Оглянулся в поисках Лина, и он появился рядом, сбросив невидимость.
– Не выходила, – коротко сказал он. – Я с вами?
– Нет, жди тут.
Дженни терпеливо молчала, хотя я чувствовал, как внутри ее клокочет целая буря эмоций: беспокойство, отчаяние, страх… и даже злость.
– Мы сейчас войдем в тот дом, – сказал я ей, указав на харчевню. – Но сначала ты пообещаешь, что не отойдешь от меня ни на шаг.
– Обещаю, – торопливо кивнула Дженни.
– Увидишь Яна – дай мне знать. Объясню все потом. Договорились?
– Да!
Она потянула меня к дверям.
Лойи всемогущий, помоги! Клянусь, я сделаю все, чтобы больше так не вляпаться.
Из-за метели улица была пуста, зато из трактира до нас доносились крики и пьяное пение. Едва переступили порог – и в нос ударил запах дешевой еды.
Грязные стены. Деревянные столы и длинные скамьи около них. Пара десятков посетителей. Кое-кто ужинал в одиночестве, но были и компании. Самая большая горланила песни под аккомпанемент губной гармошки. Женщины с ребенком в зале я не увидел.
Но ведь она вошла сюда! И не уходила! Заметила слежку? Или ее прячет хозяин? Дженни едва заметно дрожала, но не от холода или страха. Она нервничала и не понимала, что происходит.
– Пойдем, – шепнул я и, крепко держа ее под руку, направился прямиком к хозяину заведения, который уже настороженно поглядывал на нас из-за стойки.
– Чем могу быть полезен господам? – спросил он, едва мы подошли.
Крупный, грузный, с маслянистым лицом и воровато бегающими глазами. Он не боялся, но явно был обеспокоен. Дженни в ее меховой курточке на бедноту не тянула, да и я тоже. Проблемы с «господами» хозяину харчевни ни к чему, но и церемониться с нами он не станет, если почует опасность.
– Минут десять-пятнадцать назад сюда зашла женщина с ребенком, – как можно небрежнее сказал я. – Где она?
– Никакой женщины с ребенком не видел, – быстро ответил хозяин харчевни.
Слишком быстро. Дженни крепко сжала мою ладонь. Она тоже почувствовала ложь.
– А если так… – Я выложил перед ним золотую монету.
Монета исчезла со стойки быстрее, чем я успел моргнуть.
– Нет, никакой женщины не было, – насмешливо повторил хозяин.
– А золото…
– И золота не было. Уходите. Считайте, за безопасный выход вы заплатили.
Вот так, значит. Я шумно вдохнул, раздувая ноздри. Ловко. Краем глаза успел заметить, как из-за столика в углу поднимается громила. Что ж, этот раунд я продул вчистую. Еще и Дженни подставил, проблем теперь не оберешься. Но ничего, сдаваться я не собираюсь.
– Мы уже уходим, – процедил я и потащил Дженни на улицу.
– Это он? – спросил Лин, вновь появившись рядом.
– Ее там нет, ребенка тоже, – глухо рыкнул я. – Возвращаемся.
Расстроенный неудачей, не подумал, что перемещаться лучше к себе, а не в дом, где жила Дженни. Она держалась из последних сил, и я вполне понимал ее чувства и даже восхищался выдержкой. Мне нужно было все ей объяснить, и желательно без свидетелей. Но едва мы появились в гостиной, нас окружили ее однокурсники.
– Что происходит?
– Где вы были?
– Лин, и ты тоже?
Они галдели, перебивая друг друга, но я не обращал на них никакого внимания. Их голоса слились в гул, кажется, Лин что-то отвечал. Я же слышал только Дженни. Она молчала, но ее эмоции били наотмашь, звенели у меня в голове. Ее глаза потемнели от гнева, а на закушенной губе выступила капелька крови. После объяснений будет только хуже.
– Пойдем к тебе.
Я хотел увести Дженни наверх, но нам не дали уйти.
– Нет, мы имеем право знать, что случилось, – заявил Камиль.
Остальные его поддержали. Дженни едва заметно кивнула, соглашаясь. Она позволила мне снять с нее куртку и мокрые сапожки. Агата притащила ей дымящуюся кружку. Думал, с чаем, но оказалось, подогретое вино со специями. И когда успела? Мне и Лину дали то же самое, но я не стал пить. Дженни машинально глотнула, поморщилась и отставила кружку.
Чувствовал себя неуютно. Во-первых, ругал себя за то, что провалил поиски. Надо было хватать ребенка, потом разобрались бы. Во-вторых, не рассчитывал на слушателей. Их участие вполне искреннее, но зачем им эта история? Инвар, конечно, влепит всем какие-нибудь штрафные работы на кухне, но, уверен, на Дженни никто не будет злиться.
– Еще минута молчания, и я начну бить посуду, – произнесла Дженни ровным тоном.
Она не шутила – держалась из последних сил. Я осторожно взял ее за руку. Пальцы ледяные, но вырываться Дженни не стала, хотя и сердилась на меня по-настоящему.
– Тебе не понравится то, что я расскажу, – признался я, глядя ей в глаза, – но, прошу тебя, выслушай до конца. И постарайся меня понять.
А вот Инвар точно взбесится, когда узнает. Ничего, переживу, не впервой.
– Наверное, я полез туда, куда не следовало… Но я всего лишь хотел узнать, как живет твой сын, рассказать тебе. Возможно, договориться с его родственниками… чтобы они тебя не гнали.
У Дженни задрожали ресницы. Я крепче сжал ее пальцы.
– Вы же знаете про Яна, да? – спросил я, обращаясь к ее однокурсникам.
– Да, – ответил за всех Ларс. – Приемный сын, которого после суда вернули родственникам. Так что с ним?
– Я запомнил их адрес в Ривеннеле. Отправился туда еще летом. Все же почти год прошел, надеялся, они успокоились… и способны мыслить здраво.
– А был конфликт? – поинтересовалась Агата.
– Был, – выдохнула Дженни и поморщилась, вероятно, вспоминая тот день. – Они запретили мне подходить к Яну.
Больше она ничего не добавила, и я продолжил:
– Обнаружилось, что семья продала дом и уехала в неизвестном направлении.
Дженни тихонько всхлипнула, вздохнув.
– И я решил их найти. Мне бы не хотелось подробно описывать поиски. Мне помогал Лин. Мы нашли родных Яна в одном провинциальном городишке, но мальчика с ними не было. Конечно же, мы стали искать дальше…
Мне пришлось прерваться. Дженни зябко поежилась и обхватила руками свои плечи – ее ощутимо знобило. Я подал ей кружку с вином, и она отпила еще глоток.
– Он жив, – сказал я ей, – мы с Лином в этом уверены.
– Да, Мыша, – подтвердил и Лин. – Иначе… ты бы ничего не узнала, уж поверь.
Кажется, этот аргумент подействовал. Или помогло вино, не знаю. Дженни немного успокоилась и попросила меня продолжать.
– Выяснилось много разного… Лиенна была родной дочерью отцу, но его жена не была ее матерью. Ее настоящая мать – любовница отца – умерла от какой-то болячки, когда девочке исполнилось года три, и отец привел ее в семью. Видимо, его жена так и не смогла принять девочку…
