– При существующих порядках, – возмущался Хью Лонг, – жизнь, свобода, счастье принадлежат всего одному проценту населения страны.
Он поносил крупнейших олигархов Америки – Морганов, Меллонов и Рокфеллеров, предлагая перераспределить их капиталы. «Поделим наше богатство» – под таким лозунгом клубы сторонников Хью Лонга возникали по всей стране. Эти клубы превращались в его политическую опору.
– Не должно быть такого, чтобы человек не имел того, что ему необходимо для жизни, – говорил Хью Лонг. – Мы добьемся, чтобы каждая семья могла купить дом, автомобиль, радиоприемник, дать детям образование. Для этого нужно ограничить богатство. Никто не должен иметь больше десяти миллионов долларов. Это и так значительно больше, чем человек может потратить за всю свою жизнь…
Когда его спросили, собирается ли он выставить свою кандидатуру против Рузвельта в 1936 году, Лонг ответил:
– Если все будет, как сейчас, и в стране ничего не изменится, почти наверняка я буду баллотироваться в президенты.
Бедняки считали, что о них забыли все, кроме Хью Лонга. Казалось, что президент Рузвельт больше озабочен улучшением отношений с деловыми кругами. Лонг воспользовался этим, чтобы выступить по радио с серией речей, озаглавленных так: «Наше грубо ошибающееся правительство», «Недостаток правды и искренности в политике Рузвельта».
Хью Лонг грохотал в микрофон. Рука вздымалась вверх, невидимая, но вселяющая надежду в слушателей. Уставшие от депрессии люди собирались у приемников на крыльце, на кухне или в гостиной. Даже в фешенебельных кварталах из окон неслись звуки его голоса. Лонг мог победить на президентских выборах 1936 года, и Рузвельт это понимал. Распорядился, чтобы налоговое ведомство проверило Лонга и его друзей.
– Тот, кто работает на Хью Лонга, – провозгласил президент Рузвельт, – работает против нас.
Накануне президентских выборов вышла книга Лонга под названием «Мои первые дни в Белом доме». Он перечислил имена политиков, которых включил бы в свое правительство. Франклину Рузвельту он отвел место министра военно-морских сил, другого бывшего президента, Герберта Гувера, готов был сделать министром торговли. Лонг даже составил текст решения Верховного суда страны, которое поддерживало его план «Поделим богатство».
В родных местах он был настоящим диктатором. Посадил в кресло губернатора послушную фигуру. Провел в законодательные органы штата своих сторонников. Смещал всех, кто выступал против него, – окружных чиновников, судей, мэров. Ни один представитель оппозиции не имел возможности быть избранным на сколько-нибудь значимую должность. Хью Лонг организовал принятие закона, который передавал губернатору право формировать избирательные комиссии.
Трудно передать глубину ненависти к нему политических противников. Редактор одной из газет, ненавидевший Лонга, доказывал, что Луизиана попала в тиски деспота, такого же, как в нацистской Германии, поэтому «остаются только древние способы исправить положение». Когда собирались два-три заметных в Луизиане человека, кто-то обязательно произносил сакраментальную фразу:
– Этого сукиного сына надо пристрелить.
Он оседлал белого коня смерти. И наверное, что-то предчувствовал.
В августе 1935 года Хью Лонг выступил в Вашингтоне и рассказал, что готовится заговор с целью его убийства. Он зачитал запись подслушанной беседы политических деятелей, редакторов и бизнесменов – противников Лонга, состоявшейся в Новом Орлеане. Один из участников беседы сказал:
– Понадобится всего один человек, один пистолет и одна пуля.
Через месяц Лонг приехал в Луизиану, чтобы участвовать в специальном заседании конгресса штата. Когда сенатор шел из зала заседаний в кабинет губернатора, его остановил доктор Карл Остин Вайс-младший, известный хирург и зять судьи Бенджамина Генри Пэйна, политического противника Лонга. Доктор держал в руке автоматический пистолет. Так и получилось: один человек, один пистолет, одна пуля.
Хью Лонг лишил Пэйна его места в суде. Говорят, он обещал опозорить судью, рассказав, что в жилах его детей течет «кофейная кровь». Доктору Вайсу сказали, что Лонг болтает направо и налево, что жена доктора – наполовину негритянка.
Карл Вайс пошел в Капитолий объясняться. Лонга сопровождали шестеро телохранителей. Когда доктор выстрелил в Лонга, охранники открыли беспорядочную стрельбу. Выстрелов было так много, что пороховой дым окутал весь коридор.
Сто тысяч человек пришли отдать ему последний долг. Похоронные поезда отходили из Нового Орлеана каждые полчаса. Машины часами ждали паромной переправы через Миссисипи. Люди со всего штата на машинах, испачканных красной глиной проселочных дорог, ехали на похороны по бетонным шоссе, которые прославили Хью Лонга.
Но история его убийства по-прежнему остается загадкой.
Ходят слухи, что доктор Вайс был безоружен и просто ударил Лонга. А в Лонга случайно попала одна из пуль, выпущенных его собственным телохранителем. Во всяком случае, так утверждали несколько свидетелей. Даже называли имя непреднамеренного убийцы. Это один охранник сенатора Джо Мессина, нервный тип. Он начал стрелять, стоя за спиной Лонга, поэтому и попал ему в шею.
Только сам доктор Вайс мог бы объяснить, зачем он остановил сенатора в коридоре Капитолия. Но Вайса застрелили. Так что уже не узнать, почему и как именно был убит Хью Лонг, который мог изменить судьбу Соединенных Штатов Америки.
– Хью Лонг производил на меня сильнейшее впечатление, – говорил один из видных американских журналистов. – Но, как бы ужасно это ни звучало, я был действительно рад, когда его застрелили. Он мог стать диктатором и погубить Америку.
Франклин Рузвельт победил на выборах и тридцать шестого, и сорокового годов. Соединенные Штаты воевали на стороне антигитлеровской коалиции. Америка избежала фашистской заразы. В одной европейской стране за другой фашисты или полуфашисты приходили к власти. Фашистские партии становились реальной силой, но только не в Америке. Американцы с облегчением повторяли: «У нас это невозможно».
А что стало бы с Соединенными Штатами, если бы чья-то пуля не отправила Хью Лонга на тот свет? Как повела бы себя Америка, если бы этот одаренный демагог и популист оказался в Белом доме? Решился бы он, как Франклин Делано Рузвельт, вступить в войну против гитлеровской Германии?
Ржавый пояс
Исход президентских выборов 2016 года решили несколько штатов – Висконсин, Мичиган, Огайо, Пенсильвания. Они входят в так называемый «ржавый пояс». Это регионы, где промышленность пришла в упадок.
Избиратели этих штатов традиционно колеблются до последнего, не зная, кому отдать предпочтение. Вот их сердца завоевал Трамп. Эти люди обижены: они не получили того, что им обещала Америка. Они стали ненужными, потому что старые производства закрываются, а для работы в сфере высоких технологий им не хватает образования.
При Обаме безработица упала вдвое. Число обратившихся за пособием по безработице в январе 2017 года сократилось до самого низкого уровня за последние несколько десятилетий. Обама сдал страну в лучшем состоянии, чем принял. Кстати, безработица падала при каждом президенте-демократе, за исключением Джимми Картера. И росла при всех республиканцах, кроме Рональда Рейгана. Но не стоит ставить это в заслугу демократам и укорять республиканцев. Возможности президентов влиять на индустрию и сельское хозяйство ограничены. Экономические циклы, технологические инновации, ситуация в мировой торговле – вот что определяет положение дел в США.
