Я кивнула, хотя с пониманием, если честно, было не очень. Кажется, император этот момент подметил и даже начал объяснять…
Вот только я… слов не услышала. Просто совершенно непроизвольно, буквально на миг, отвлеклась, желая взглянуть на двери, и полностью из реальности выпала. Да, я увидела Тамира.
Муж был в черном смокинге и белоснежной рубашке. Весь такой строгий, красивый и совершенно невероятный. А главное — он шагал к нам. Настолько спешно, насколько позволяли приличия.
Когда Тамир приблизился, моя неадекватность на новый виток пошла. Просто муж смотрел исключительно на меня, и его глаза по-настоящему сияли.
Тут же вспомнились мысли насчет Зарии, и приступ ревности, посетивший пару часов назад, и… возникло стойкое подозрение, что я — дура. Ведь мужчина, который дарит вот такие взгляды одной женщине, никак не может любить другую.
— Ваше величество, — вырывая из небытия, сказал Тамир.
И я не сразу сообразила, что зрительный контакт прерван, что в данный момент муж кланяется Ксанросу.
Это было закономерно. В смысле, все правильно, сперва нужно поздороваться с императором. А вот дальше…
Дальше — приятнее. Тамир шагнул навстречу, подхватил мою руку и запечатлел поцелуй. Еще миг — и обнял за талию, причем довольно собственнически.
Вот лишь теперь я вспомнила, что Ксанрос о чем-то вещал, и чуть-чуть, самую малость, устыдилась. Даже извиниться захотела, но император извинений не ждал.
— Ну наконец-то, — с наигранной строгостью сказал он. — Явился!
— Виноват! — не стал отпираться главнокомандующий. И добавил убежденно: — Исправлюсь.
— Да, ты уж постарайся… — проворчал Ксанрос.
А Тамир…
— Не ожидал тебя тут увидеть.
— Никто не ожидал, — император фыркнул. — Даже стол для меня не приготовили.
Муж хотел что-то ответить, возможно, высказаться в защиту ри Крамов, но Ксанрос отмахнулся. Более того, он неуловимо посерьезнел, а в следующий миг стало ясно — про компрометирующий ролик правитель Риторы все-таки знает.
— Кстати, я изучил материалы судебного дела, которые ты прислал. Тамир, будь добр, объясни этим репортерам, где граница допустимого пролегает. Только так, чтобы они поняли.
— Объясню, — заверил муж.
Знаю, после всех неприятностей, которые доставил упомянутый ролик, реакция была нелогичной, но… репортеров стало немножечко жаль. Возможно, до авторов фильма Тамир, как и мы с коллегами, не доберется, но тем, кто этих авторов покрывает, реально достанется.
Губы Ксанроса дрогнули в благожелательной улыбке, взгляд потеплел, а я с запозданием еще одну… ну, в общем-то, очевидную вещь осознала. До меня наконец в полной мере дошло, что правитель Риторы выбор Тамира не осуждает.
Вслед за этой пришла другая, еще более крамольная мысль… Что, если общая убежденность в том, что наш брак вычеркнул Тамира из списка потенциальных преемников, — ошибка? Что, если муж по-прежнему в «битве за трон» участвует?
Я невольно скосила глаза на стоящих поодаль внуков, оценила их напряженность и довольно-таки злобные взгляды. Это ли не подтверждение?
Догадка ошарашила, однако спросить о подобном я, разумеется, не могла. Впрочем, даже если бы решилась, Ксанрос такой возможности не дал.
Подарив очередную улыбку, император кивнул и развернулся в намерении уйти. Даже пару шагов сделал, но потом остановился, вновь повернулся к нам и сказал:
— Совсем забыл. Эсми, тебе привет. От Стиритта.
Я… не опешила, нет. Но некое подобие шока все-таки испытала. А Тамир мгновенно напрягся, и хотя лицо осталось невозмутимым, глаза полыхнули так, что сделалось не по себе.
Однако все это не помешало собраться и ответить:
— Благодарю.
Правитель Риторы благосклонно кивнул и вот теперь действительно прочь направился. Ну а я…
Я поняла! И поставила себе двести баллов за наивность! Ведь как ни крути, а верить в то, что император вот так, запросто, наслушавшись одних только песен, возьмет и проникнется к чужачке симпатией, было очень глупо!
Нет, возможно, музыка Ксанросу и впрямь понравилась, но вмешательство Стиритта — аргумент куда более реальный.
— Эсми? — позвал муж, и я моментально обо всех логических конструкциях забыла.
Посмотрела на него, улыбнулась и спросила:
— Поймал диверсантов?
— О да… — отозвался Тамир.
Он выглядел слегка утомленным и, невзирая на наведенный лоск, чуточку помятым. Это стало поводом для нового, истинно женского вопроса:
— Голодный?
— Очень, — отозвался муж. Тут же наклонился к уху и добавил: — Но не в том смысле.
Моя реакция была достойна самой наивной малолетки — я зарделась. А муж отнял бокал, который я все это время в руках держала, отставил его на поднос проплывающего мимо официанта и, прижав меня крепче, уточнил:
— Дорогая, этот Стиритт… Я правильно понял, что речь о Стиритте Ларне, помощнике вице-президента Планетарного Альянса?
Я отпираться не стала, ответила честно:
— Да.
— И как же так получилось?
— Случайно, — понимая, что речь о самом факте нашего со Стириттом знакомства, ответила я. — Он просто очень любит мои песни и после одной из частных вечеринок подошел и представился.
— Дальше, — подтолкнул муж.
— И взял меня под свое крыло, — продолжила послушно. И тут же добавила, чтобы никаких подозрений не возникало: — Просто так. Без всякой корысти. Знаю, что звучит странно, но поверь, так тоже бывает.
Тамир… верить, как ни странно, не спешил. Зато обронил задумчивое:
— Теперь понятно.
— Что именно? — не смогла не полюбопытствовать я.
— Понятно, почему тот фильм сняли с эфира и изъяли из сети раньше, чем вы с коллегами подали иск. И почему суд шел в довольно интенсивном режиме, без обычной для Альянса волокиты. Но сам факт того, что Ларн вообще подобное допустил…
Я не выдержала, рассмеялась.
— Стиритт просто знакомый. Он за мной не следит.
— Ясно, — отозвался муж. — А Ларн единственный или ты с кем-то еще… дружишь?
Интонации и прямо-таки пылающий взгляд очень позабавили. Нет, в случае непробиваемого Тамира подобные эмоции — действительно нечто!
— Может, и дружу, — не без кокетства сказала я. — Только давай обсудим это позже? Не здесь.
Главнокомандующий военных сил Риторы задумался и очень неохотно кивнул. Однако через секунду не выдержал и наклонился, чтобы прошептать в ухо:
— Эсми, ты только одно скажи, у меня есть причины ревновать к этим… хм… друзьям?
