Прибыв вместе с Меб на ферму, Лора сразу вошла в прочное жилище из серого камня и тут же в порыве чувств забыла все тщательно отрепетированные слова, которые собиралась произнести.
– Я Лора Кэмпион. Мне все известно. Где она? – решительно спросила она, обращаясь к сухощавой женщине.
Та занервничала и стала пятиться назад, затем рухнула в кресло и закрыла лицо фартуком.
Муж встал между Лорой и своей рыдающей женой.
– Он говорил, что никто ничего не узнает. Он сказал, что приходится ей кузеном, так что девочка находится у него по праву.
– Что? – Здесь что-то было не так. Они ведь писали, что ребенок умер…
– Он сказал, что никто ничего не узнает, если мы сообщим о ее смерти и не станем болтать. – Браун покачал головой. Он был потрясен. Ему было стыдно. – Я знал, что нам не следовало так поступать, но он предложил нам большую кучу денег…
– Она не умерла. – Это был не вопрос, а утверждение. Лора уставилась на него, пытаясь понять, что происходит. Он? Кузен? – Расскажите мне все.
На ферму неожиданно явился джентльмен и представился как лорд Уикхем. Он знал все – кто мать девочки, кто платит им за содержание ребенка. Он показал свою визитную карточку, оба фермера видели его экипаж с гербом на дверце. Фермеры не усомнились, что он именно тот, за кого себя выдает. В экипаже сидели респектабельного вида женщина и кормилица. Он предложил Браунам деньги. Они не могли поверить, что денег столько, сколько не заработать за целую жизнь. За это от них требовалось лишь письмом сообщить лорду Хартленду, что ребенок умер.
– Малыши умирают все время, – тихо произнесла миссис Браун, больше не прикрывая свое лицо фартуком. – Все наши дети умерли. Мое сердце было разбито… – Она вытерла глаза. – Видите ли, у меня еще не кончилось молоко. Ее светлость, ваша мать, просила меня кормить малышку грудью.
Брауны жили одни на отдаленном участке земли. Никто не узнал, что у них в доме чужой ребенок. Все было так просто, а Уикхем говорил так властно и убедительно.
– Вам ведь эти деньги могут понадобиться, – говорил Браун. Его обветренное лицо стало непроницаемым, он хорошо скрывал свое горе. – Я знаю, мы поступили скверно, однако дойная корова издохла, а урожай выдался таким скудным, что даже с деньгами, которые ваш отец платил нам…
Лора уже оглядела чистую, тщательно вымытую кухню, пустую колыбель у очага, поседевшую голову миссис Браун. Все ее дети умерли.
– Оставьте эти деньги себе и забудьте о ребенке, о графе, приехавшем в экипаже, обо мне. Только дайте мне его визитную карточку.
Лора достала из своего ридикюля прямоугольную карточку с загнутыми углами и взглянула на нее. Она вытаскивала ее каждый день в течение двух месяцев. Ровно столько ей понадобилось, чтобы выследить Уикхема, изменить свой внешний вид, придумать убедительную легенду для своих слуг и соседей.
Лоре нужны были убедительные доказательства того, что этот мужчина украл ее девочку. Из-за него мать не видела, как выросла малышка, как у нее появился первый зуб, не видела, как она сделала первый шаг, не слышала первое слово, которое произнесла ее дочь. И все по вине кузена Пирса, богатого дипломата Эйвери Фолконера, графа Уикхема. Лоре больше не нужна была визитная карточка из кусочка картонной бумаги: она видела его, этого симпатичного, смеющегося, безжалостного мужчину, которого ее дочь называла папой. Лора смяла в руке визитную карточку. Она размышляла над тем, как перехитрить этого лживого и наглого вора.
– Папа?
– М-м-м? – Ответить «да» было бы рискованно, он ведь мог и не расслышать коварный вопрос, заданный шепотом. Он уже раз обжегся на этом, а теперь в доме было полным-полно котят.
– Папа, когда мне можно будет покататься верхом на лошади?
Эйвери закончил читать письмо и изящным росчерком пера запечатлел под ним свою подпись. Сендерс, его секретарь, взял письмо, посыпал невысохшие чернила порошком и передал хозяину следующий документ.
– Когда я увижу, что твой новый пони достаточно крепко держится на ногах. – Эйвери вернулся к первому предложению и постучал по нему концом гусиного пера. – Сендерс, эту мысль надо выразить более четко. Мне хотелось бы, чтобы мое несогласие с этим предложением не вызывало сомнений.
– Милорд, я сформулирую это иначе. Это последнее письмо. – Джон Сендерс собрал все бумаги, положил в портфель и вышел. Он был третьим сыном священника, знал свое дело, отличался благоразумием, верностью и умом. Именно такие качества Эйвери требовал от своих подчиненных.
– Ну, папа…
– Мисс Алиса, – раздался тихий голос одного из слуг, обладавших не только этими качествами. – Его светлость работает. Идем, пора пить молоко.
– Дорогая, я зайду к тебе перед сном. – Эйвери положил перо и ждал, когда голубые юбки Алисы скроются за дверью. – Мисс Блексток, я хочу кое-что сказать, если у вас найдется время.
– Милорд. – Няня ждала, сложив перед собой руки. Няня склонила голову, с безупречно убранными волосами, ожидая распоряжений его светлости. Мисс Блексток была няней Эйвери. Она единственная знала правду об Алисе. Блеки, как звала ее Алиса, прибыла в ту отдаленную ферму вместе с Эйвери, как только тому удалось разыскать девочку.
– Садитесь, пожалуйста. Мне кажется, что пора подыскать Алисе гувернантку. Каково ваше мнение? Конечно, не для того, чтобы посягнуть на вашу должность, а для того, чтобы приступить к первым занятиям. Алиса очень смышленая. – К тому же она импульсивна. Как ее отец.
– Разумеется, милорд. – Мисс Блексток хранила спокойствие, однако по ее заблестевшим глазам было заметно, что ей не терпится задать множество вопросов. – Значит, вы пошлете в газету объявление? Я велю миссис Спенс подготовить классную комнату, подыскать спальню и гостиную для гувернантки.
– Если вам угодно. – Эйвери взглянул на волнистый газон, затем на низкую изгородь, у которой начинался парк. Это имение, доставшееся ему в наследство от кузена Пирса, было небольшим, но прекрасным. Эйвери завещал его Алисе вместе со всеми доходами. Он собирался сделать все возможное, чтобы обеспечить девочке положение в обществе. А это имение надо сделать процветающим, чтобы оно стало частью приданого Алисы. Главное начать с образования, для чего придется найти толковую гувернантку.
– Пока спешить не надо – здесь помещения еще успеете подыскать. Однако попросите миссис Спенс немедленно подготовить такие же помещения в Беркли-Хаус.
– Милорд, вы увезете мисс Алису в Лондон? – спросила мисс Блесток, уставившись на него.
– Да. Я намерен пробыть там до конца сезона. – Не стоило пускаться в объяснения, даже если эта служанка долго работала у него. Однако будет лучше, если та все поймет. – Я собираюсь жениться.
– Но, милорд… – Мисс Блексток умолкла, затем решила говорить откровенно: – А что, если мисс Алиса станет препятствием для этого?
– Вы имеете в виду, что Алису увидят рядом со мной? – Эйвери пожал плечами. – Я бы не подумал вступать в брак, если бы будущая жена плохо подумала обо мне только из-за того, что я люблю эту девочку. Любая женщина, которой не понравится Алиса, станет неприемлемой для меня.
