Троцкий Лев Давидович, один из организаторов Октябрьской революции:
«Поведение большевиков-примиренцев было расценено как дезертирство, штрейкбрехерство, причем особенно выделена изменническая роль Зиновьева и Каменева».
Ленин Владимир Ильич, главный организатор и руководитель Октябрьской революции:
«Уважающая себя партия не может терпеть штрейкбрехерства и штрейкбрехеров в своей среде. Это очевидно. А чем больше вдуматься в выступления Зиновьева и Каменева в непартийной прессе, тем более бесспорно становится, что их поступок представляет из себя полный состав штрейкбрехерства».
20 октября (2 ноября) В.И. Ленин нелегально прибыл в Петроград. И в тот же день министр юстиции П.Н. Малянтович выпустил приказ об аресте В.И. Ленина, что вынудило того скрываться на конспиративной квартире.
При этом большевики приступили к осуществлению своего плана вооруженного восстания для свержения Временного правительства.
Керенский Александр Федорович, политический деятель:
«Подготовка шла довольно успешно, в частности, и потому, что остальные социалистические партии и советские группировки, относясь ко всем сведениям о готовящихся событиях как к “контрреволюционным измышлениям”, даже не пытались своевременно мобилизовать свои силы, способные в нужный момент оказать сопротивление большевистским затеям внутри самой “революционной демократии”. Со своей стороны, правительство готовилось к подавлению мятежа, но, не рассчитывая на окончательно деморализованный Корниловским выступлением петербургский гарнизон, изыскивало другие средства воздействия. По моему приказу с фронта должны были в срочном порядке выслать в Петербург войска, и первые эшелоны с Северного фронта должны были появиться в столице 24-го октября».
Гиппиус Зинаида Николаевна, поэтесса, идеолог русского символизма:
«Вот уже две недели, как большевики, отъединившись от всех других партий (их опора – темные стада гарнизона, матросов и всяких отшибленных людей, плюс анархисты и погромщики просто), держат город в трепете, обещая генеральное выступление, погром для цели: “Вся власть советам” (т. е. большевикам) <…> Ленин каждодневно в “Рабочем пути” (бывшая “Правда”) совершенно открыто наставляет на этот погром, утверждая его как дело решенное».
Окунев Никита Потапович (ок. 1864 – после 1924) – «средний» москвич, служащий, агент московского пароходства «Самолетъ», автор увлекательных записок, начатых в 1914 году. Часть записок была опубликована и вышла в свет под названием «Дневник москвича. 1917–1920 гг.».
Окунев Никита Потапович, служащий московского пароходства:
«21 октября 1917 года. Вчера в Петрограде и Москве ожидалось “выступление” большевиков. Напуганному обывателю рисовалось, что ночью произойдут на квартиры вооруженные нападения, резня, грабежи, – одним словом, что-то вроде Варфоломеевской ночи».
Будберг Алексей Павлович, генерал:
«По газетам и по сведениям, полученным комитетами из Петрограда, там совсем плохо; большевики при поддержке солдат-дезертиров, заполонивших в последнее время обе столицы (в Петрограде их свыше 200 тысяч), матросов и распропагандированных частей местного гарнизона, собрали все свои силы и на днях должно последовать какое-то решительное с их стороны выступление. Правительство совершенно растерялось, мечется в уговорах и компромиссах, видимо, не понимая, что сейчас идет последняя ставка на существование какого-нибудь порядка и сейчас уже глупо и преступно деликатничать и разбираться в средствах; пора забыть про разные якобы демократические и quasi революционные пустобрехи, на которые большевики весьма плюют; демократия не есть анархия. Слепота, легкомыслие Керенского спасли большевиков от июльского разгрома; теперь они оправились и открыто лезут на правительство, чтобы его свалить, a сие последнее рассыпает цветы демократического красноречия и что-то мелет вместо того, чтобы или пустить в ход, пока еще не совсем поздно, каленое железо раз и навсегда выжечь грозную и отнюдь не демократическую язву, или же осознать свое бессилие и самому убраться от власти, ведь все повадки большевиков ясно показывают, что они церемониться не будут».
Дан Федор Ильич, политический деятель, меньшевик:
«Между тем, атмосфера сгущалась все больше и больше. Большевистская опасность нарастала с часу на час. В воздухе пахло грозою».
Соотношение сил вновь изменилось: влияние большевиков усилилось (к концу сентября на их стороне было уже около 400 тысяч человек), а их планы стали еще более радикальными. Произошла «большевизация» Петросовета, и революция вступила в новую фазу. Для усмирения ситуации было созвано Всероссийское демократическое совещание, но подобные действия оказались не эффективны, и авторитет правительства практически сошел на «нет». В середине сентября В.И. Ленин, возглавлявший партию большевиков, разработал план вооруженного восстания и пути его осуществления. Главной целью революции стало завоевание власти Советами. 12 октября был создан Военно-революционный комитет, который начал подготовку к вооруженному восстанию. Однако Л.Б. Каменев и Г.Е. Зиновьев выступили против ленинской резолюции о вооруженном восстании и проголосовали против свержения Временного правительства, посчитав это преждевременным. По сути, они выдали правительству сроки восстания.
Глава десятая
Временное правительство низвергнуто
В ночь с 21 на 22 октября (с 3 на 4 ноября) представители Военно-революционного комитета официально заявили командующему войсками Петроградского военного округа Г.П. Полковникову о назначении своих комиссаров в штаб округа, но Полковников не согласился с ними сотрудничать.
На следующий день большевистский Военно-революционный комитет объявил, что приказы штаба Петроградского военного округа недействительны без согласования с ВРК.
23 октября (5 ноября) на сторону Военно-революционного комитета перешел гарнизон Петропавловской крепости и был установлен контроль над прилегающим к ней Кронверкским арсеналом.
Рид Джон, американский журналист:
«В эти дни Петроград представлял собой замечательное зрелище. На заводах помещения комитетов были завалены винтовками. Приходили и уходили связные, обучалась Красная гвардия… Во всех казармах днем и ночью шли митинги, бесконечные и горячие споры. По улицам в густевшей вечерней тьме плыли густые толпы народа. Словно волны прилива, двигалась они вверх и вниз по Невскому. Газеты брались с боя… Грабежи дошли до того, что в боковых улочках было опасно показываться… Однажды днем на Садовой я видел, как толпа в несколько сот человек избила до смерти солдата, пойманного на воровстве… Какие-то таинственные личности шныряли вокруг хлебных и молочных хвостов и нашептывали несчастным женщинам, дрожавшим под холодным дождем, что евреи припрятывают продовольствие и что, в то время как народ голодает, члены Совета живут в роскоши.
