Чернов Виктор Михайлович, первый и последний председатель Учредительного собрания:
«Трудно сказать, что сильнее возбуждало фронт: сама по себе авантюра Корнилова и Крымова, обнаружение тесной связи корниловского мятежа с “пониманием” Керенского или комедия с арестом мятежников и их заключением под стражу».
После смещения Л.Г. Корнилова А.Ф. Керенский взял на себя функции Верховного главнокомандующего.
Краснов Петр Николаевич, генерал:
«Я никогда, ни одной минуты, не был поклонником Керенского. Я его никогда не видал, очень мало читал его речи, но все мне было в нем противно до гадливого отвращения.
Противна была его самоуверенность и то, что он за все брался и все умел. Когда он был министром юстиции, я молчал. Но, когда Керенский стал военным и морским министром, все возмутилось во мне. Как, думал я, во время войны управлять военным делом берется человек, ничего в нем не понимающий! Военное искусство – одно из самых трудных искусств, потому что оно помимо знаний требует особого воспитания ума и воли. Если во всяком искусстве дилетантизм нежелателен, то в военном искусстве он недопустим.
Керенский – полководец!.. Петр, Румянцев, Суворов, Кутузов, Ермолов, Скобелев… и Керенский.
Он разрушил армию, надругался над военною наукою, и за то я презирал и ненавидел его».
Верцинский Эдуард Александрович, генерал:
«Несмотря на явную несостоятельность Керенского, он еще после корниловского выступления даже среди военных находил себе сторонников. Горячо заступался за него честнейший, но увлекающийся генерал князь Георгий Николаевич Туманов, бывший во время революции помощником военного министра и зверски убитый при большевистском перевороте; незадолго до октябрьского переворота мне пришлось слышать убежденную защиту Керенского из уст генерала Багратуни».
Позднее, 1 (14) сентября, был арестован и сам Корнилов. Вместе с ним арестовали генералов А.С. Лукомского, И.П. Романовского и Ю.Н. Плющик-Плющевского, нескольких офицеров генерального штаба, весь исполком Союза офицеров и бывшего депутата Госдумы А.Ф. Аладьина. На первых порах их поместили под домашний арест, но в тот же день были приняты меры по освобождению от постояльцев лучшей в Могилеве гостиницы «Метрополь». Для того чтобы избежать возможных эксцессов, перемещение арестованных в «Метрополь» было решено организовать тайно.
11 (24) сентября генерал Л.Г. Корнилов под конвоем был привезен в Старый Быхов, что в 50 км от Могилева. Там он, а с ним еще три десятка военных и штатских чинов («соучастников») были заключены в местной тюрьме. Генерал М.В. Алексеев взялся обеспечить безопасность заключенных и ушел в отставку с поста начальника штаба при Верховном главнокомандующем (Керенском). На его место был назначен генерал Н.Н. Духонин.
Рид Джон Сайлас (1887–1920) – американский журналист, социалист. Во время Октябрьской революции находился в России. Работал в Наркомате иностранных дел, переводя указы и новости о действиях нового правительства на английский язык. Автор книги «Десять дней, которые потрясли мир».
Рид Джон, американский журналист:
«В сентябре на Петроград двинулся генерал Корнилов, чтобы провозгласить себя военным диктатором России. За его спиной неожиданно обнаружился бронированный кулак буржуазии, дерзко попытавшейся сокрушить революцию. В заговоре Корнилова были замешаны некоторые министры-социалисты. Сам Керенский был под подозрением. Савинков, от которого Центральный комитет его партии социалистов-революционеров потребовал объяснений, ответил отказом и был исключен из партии. Корнилова арестовали солдатские комитеты. Многие генералы были уволены в отставку, некоторые министры лишились портфелей, и кабинет пал».
Кантакузина Юлия Федоровна, княгиня:
«Вскоре связь с Петроградом была восстановлена, мы прочли о фиаско и о большой группе генералов, которые, как предполагалось, оказались замешанными в заговоре и теперь были арестованы и заключены в тюрьму вместе с Корниловым и его штабом. Любопытно, что, несмотря на свои официальные заявления, Керенский так и не предал арестованных военному суду, в то время как Корнилов требовал судебного разбирательства и через газеты объявил на всю страну, что у него есть неопровержимые доказательства того, что инициатором заговора был сам Керенский, а он только выполнял приказы, которые получал от премьер-министра».
Чернов Виктор Михайлович, первый и последний председатель Учредительного собрания:
«Так закончился корниловский мятеж. Он нанес новый и, как казалось, последний удар по единству офицеров и рядовых».
Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:
«В наиболее тревожные моменты корниловского заговора, когда кавказская дивизия приближалась к Петрограду, Петроградский Совет при вынужденном попустительстве властей вооружил рабочих. Полки, которые были приведены против нас, давно успели переродиться в горячей атмосфере Петрограда и теперь были целиком за нас. Корниловский мятеж должен был окончательно открыть глаза армии на недопустимость дальнейшей политики соглашения с буржуазной контрреволюцией. Можно было поэтому ожидать, что подавление корниловского мятежа явится только вступлением к непосредственному натиску руководимых нашей партией революционных сил для овладения властью. Но события развивались более медленно. При всей напряженности революционного настроения, массы стали после сурового урока июльских дней более осторожны и отказались от всяких самочинных выступлений, ожидая прямого призыва и руководства сверху. Но и на верхах нашей партии преобладало выжидательное настроение. В этих условиях ликвидация корниловской авантюры, несмотря на глубокое изменение сил в нашу пользу, не привела к непосредственным политическим переменам».
25 августа генерал Л.Г. Корнилов начал наступление на Петроград с целью установления военной диктатуры, ибо пустословие возглавившего правительство эсера А.Ф. Керенского не удовлетворяло главарей контрреволюции. Они считали необходимым безотлагательно применить самые крайние меры для того, чтобы «проучить массы», и Корнилов взял эту рискованную задачу на себя. Однако против «корниловщины» выступили все социалистические партии, Советы и отряды рабочих из Красной гвардии. В результате попытка мятежа была подавлена.
Глава девятая
Большевики должны взять власть
31 августа (13 сентября) совершил самоубийство генерал А.М. Крымов.
Краснов Петр Николаевич, генерал:
«Крымов застрелился. Это неправда, что его будто бы убил на квартире Керенского адъютант Керенского. Крымова всюду и везде неотлучно сопровождал честнейший и благороднейший офицер, подъесаул Кульгавов. Он мне подробно доложил все обстоятельства смерти Крымова, и я не имею ни малейшего основания сомневаться в правдивости его показания. Да, у Крымова, как у человека сильной воли, было слишком много причин, чтобы покончить с собою.
