Аллегра с трепетом ждала продолжения, но Рахим молчал. Не выдержав, она хрипло спросила:
– Какое же это предложение?
Его тигриные глаза потемнели, в них отразилось снедавшее ее желание.
– Такое, которое, надеюсь, объединит наши цели, теперь, когда мы познакомились немного ближе. – На этот раз его трепетные пальцы спустились вниз по шее, плечу и руке. Переплетя ее пальцы со своими, Рахим поднес ее руку к губам и поцеловал каждую косточку. Аллегра непроизвольно ахнула, и в уголках его рта заиграла улыбка.
– Мы продолжим разговор позже. Банкет начинается в восемь. Я зайду за вами. – С этими словами он удалился, оставив Аллегру в полном смятении чувств. Она ругала себя за то, как глупо угодила в явную ловушку, но не могла найти разумного объяснения, почему так бешено бьется в груди сердце.
Рахим шел в свои покои, размышляя о том, как сильно изменились его планы. Раньше он никогда не смешивал бизнес с удовольствием. Секс с Аллегрой может затруднить их соглашение о работе фонда Ди Сионе в Дар-Амане.
А ему очень хотелось уложить ее в постель с момента их первой встречи в аэропорту. Несмотря на ее оскорбительные выпады в адрес королевства и его лично, его все сильнее влекло к ней.
В какой-то момент днем ему показалось, что он ошибся, сделав ставку на ее фонд. Он хотел немедленно отослать ее домой. Но она начала задавать вопросы по дороге из Hyp-Амана во дворец. Она проявляла интерес, значит, поездка не прошла даром и с Аллегрой можно работать. Он знал, на какие рычаги нажимать, чтобы добиться успеха.
Что касается их взаимного влечения… Он застонал, чувствуя возбуждение.
Аллегра умна, и фонд ее успешен, но в частной жизни она очень избирательна. Под маской сдержанности угадывалась страстная натура, которая может вырваться наружу, если сделать неверный ход.
Рахим не собирался вступать с ней в эмоциональные отношения. У него был достаточный опыт общения с женщинами, требовавшими к себе повышенного внимания. Он замедлил шаг по мере приближения к своим личным покоям. Все здесь напоминало о матери: просторная беседка, выходящая в ее любимый сад, где обитали экзотические птицы, уютные гостиные, украшенные роскошными коврами, гобеленами и стеклянными поставцами с бесценными безделушками. Он видел ее лучезарную улыбку, с которой она благодарила отца за очередной подарок, привезенный из деловой поездки, или вспышку гнева, когда ее каприз не выполнялся.
Но к его матери невозможно было придираться. Он знал, что мать любила его с абсолютной преданностью. Иногда ему становилось страшно, что будет, если эту любовь у него отнимут. Ему пришлось это испытать на свой одиннадцатый день рождения.
В тот вечер он дал себе первую клятву не влюбляться и не любить. С той поры он избегал эмоциональных привязанностей. Секс – другое дело. Черт побери, он бросился во все тяжкие, чтобы привлечь к себе внимание отца.
Ему до сих пор было стыдно и горько признаваться себе в этом.
Еще одна правда, которую он отказывался признать, состояла в том, что, если Аллегра станет его спасительницей, секс с ней будет невозможен.
Рахим вышел на примыкающую к спальне небольшую террасу. Он взглянул налево, туда, где находилась женская половина. Его пальцы до сих пор покалывало от прикосновения к шелковой коже Аллегры и ее сексапильным губам. Ему страстно хотелось попробовать ее на вкус. Но он должен преодолеть эту слабость.
Возможно, в будущем, когда он поставит королевство на ноги и укрепит свою репутацию, они смогут встретиться в более непринужденной обстановке…
Круто развернувшись, он направился в западное крыло, где шли приготовления к банкету. Отогнав крамольные мысли об Аллегре, он решил, что благополучие его народа для него превыше всего.
С этим чувством долга он постучал в ее дверь полтора часа спустя.
У него перехватило дыхание при виде Аллегры в синем вечернем платье под цвет глаз.
– Добрый вечер, – тихо произнесла она.
– Вы изысканно красивы, – не скрывая восхищения сказал Рахим.
Щеки Аллегры слегка порозовели, и она мило улыбнулась. У Рахима снова закололо в пальцах от безудержного желания дотронуться до нее.
– Благодарю вас. Вы тоже неплохо выглядите.
Ее роскошные локоны, приподнятые с одной стороны бриллиантовой заколкой, каскадом струились по плечам. Ему нестерпимо захотелось запустить в них руку и ощутить их шелковистость, прежде чем притянуть ее ближе и накрыть поцелуем ее пухлые сочные губы, тронутые блеском персиковой помады.
Проклиная себя за столь несвоевременный приступ похоти, который не смог унять, Рахим натянуто улыбнулся, благодаря богов, что свободная одежда скрывает его возбуждение.
– У нас есть в запасе немного времени, мы пройдем в зал приемов через дворец.
Аллегра с готовностью кивнула.
– С удовольствием. Я немного читала про удивительную историю дворца и его уникальные интерьеры. Очень хотелось бы увидеть все собственными глазами, если вы не возражаете.
Ему бы радоваться, что гостья проявляет такой энтузиазм, но что-то его настораживало.
Отбросив неприятные предчувствия, он сказал:
– Конечно. Начнем с благотворительного зала. Он чаще всего мелькает на страницах периодических изданий.
Аллегра облегченно вздохнула.
– Спасибо. Я надеялась, что вы простите мою неуместную выходку в вертолете, – с искренней улыбкой поблагодарила она. Рахим внутренне приказал себе не поддаваться ее чарам.
– Было бы глупо с моей стороны не простить вас, особенно если я хочу изменить ваше впечатление обо мне в лучшую сторону.
– Вечер только начинается. Давайте не будем торопиться, – дипломатично ответила она.
Рахим театрально всплеснул руками.
– А я-то надеялся очаровать всех присутствующих к моменту подачи закусок.
Он наслаждался ее мелодичным смехом.
– Вы правы, торопиться нам некуда.
Он подал ей руку. После короткого колебания она продела свою изящную руку через его локоть и подстроилась к его шагу. Тонкий аромат ее духов щекотал его обоняние, пока они шли из западного крыла к благотворительному залу. Неожиданно Аллегра остановилась и воскликнула:
– Невероятно.
Проследив за ее взглядом, он улыбнулся реакции на скульптурную композицию в фонтане из белого мрамора, расположенную в центре атриума под золотым куполом.
Арабский скакун с летящей гривой был окружен дюжиной херувимов с флейтами, из которых лилась вода в фонтан. А жеребец гордо вздыбился над ними.
Аллегра направилась к фонтану.
– Это любимый конь моей матери, – признался Рахим. – Когда он погиб на скачках из-за роковой случайности, отец заказал эту статую.
Аллегра зачарованно обошла фонтан. Она погладила витиеватую арабскую вязь, выбитую на камне.
