Надо к ней съездить, проверить. Не сидеть же сиднем в убогом дворе.
Город окончательно сдался сумеркам, пока он ехал. Никогда огни витрин не казались ему такими зловещими, как сейчас. Казалось, мертвый неоновый свет преследует машину, тянет к ней свои холодные щупальца.
Въехал в знакомый двор, поднял голову.
Окна Арининой квартиры были темными. Устало потер ладонями лицо.
Почему ты не поверила мне, почему? Да, ты добрая и доверчивая, тебя легко обмануть… Я больше никому не позволю тебя обмануть, слышишь? Никому и никогда… Только бы найти тебя, глупая женщина!
* * *
Женя задумчиво жевала бутерброд, изредка всхлипывая и глядя в окно. Потом, будто опомнившись, повернулась к Арине, протянула пакет с бутербродами:
– Хочешь?
– Нет, спасибо… – осторожно произнесла Арина, боясь нарушить хрупкое спокойствие паузы.
Но все равно оно нарушилось. Проглотив последний кусок, Женя заговорила с прежним возбуждением:
– Да, я тогда чуть с ума не сошла, когда Кирилл собрался прыгнуть! Можно было его остановить, можно было… Но я растерялась! Никак себе простить не могу, что не смогла… Ведь можно было как-нибудь «на слабо» взять! Сказать, например, что он меня подставляет… Что сразу на меня подумают, будто я из-за наследства…
– При чем тут наследство, Жень? – тихо уточнила Арина.
– При том, что я тоже есть в завещании твоего отца. Нашего отца, Арин.
– Ты?
– Ну да. Или меня не должно там быть, по-твоему?
– Нет, почему… А Лена? Просто я думала…
– Лены нет, а я есть. Там только дети, понимаешь? Твой отец посчитал меня своим ребенком!
– Да, теперь мне понятно… Значит, Лена не наследница. А я думала…
– Ты не думала, ты боялась. А это разные вещи, Арин. Когда человек боится, он мыслить логически не способен, и потому его легко обмануть. Вот и я тебя обманула. И ты мне поверила.
– Это ты про Ивана, да? Ты все про него придумала?
– Ну да… Практически на ходу и придумала. Сама удивляюсь, как ты мне поверила. Тебя физиология подвела, смена гормонального фона и все такое. Говорят, все бабы в это время глупеют. Я бы тоже хотела так поглупеть, но мне не судьба. Выходит, завидую я тебе, Арин. Хотя уже не имеет значения…
– Значит, никто на меня не покушался? Погоди, а машина? Меня же чуть машина не сбила!
– Ну, знаешь… У каждого человека есть шанс оказаться под колесами чужой машины. И у каждой женщины есть возможность испугаться незнакомого мужика у подъезда. Я уж не говорю о шорохе ключа в замочной скважине, когда все нервы напряжены…
Арина опустила глаза, едва заметно кивнула головой, соглашаясь. Когда нервы напряжены – это да. Это бывает… Потом спросила тихо:
– Жень… А как ты узнала, что ты есть в завещании?
– Мне отец позвонил. Это ничего, что я его отцом называю? Тебя не коробит?
– Да ради бога… А когда он тебе звонил?
– Перед тем, как умереть… Представляешь? Никогда не звонил, а тут… Мы долго с ним разговаривали, он тогда и рассказал про завещание и про деньги, которые ему достались. А еще про Лену свою рассказал… Подозревал он ее, говорил, изменяет. Зря, говорил, женился, силы свои не рассчитал. Думал, это любовь… Привык, что его все бабы любят без денег, просто так. А потом еще рассмеялся очень грустно и говорит – ничего, ничего, устрою я ей сюрприз. Ничего она не получит. Я думаю, он слегка подшофе был, иначе не стал бы так откровенничать. А если б ты знала, что со мной творилось в этот момент, ужас просто! Как вспыхнула внутри любовь – как солнце! И обида ушла… Я еще подумала про себя – какая молодец, все правильно делаю…
– В каком смысле? Что ты делаешь правильно?
– Да ты же не знаешь… Сейчас все расскажу. Я ведь не только на отца была обижена все эти годы, но и на тебя тоже. Ревновала я отца к тебе. Ты родная дочь, а я – нет… Подумаешь, удочерил когда-то, и что? Родную дочь не забудешь, а про меня и забыть можно. И я тебя вычислила, нашла… Ходила за тобой хвостом, как ненормальная, все время про себя повторяла – вот папина дочь, вот папина дочь. Знаешь, я так и не могу до конца понять природу моей привязанности к отцу, но есть в ней что-то такое… Такая способность есть – щедро одарить любовью авансом, с запасом. И в тебе тоже есть… И еще я думаю, что вы с отцом несете ответственность за эту способность, вроде как обязаны ее до конца отрабатывать…
– Жень… Нет такой обязанности – любить. Никто сверху никаких обязательств не назначает, всегда одно из двух – или любишь, или нет. Вот я мужа любила, например, а он меня предал. И что? Не убивать же его за это.
– Да дурак он, твой муж. Сволочь зажравшаяся. Получил твоей любви сполна, так ею наелся, что в нем самом излишки образовались. Вот ему и захотелось другой жизни, где эти излишки за деньги купят. Я ж говорю – дурак.
– Ладно, не будем о моем муже.
– Да, не будем. Отвлеклись. На чем я остановилась, не помню?
– Что ты ходила за мной по пятам…
– Да, да… Я ходила, а ты меня не замечала. Ты все время с работы домой неслась, как подорванная. И ужасно счастливая. А если не одна шла, то с мужем… Неужели ты никогда не чувствовала, что я за тобой наблюдаю?
– Нет, не чувствовала.
– Да, ты такая. Ты только на своей счастливой территории жить умеешь. Остальное тебе по фигу… Но ладно, сейчас не об этом, слушай дальше. К тебе я не решилась подойти, зато с Васей очень просто познакомилась.
– Ты и за Васей следила?
– Не называй это слежкой, пожалуйста…
– Хорошо, извини.
– Он в клубе с однокурсниками отдыхал, я возле него крутилась. Потом как-то рядом у барной стойки оказались, то да се, хмельной разговор ни о чем. Нет, я честно хотела ему рассказать, кто я такая. Но потом поняла, что он мне ужасно нравится. И он на меня тоже повелся… И я подумала – пусть так и будет! Так даже лучше. И с тобой я все-таки познакомилась… И поняла, какая ты… Господи, Арина! Да если б ты знала, какое это счастье! Да я готова была за вас жизнь отдать! Но Вася меня предал.
– Я за Васю не могу отвечать, Жень. Я тебя не предавала. Наоборот, очень хотела тебя поддержать, когда ты сказала, что беременна. Помнишь?
– Да не верю я тебе, Арин… Потому что хоть башкой о стенку разобьюсь, но все равно мне от твоих природных запасов любви ничего не причитается. Ты сына любишь, ты его новую девушку любишь, ты этого нахального Ивана уже любишь, а меня – нет. Да ты моего ребенка готова была любить потому, что он твой внук! А я тебе на фиг не нужна! И стоило придумать этого ребенка, чтобы хоть немного твоей любви получить! Хоть так…
– Значит, ты не была беременной?
– Не была. Наврала я тебе. Чего так смотришь? Да, наврала! А иначе как бы я? Опять одна… Я больше не могу быть одна, Арина! Почему меня все обманывают, почему предают с детства! За что? Так же нельзя жить…
