Естественно, все его окружение ему поддакивало, что, само собой, только сильнее распаляло его воображение и тешило самолюбие. Я удивляюсь, как он до сих пор не велел обозным кузнецам себе корону сковать, хотя бы железную.
Одно хорошо — в бой Айгон не рвался, берег себя для будущего владычества над этим краем. Да и до того он только делал вид, что поле битвы для него дом родной, побыв рядом с ним, я это отлично понял. Работа на публику, вот и все. На деле, он следовал за арьегардом, входя в каждое новое селение как освободитель, и непременно выкидывал какой-нибудь величественный жест. То одарит местных погорельцев несколькими серебряными монетами, то селянку посимпатичнее расцелует, а то и ребятенку «козу» сделает. Сначала он даже детей на руки брал, но после того, как один из них «надул» ему на камзол, подобные экспромты были прекращены.
Вот и вышло, что обоз с моими соученицами был не так уж далеко от меня, но и не сильно близко. И я не удержался от того, чтобы не сбежать к ним от опостылевших до зубной боли прожектов под общим названием «Золотой век Айгона».
— Не болит? — Рози провела рукой по моему кожаному жилету в районе живота. — А то эти два дуболома тогда постарались на славу.
— Да нет, — я положил свою ладонь на ее руку. — Да они сюда особо и не били, все больше по почкам. К тому же им за это изрядно досталось. Видел я их пару недель назад, ты им за меня отомстила на совесть.
Рози захихикала, поняв, о чем я говорю.
Повод для смеха имелся еще тот. Две недели назад, как я и сказал, состоялось что-то вроде расширенного военного совета, на котором присутствовала куча народа. Пожаловали на него и Ворон, и мастер Гай, и даже братья Рози, как представители от Асторга. Точнее, только старший, но пришли они вдвоем. Ну, я вам доложу, им и досталось! Моя нареченная так над ними поработала — иная кошка обзавидуется. Были они все исцарапанные и даже, по-моему, покусанные. А у младшего, вдобавок, еще и глаз начал дергаться, отчего возникало ощущение, что он постоянно кому-то подмигивает. Виталия, которая прибыла на совет с опозданием, как назло с ним столкнулась у входа, они обменялись взглядами, и она приняла это на свой счет. Начала волосы поправлять, бровями играть и совершенно не поняла поведения Тима де Фюрьи, когда тот что-то буркнул, отвел глаза и куда-то быстро ушел.
На меня эта парочка даже не глядела. Как видно, не хотела повторения пройденного.
— Не хватало еще чтобы кто-то кроме меня над тобой издевался, — то ли всерьез, то ли в шутку сказала Рози и закинула руки мне на шею. — Это мое право, я завоевала его в честной борьбе.
— Кого с кем? — иронично заметил я. — Гордости с предубеждениями? Кому я нужен?
— Не прибедняйся, — потребовала Рози. — И потом — Грейси. Она явно на тебя глаз положила, и я подозреваю, что было у вас все-таки что-то прошлым летом. Но копаться в прошлом не стану, так и быть. Только имей в виду, — прошлое — это прошлое, было и прошло. Вот только если что-то подобное случиться в будущем, то лучше сразу начинай готовиться к путешествию за Грань.
— Сам туда не спешу, и другим не советую ступать на этот путь, — я прижал Рози к себе. — И вообще — весна, вечер, а мы с тобой о смерти говорим.
— Какая жизнь, такие и разговоры, — вздохнула девушка. — Война-то идет к концу, вот только раненых меньше не становится. Что ни день — двое-трое отправляются на тот свет. А то и больше. Нордлиги — они, понятное дело, идиоты, что на континент полезли, но вояки что надо. Если уж рубанули кого — то все. Либо покойник, либо калека.
— Весело тут у вас, — посочувствовал я ей.
— У нас весело только одному существу, — Рози скорчила забавную мордашку. — Твоему Филу.
— Как он? — заинтересовался я. Если честно, я как-то подзабыл о своем питомце за всей этой суетой.
— У него тоже весна, — фыркнула Рози. — Он еще подрос, мне, считай, по пояс стал, и… Как бы так сказать-то… Заматерел. Короче, я вчера сама видела, как он с молоденькой березкой обнимался и что-то занимательное ей рассказывал. Уж так листвой шелестел, так корешками по земле тер!
— Да ладно? — не поверил я ей.
— Клянусь, — Рози даже насупилась, не понимая, почему я ей не верю. — Так и было. А под вечер он еще и к вербе успел сбегать, та неподалеку от места ночевки росла. Тот еще потаскун у тебя растет, фон Рут. Весь в отца.
— Да тьфу на тебя! — я даже отпустил ее. — Какого отца?
— Это я пошутила, — успокоила меня Рози. — Но вообще — интересное он создание. Похоже, что даже Ворон до конца не понимает, почему он появился на свет. Почему и для чего.
— Побочное явление заклинания, — высказал я предположение, которое давно вертелось у меня в голове. — Такое бывает, я читал.
— Больно оно жизнеспособное, твое побочное явление, — скептически заметила Рози. — И потом — он не завязан на тебя полностью, а это уже аномалия даже для подобных существ. Он обладает собственным разумом. Разумом, Эраст! О каких побочных явлениях может идти речь? Ты вызвал из небытия разумную сущность, а это уже совсем другой раздел магии. Запретный, замечу особо.
Ну да, еще триста лет назад одним из первых эдиктов Ордена Истины был запрет на сотворение существ, подобных человеку или иным разумным расам, причем под страхом смертной казни.
Тут, правда, все было небесспорно — ни на одну разумную расу Фил не походил. Вот только ключевое слово тут — «разумный».
— Не сгущай краски, — попросил я ее. — Если бы это было так, Ворон его до сих пор бы в заморозке держал. А если отпускает погулять — значит, все нормально.
— Надеюсь, — вздохнула Рози и снова прижалась ко мне.
Раздались шаги, я встрепенулся, опасаясь, что кто-то меня заметит и радостно выкрикнет мое имя, случайно выдав наставнику, но тут же успокоился — это была Эбердин.
— Все, разбегайтесь, — как всегда хмуро сообщила нам она. — Рози, пора. Не буди лихо, пока оно тихо. Точнее — пока оно спит. Ты же знаешь, он в последнее время то и дело проверяет — все ли на месте.
— Вот так всегда, — печально сообщила нам де Фюрьи. — Только, понимаешь, с любимым душой отогреешься, а все — время вышло.
— Ему еще сколько по темноте переть, — практично заметила Эбердин. — Это он сюда засветло шел, а сейчас-то ночь на дворе. И вообще, фон Рут — зря ты наставника не слушаешь. Видишь же, что творится. Мы одну нашу уже похоронили, так вот как по мне, для нас этого достаточно. И для мастера тоже. Если еще и ты за Грань уйдешь, то станет совсем уж невесело. Ты, конечно, скажешь мне сейчас, что мужчина и ничего не боишься, мы это знаем, поверь. Точнее — вот она знает, мне-то все равно. Но на этом и остановись, хорошо? Если тебя убьют, то считай, легко отделался, тебе все остальное безразлично будет. А вот мне ее потом еще утешать неизвестно сколько, причем делать я этого не умею.
Эбердин закончила свою тираду, погрозила мне пальцем и ушла, оставив нас с открытыми ртами. Не знаю, как Рози, но вот я от нее впервые столь длинную речь слышал. Она обычно отделывалась короткими фразами, ругательствами или просто жестами.
