Надо было во что бы то ни стало предотвратить готовившееся выступление».
9 (22) июня, по настоянию эсеров и меньшевиков, Первый Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов запретил проведение антиправительственной демонстрации, обвинив большевиков в «военном заговоре». В результате, ЦК РСДРП(б), не желая противопоставлять себя съезду, ночью постановил отменить демонстрацию. Эти события не только привели к первому серьезному расколу в обладавшем большинством блоке социалистов в Совете, но и вызвали аналогичные процессы среди большевиков.
Подвойский Николай Ильич, большевик:
«Тов[арищ] Ленин указал, что демонстрацией пролетариат ничего не добился. Он (пролетариат) должен с нею вместе похоронить иллюзию на мирную возможность передачи власти Советам. Власть не передают: ее берут с оружием в руках. Ход событий будет таков: буржуазия, поняв силу нашей организации, учтя колоссальную скорость овладения массами, не даст нам возможности окончательно овладеть ими и употребит все усилия, чтобы спровоцировать эти массы в такое выступление, которое, вызвав репрессии, разобьет и разделит их. Поэтому мы должны самым интенсивным образом заниматься организацией, поставив ее под определенным знаком – знаком невозможности добиться власти мирными способами. Необходимо дать пролетариату указания, что вся организация его силы в конечном счете имеет восстание если не через дни, не в ближайшие недели, то, во всяком случае, в ближайшем будущем».
17 (30) июня Первым Всероссийским съездом Советов рабочих и солдатских депутатов был избран высший законодательный, распорядительный и контролирующий орган государственной власти в России – Всероссийский Центральный исполнительный комитет (ВЦИК). Его первым председателем стал Н.С. Чхеидзе.
18 июня (1 июля) началось наступление в Галиции, которым командовал генерал А.А. Брусилов.
Кантакузина Юлия Федоровна, княгиня:
«Керенский употребил все свое красноречие, чтобы заставить национальную армию предпринять наступление в июле на Галицийском фронте, в результате произошло бедствие Тарнополя <…> То, что началось как наступление, закончилось беспорядочным бегством, когда немцы и австрийцы перешли в контрнаступление и в сражении в Восточной Галиции вновь овладели Галичем, Тарнополем (24–26 июля) и Черновцами (3 августа). Это стало концом русской армии как действующей военной силы в мировой войне <…> Послам союзных держав сказали, будто огромное количество дезертиров представляло собой вовсе не дезертиров, но спонтанно разрешенную демобилизацию старших по возрасту солдат, которым позволили вернуться домой обрабатывать землю».
Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:
«Первые месяцы были топтанием на месте. Это вызывало в одинаковой мере нетерпение как армии, так и союзных правительств. Отсюда выросло наступление 18 июня. Его требовали союзники, предъявляя ко взысканию старые царские векселя. Запуганные своей собственной беспомощностью и возрастающим нетерпением масс, вожди мещанства пошли навстречу этому требованию. Им и впрямь начало казаться, что для достижения мира не хватает только натиска со стороны русской армии. Наступление стало казаться им выходом из тупика, решением вопроса, спасением. Трудно представить себе заблуждение более чудовищное и более преступное».
18 июня (1 июля) эсеро-меньшевистские лидеры приняли на Первом Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов решение о проведении общеполитической демонстрации в поддержку Временного правительства, но она, в конце концов, прошла под большевистскими лозунгами: «Вся власть Советам!», «Долой войну!», «Долой десять министров-капиталистов!». Под такими же лозунгами прошли демонстрации в Москве, Минске, Твери, Нижнем Новгороде, Харькове и других городах.
Крупская Надежда Константиновна, революционерка, жена Ленина:
«Большевиками на 10 июня назначена была демонстрация. Съезд Советов запретил ее, постановив, что три дня не должно быть никаких демонстраций. Ильич настоял тогда, чтобы назначенная ПК демонстрация была отменена; он считал, что коли признаем власть Советов, то нельзя не подчиняться постановлениям съезда и тем дать оружие в руки противников. Но, уступая настроению масс, съезд Советов на 18 июня назначил собственную демонстрацию. Он не ожидал того, что получилось. В демонстрации принимало участие около 400 тысяч рабочих и солдат. 90 процентов знамен и плакатов были с лозунгами ЦК большевиков: “Вся власть Советам!”, “Долой 10 министров-капиталистов!”. За доверие Временному правительству было только три плаката (один принадлежал Бунду, один – плехановскому “Единству”, один – казачьему полку). Ильич охарактеризовал 18 июня как один из дней перелома.
“Демонстрация 18-го июня, – писал он, – стала демонстрацией сил и политики революционного пролетариата, указывающего направление революции, указывающего выход из тупика. В этом гигантское историческое значение воскресной демонстрации, в этом ее отличие принципиальное от демонстраций в день похорон жертв революции и в день 1-го мая. Тогда это было поголовное чествование первой победы революции и ее героев, взгляд, брошенный народом назад на пройденный им наиболее быстро и наиболее успешно первый этап к свободе. Первое мая было праздником пожеланий и надежд, связанных с историей всемирного рабочего движения, с его идеалом мира и социализма.
Ни та, ни другая демонстрация не задавались целью указать направление дальнейшего движения революции и не могли указывать его. Ни та, ни другая не ставили перед массами и от имени масс конкретных, определенных, злободневных вопросов о том, куда и как должна пойти революция.
В этом смысле 18-е июня было первой политической демонстрацией действия, разъяснением – не в книжке или в газете, а на улице, не через вождей, а через массы – разъяснением того, как разные классы действуют, хотят и будут действовать, чтобы вести революцию дальше.
Буржуазия попряталась”».
А тем временем социально-экономическое положение страны продолжало ухудшаться. Валовая продукция промышленности сократилась в 1917 году по сравнению с 1916 годом на 36,4 %. С марта по октябрь 1917 года было остановлено около 800 предприятий. Резко сократились выплавка чугуна, стали, добыча угля и нефти. Росла инфляция, началась массовая безработица.
Красин Леонид Борисович (1870–1926) – участник социал-демократического движения в России с 1890 года, член ЦК РСДРП (1903–1907). Был разочарован политической слабостью Временного правительства, но отрицательно относился и к деятельности свергнувших его большевиков.
Красин Леонид Борисович, социал-демократ:
«Жить становится все труднее, исчезают самые обыденные вещи вроде молока, масла. Каждый обед – почти чудо, ибо только стечение исключительно благоприятных обстоятельств позволило достать эту курицу, или крупу, или рыбу. Вести хозяйство – чистое мучение, и я каждый день радуюсь за тебя, что ты пока что избавлена от этого наказания. Я уже не говорю о ценах: огурец – 50–70 коп[еек], малина – 2 р[убля] ф[унт], салат – 50 к[опеек] ф[унт] и пр[очее]».
