– Это гормоны, – прервала Алекс, прежде чем выслушала полную лекцию о побочных эффектах беременности. – Ты была на свадебном приеме. С тех пор ничего не изменилось, и я совсем не так планировала провести уик-энд после своей свадьбы. Вчера Филипп улетел в Вашингтон.
– Ой. Значит, секретничать не о чем? – Харпер умудрялась оставаться сочувствующей, даже несмотря на очевидное разочарование. – Я бы тоже заплакала.
– Это гормоны, – сквозь зубы процедила Алекс, и последняя слезинка скатилась по ее щеке, опровергнув заявление. – И да, мне грустно, что он уехал, но не надо раздувать из мухи слона – невелика потеря.
Алекс поставила свою подпись на брачном свидетельстве всего сорок восемь часов назад, а ее семейная жизнь была такой же безжизненной, как и лист бумаги, на котором напечатан документ. Может, она и подписалась на все это, но в холодном свете утра понедельника их соглашение было таким же привлекательным, как ведро помоев.
– Нет ничего плохого в том, что ты скучаешь по мужу. В этом нет ничего особенного, даже учитывая тот факт, что вы поженились по довольно странным доводам. Хотя в вопросах брака я тоже не сильна, – скривилась Харпер, и если бы Алекс недостаточно хорошо ее знала, то могла бы подумать, что подруга ей завидует.
– Я тебя умоляю! Мы с Филиппом поженились из-за ребенка! Какие еще причины могут быть? Со мной все будет в порядке. Еще неделю назад у меня не было никакого мужа, так что ничего не изменилось.
Все изменилось, в этом-то и заключалась проблема, и Алекс понятия не имела, что с этим делать.
– Я могу тебе чем-то помочь? – спросила Харпер.
– Ты можешь отвлечь меня от моих страданий, рассказав о том, что нашла нового поставщика микрогранул пемзы для твоего отшелушивающего скраба, – предложила Алекс. Чем скорее они закончат говорить о Филиппе, тем лучше. – Наша прибыль утекает в трубу.
– Тебе настолько плохо? Ты должна позвонить своему врачу, – Харпер похлопала Алекс по руке, явно надеясь избежать разговора о поставщике и стоимости товара.
– Я иду к нему в четверг, а до тех пор я могу страдать в тишине. Вернемся к пемзе…
– Я пойду с тобой, – мягко перебила Харпер. – Давай я отвезу тебя к врачу.
– Я сама могу сесть за руль…
Алекс замолчала на полуслове. Возможно, она провела в одиночестве так много времени, потому что постоянно отталкивает от себя людей? В конце концов, она даже не предложила Филиппу провести время вместе. Скорее всего, он даже не догадывался, что она надеется на это.
– А знаешь что? Я с удовольствием приму твое предложение, – решила Алекс.
– Отлично, – сказала Харпер. – Касс созывает совещание сегодня во второй половине дня, чтобы поделиться своими успехами в поиске источника утечки информации или его отсутствия. Проверь свое расписание, она только что внесла в него встречу.
Алекс застонала. Кто-то в «Файра» сливал информацию о «формуле-47» СМИ, и это едва не стоило компании миллионов. Поскольку источник утечки так и не был найден, было принято решение продолжать получение подтверждающей документации.
– Хорошо. Спасибо, что предупредила.
Вот и хорошо! Пора возвращаться к делам. Сколько можно думать о Филиппе?
Вопреки ожиданиям, Алекс вовсе не страдала в одиночестве до четверга. Было трудновато жалеть себя, когда глава научного департамента берет на себя миссию навещать Алекс по десять раз в день. Колкие, но все же полные заботы вопросы Харпер было трудно игнорировать, особенно потому, что Алекс отчаянно нуждалась в общении. Алекс была с подругой предельно откровенной – по крайней мере в том, что касалось ее самочувствия, – но в тоске по Филиппу она не могла признаться даже самой себе, не говоря уж о ком-то другом. В четверг, верная своему слову, Харпер вошла в кабинет Алекс, чтобы отвезти ее к врачу.
– Поехали, – радостно прощебетала Харпер, открывая перед подругой дверцу двухместного «мерседеса», который недавно купила.
– Спасибо, – Алекс села на кожаное сиденье и с наслаждением вдохнула запах новой машины. – За то, что ты рядом. Я и сама не понимала, как сильно мне нужна поддержка.
– Для этого и нужны друзья.
Из трех деловых партнеров у Алекс были самые близкие отношения именно с Харпер, поскольку они обе довольно прагматично смотрели на жизнь. Слава богу, в этот трудный период рядом с Алекс были друзья. Это не спасало ее от одиночества в огромном доме, но она решила эту проблему: Алекс приходила в офис рано утром и уезжала не раньше десяти вечера. Кабинет был ее убежищем.
Филипп звонил каждый вечер в половине одиннадцатого, как и обещал, и интересовался ее самочувствием. Алекс было приятно его внимание, но к вечеру она настолько уставала, что их телефонные разговоры были очень непродолжительными. Она ложилась в постель и предавалась жарким мечтам о Филиппе.
Когда Алекс рассказала своему врачу, доктору Дин, о том, как измучила ее утренняя тошнота, она предложила сделать ультразвук. Во время первого визита Алекс доктор говорила, что, как правило, делает УЗИ не раньше восемнадцати недель, чтобы убедиться, что ребенок развивается правильно, а также для определения пола.
– Ультразвук? Но у меня только одиннадцать недель, – запаниковала Алекс. Сердце застучало прямо в горле. – Что-то не так? Почему вы хотите сделать ультразвук?
– Я думаю, все зависит от того, что вы пони маете под словами «не так», – улыбнулась доктор Дин. – Одной из причин тяжести ваших симптомов могут быть близнецы. УЗИ покажет нам, действительно ли у вас многоплодная беременность или нет.
– Близнецы? – Кровь отхлынула от лица Алекс. – О господи…
Доктор включила ультразвук, выдавила немного прохладного геля на живот Алекс и провела по нему широким белым датчиком. Черно-серый экран показывал движение и какие-то смутные очертания, и вдруг Алекс увидела какую-то кляксу. Сердце Алекс замерло на секунду и снова стало глухо биться.
– Это ребенок? – прошептала Алекс.
Филипп должен был быть здесь. Он должен был держать ее за руку и наблюдать это чудо. Ее дыхание перехватило от эмоций, которым она не могла подобрать определение, и ей хотелось, чтобы Филиппу она была небезразлична ровно настолько, чтобы разделить с ней этот момент.
– Да, – подтвердила доктор, ухмыляясь. – А вот и второй. Разнояйцовые близнецы. Видите, у каждого из них своя плацента?
Двойняшки. Алекс крепко зажмурилась и снова открыла глаза, чтобы ничего не упустить. На экране монитора появилась пунктирная линия.
– Мы сделаем замеры, чтобы контролировать их рост, – пояснила доктор. – Позже мы сделаем еще несколько УЗИ, чтобы убедиться, что все в порядке, – Алекс молча кивнула, не в силах ничего выговорить. – Так что это объясняет такой сильный токсикоз. Это хорошие новости. Значит, все остальное в порядке. Вы почувствуете себя лучше после двенадцати-тринадцати недель, уже недолго осталось.
