– Зачем мне приносить сюда оружие?
Его рука бесцеремонно переместилась на другое ее бедро.
– Тебе лучше знать, Кара.
Аристос сделал акцент на ее имени, и она поняла, что он знает, что она не та, за кого себя выдает.
Алекс снова попыталась вырваться, и на этот раз он ее отпустил.
– Ты знаешь, что я не Кара.
Его взгляд скользнул по ее лицу.
– Ты права, дорогуша. Поэтому в твоих интересах сказать мне, кто ты и что ты здесь делаешь. Итак, почему ты выдаешь себя за Кару Николсон?
– Как ты догадался?
– Во-первых, у тебя нет акцента, во-вторых, Кара из Хьюстона, а не из Далласа, и, в-третьих, нас с Карой какое-то время назад связывали довольно близкие отношения.
О боже! Аристос и Кара были любовниками.
Щеки Алекс вспыхнули от смущения.
– Ты вошел в зал после меня. Почему ты не разоблачил меня сразу?
– Хотел узнать, каковы были твои намерения.
– И что я, по-твоему, тут делаю?
– Позволь тебе напомнить, что соседняя страна пытается втянуть нас в войну.
Она посмотрела на него с недоумением:
– Ты думаешь, что я шпионка? Наемная убийца?
– Я думаю, что когда кто-то проникает под чужим именем на королевский прием, необходимо выяснить, зачем он это сделал. Провести небольшое расследование.
– Ты назначил себя следователем и решил, что это дает тебе право меня лапать?
– Я тебя не лапал. Все происходило по обоюдному согласию. Я занялся тобой только потому, что порядок во дворце сегодня охраняет моя служба безопасности. Я не мог предоставить тебя самой себе, когда ты находилась в одном помещении с королем.
Алекс сжала руки в кулаки:
– Ты об этом пожалеешь.
Его глаза весело заблестели.
– Ой как страшно. Знаешь, я все-таки пришел к выводу, что ты никакая не шпионка. Судя по тому, как ты смотрела на короля, я думаю, что ты одна из его бывших подружек. Он тебя бросил, но ты с этим не смирилась и вбила себе в голову, что он захочет сделать тебя своей любовницей. Мне жаль тебя огорчать, но этого не будет, потому что король безумно любит свою жену.
Ее глаза широко распахнулись.
– Ты спятил?
Аристос с презрением произнес:
– Я видел женщин, которые отчаянно пытались прорваться сквозь охрану, чтобы подобраться к королю. Которые прибегают к нелепым ухищрениям, чтобы он обратил на них внимание. – Он медленно окинул взглядом ее фигуру, и она почувствовала себя голой. – Несомненно, ты выглядишь как мечта любого мужчины, но твой хитроумный план не сработал.
Алекс почувствовала, как внутри нее нарастает волна ярости.
– Как я уже говорила, я пришла сюда по личному вопросу. Мне нужно поговорить с королем.
– Почему ты проникла сюда под чужим именем?
– Все сложно.
– В смысле?
– Это мое дело.
– Я советую тебе все мне рассказать, если ты, конечно, не хочешь, чтобы мои люди надели на тебя наручники и силой вывели тебя отсюда.
– Ты этого не сделаешь!
– Хочешь проверить?
С бешено колотящимся сердцем Алекс прижала ладони к щекам и прошла в другой конец террасы.
– Я не могу назвать тебе причину моего визита. Согласна, мой способ проникновения во дворец заслуживает порицания, но у меня не было выбора. Охрана ни за что не подпустила бы меня к королю, если бы я назвалась своим именем.
– Короля усиленно охраняют не без причины.
– Да. – Она посмотрела на него с мольбой: – Клянусь, что мне правда очень нужно поговорить с королем. Если ты прямо сейчас отведешь меня к нему, я буду тебе очень признательна.
– Этого не случится, если ты не скажешь, кто ты и о чем хочешь поговорить с королем.
– Я не могу.
– Как хочешь. Я иду за охраной. – Повернувшись на каблуках, он направился к двери.
– Аристос, постой.
Он обернулся.
– Я все тебе расскажу, только пообещай, что этот разговор останется между нами.
– Выкладывай, – прорычал он.
Алекс гордо вскинула подбородок:
– Меня зовут Александра Димитрио. Король мой сводный брат.
Глава 2
Аристос почувствовал, как у него вытягивается лицо. Он не ослышался? Эта женщина действительно сказала, что она сводная сестра Никандроса. – Ты не могла бы это повторить?
Александра потерла висок кончиками пальцев:
– Моя мать Мелайна была фрейлиной королевы Амары. Во время пребывания моей матери во дворце у нее был роман с королем Грегориосом. Королева знала об изменах мужа и закрывала на них глаза, но эта интрижка стала последней каплей, переполнившей чашу ее терпения. Она уволила мою мать. Никто не знал, что Мелайна была беременна. Она вернулась в свою родную деревню и вырастила меня сама.
– Зачем она скрывала тебя от всех? По законам Акатинии ты сейчас носила бы королевский титул.
– Моя мать была в курсе, что если бы королевская семья узнала о моем существовании, меня бы у нее забрали. Она не захотела со мной расстаться, поэтому сказала всем, включая меня, что мой отец был акатинским бизнесменом, что она познакомилась с ним, когда работала во дворце, и он погиб в автоаварии до моего рождения. Я узнала правду только после того, как у короля случился сердечный приступ.
О многочисленных романах короля знали все. Но кто бы мог подумать, что фрейлина королевы родит от него ребенка и будет много лет скрывать его существование? Если бы все об этом узнали, разразился бы ужасный скандал, какого еще не знала страна.
Аристос задумчиво посмотрел на стоящую перед ним женщину. Сказала ли она ему правду? Ее лицо выражало смущение, которое было невозможно подделать. Эта женщина совсем не походила на отпетую обманщицу и, по его мнению, вряд ли представляла угрозу для королевской семьи. Но он уже давно знал, что первое впечатление бывает обманчивым. Особенно когда это касается женщин.
Но что, если Александра все-таки не лжет? Когда он увидел ее впервые, что-то в ней показалось ему смутно знакомым. Теперь, когда она сделала свое признание, он понял, что дело было в ее глазах. Глаза такого удивительного голубого оттенка он видел только у представителей королевской семьи Константинидес. Они были такими же, как у Никандроса и Стеллы.
Внутри у Аристоса все похолодело. Похоже, она сказала ему правду.
Александра надменно поджала губы:
– Я же сказала тебе, что ты пожалеешь.
– То, что у тебя такие же глаза, как у других Константинидесов, вовсе не означает, что ты говоришь правду, – сухо произнес он. – Тебе нужно доказать свое родство с королевской семьей. Уверен, ты понимаешь, почему у меня возникли подозрения.
