка. Я до сих пор не могу забыть, как хорошо нам было вместе.
Ноэль снова покачала головой:
– Не уверена, что ты был хорош для меня.
– Я уже не тот, что прежде. Катастрофа многое изменила.
Ноэль вздрогнула.
– Я тоже не та. Да и кто сказал, что у нас вообще что-нибудь получится?
– А кто сказал, что не станет еще лучше?
Словно желая на деле доказать свои слова, Кристиан притянул ее к себе и, не давая ни секунды на размышление, накрыл ее губы своими губами, чувствуя, как она тихонько стонет, как это бывало всегда, когда он обнимал ее, смакуя долгие нежные поцелуи.
Со всеми другими он стремился побыстрее удовлетворить свое желание, предпочитая дикую, необузданную страсть, но Ноэль пробуждала в нем совершенно другие инстинкты. С ней он никогда не торопился. Нежная кожа и податливые божественные округлости стоили того, чтобы каждый раз подолгу оценивать их пленительные подробности. Наслаждаясь каждым ее стоном и малейшей дрожью, он тщательно изучал, что нравится ей больше всего, и через месяц уже досконально знал каждый миллиметр ее тела. И все равно она не переставала его поражать.
И стоило Ноэль только податься ему навстречу, как в нем мгновенно вспыхнуло желание. Отчаянным усилием воли Кристиан оторвался от сладких губ, чувствуя, что еще немного, и он окончательно потеряет над собой контроль. Под аккомпанемент бешено бьющегося сердца он вдохнул цветочный аромат, куда более замысловатый, чем тот, которым она пользовалась раньше. Что ж, вот еще одно доказательство того, что время и расстояние превратили их в чужаков.
– Ты не была против моего поцелуя, – протянул он удовлетворенно, гадая, действительно ли все оказалось настолько просто.
– Захотелось проверить, каково это после пяти бесконечно долгих лет.
– И как?
– Техника, как всегда, на высоте.
– Так же как и мое желание.
– Ну… – Похоже, она ему просто не верит. – Думаю, ты без труда отыщешь толпы женщин, жаждущих скрасить твое одиночество.
– За эти годы многое изменилось.
– Газеты утверждают обратное.
– Газеты сильно преувеличивают, любая статейка о моих похождениях обеспечит прорву читателей.
– Как же ты тогда объяснишь фотографию миланских моделей-близняшек топлесс на балконе твоего номера в Каннах?
– Им нужно было где-то отдохнуть, а я все равно всю ночь вел переговоры с Гонконгом.
– А испанская наследница, что сбежала с тобой с собственной свадьбы?
