Тем не менее пусть восприятие настоящего представляется нам само собой разумеющимся, объяснить его не так-то просто. Самосознание – это способность, самоочевидная для всех, кроме неврологов, ломающих голову над объяснением того, как может мозг – трехфунтовый комок плоти – сознавать себя. Это одна из больших загадок науки. Она почти столь же загадочна, как и концепция неврологов, убеждающая в том, что чувство осознанности – как их, так и наше – это иллюзия
[245]. (Чья именно иллюзия, они не говорят.)
Как бы там ни было, с восприятием будущего все еще сложнее. Некоторые философы считают, что это логически некорректно – получать информацию о будущем, поэтому для них предвидение – то есть восприятие будущего – просто невозможно. Ученые, особенно мало знакомые с физикой, склонны соглашаться в этом вопросе с философами. Но не все разделяют такую уверенность, как об этом пишет физик Генри Маргено:
Как ни странно, едва ли возможно найти такой научный закон или принцип, которому противоречил бы такой психический феномен, как предвидение. Мы можем видеть противоречие между принципом его действия и общепринятым понятием о реальности, но не между – хотя многие полагают иначе – его действием и научными законами, разработанными со всей возможной строгостью
[246].
Несмотря на кажущееся противоречие здравому смыслу, во все времена человеческой истории находились люди, сообщавшие об интуитивных ощущениях, предчувствиях и предзнаменованиях, которые позднее оказывались истинными
[247]. Какая-то часть того, что люди обычно приписывают предвидению, может быть объяснена вполне тривиальными факторами, такими как совпадение, избирательная память, подсознательный опыт, имплицитные умозаключения, богатое воображение или же явное надувательство
[248]. Но неужели все случаи предвидения объясняются только этим?
Не стоит полагаться на досужие истории: они не очень ценятся в науке. Общеизвестно, что показания отдельных очевидцев не принимаются как убедительные доказательства противоречивых событий. Но повторяемый личный опыт дает основания для серьезного рассмотрения тех или иных явлений в лабораторных условиях.
Положительные результаты экспериментов на предвидение оказывают заметное воздействие на некоторых ученых и философов: они начинают краснеть и изъясняться невнятными междометиями. Для широкой публики подобные исследования далеко не так увлекательны, как будоражащие воображение истории очевидцев, а аргументы, основанные на статистическом анализе, не выглядят столь убедительными. Однако получаемые таким образом доказательства значительно надежнее, поскольку они полностью исключают обычные объяснения.
Четыре вида лабораторных исследований были проведены для ответа на вопрос: возможно ли получать информацию из будущего при условиях, исключающих логические предположения, интуитивные догадки и все прочие ординарные объяснения. Целью таких исследований являлось получение обоснованной гипотезы о существовании предвидения по результатам экспериментов.
Эксперименты на принудительный выбор
Первый вид экспериментов на предвидение, известный как «эксперимент с принудительным выбором», был популяризирован Джозефом Б. Райном и его коллегами в Университете Дьюка еще в 1930-е годы
[249]. Обычно испытуемый просматривал пять карточек. На каждой изображался один из следующих символов: крест, волнистые линии, круг, квадрат и треугольник. Эти карточки, известные как карточки Зенера (по имени придумавшего их психолога Карла Зенера), Райн широко применял в ранних исследованиях.
В этом эксперименте, состоящем из ряда повторяющихся заданий, участника просят выбрать ту из пяти карточек, которая, как ему кажется, выпадет далее в результате случайного выбора. Принцип действия эксперимента напоминает стрельбу по мишеням, когда серия простых шагов совершается с намерением попасть в цель, поэтому в обоих случаях типичны такие слова, как попасть, промахнуться, цель и попытка.
Если участник угадал верно, считается, что он попал в цель, в противном случае он промахнулся. Для эксперимента с пятью возможными целями среднестатистическая случайность выбора должна составить 20 % от общего числа попыток. Если же после множества попыток участник получает результат, превосходящий 20 %, тогда есть основания предполагать, имея полную уверенность в отсутствии подсказок со стороны, что он использовал свой дар предвидения. После этого применяется простой статистический подсчет, чтобы определить степень проявления дара предвидения.
В ранних экспериментах на предвидение в качестве цели использовались, как правило, карточки Зенера или обычные игральные карты, а случайный выбор совершался путем тасования колоды или бросания игральной кости. По мере развития компьютерных технологий для подобных экспериментов стали применять специальные программы на основе квантово-механических событий (считается, что предугадать их невозможно в принципе), с автоматической записью результата каждой попытки.
Между 1935 и 1987 гг. было проведено около 309 экспериментов с принудительным выбором на предвидение под руководством 62 исследователей, опубликовавших 113 статей в серьезных профессиональных журналах. Более 50 000 людей приняли участие примерно в 2 миллионах индивидуальных экспериментов, при временном интервале от нескольких миллисекунд до года между выбором карточек и установкой новых целей
[250].
Метаанализ
Для оценки того, содержит ли в себе тот или иной набор результатов факт предвидения, психологи Чарльз Хонортон и Дайен Феррари провели систематизированный количественный обзор соответствующих публикаций, назвав его метаанализом. Метаанализ широко используется в медико-биологических науках – экологии, биологии, психологии и медицине. Он оперирует точно выверенными методиками, позволяющими совмещать данные множества экспериментов, каждый из которых исследовал одно и то же явление. Это создает статистический эквивалент единого, гигантского исследования.
