Воспользовавшись секундным замешательством хомо, шустрый «трупоед» произвел новый выпад копьем. Ударил он без изысков, по рабоче-крестьянски. И подловато – метя Тиму в пах. С другой стороны, чего еще от «бомжа» ожидать? На войне все средства хороши, способные вывести противника из строя. А Гаагская конвенция в Зоне Москвы никогда не действовала.
Тим атаку на свое «мужское достоинство» заметил поздно. Поэтому среагировал на инстинкте – как стоял раскорякой, так и подпрыгнул вверх. В итоге «достоинство» уберег. Но ржавый наконечник копья зацепил-таки ляжку Тима с внутренней части бедра, разодрав ее, словно рашпилем.
Тим не на шутку разъярился. А кто бы не разъярился, получив подобный «подарок» от вонючего урода? Самый распоследний толерантный пацифист и тот бы не стерпел, – а Тим к их числу никогда не относился. Поэтому ухватил меч обеими руками и рубанул им сверху вниз, намереваясь распластать поганого «трупоеда» напополам.
Ворм, демонстрируя чудеса изворотливости, каким-то чудом успел подставить «щит» под разящий удар клинка. Вылетел целый сноп искр. Но проржавевшая сковорода, к огромному удивлению Тима, уцелела, тем самым отведя карающий меч в сторону от башки мутанта.
Однако не выдержала натиска кисть Шакала. Тим наносил удар с такой силой, что рукоятка сковороды вывернулась из сжатой ладони мутанта, и «чугунка» отлетела в сторону. А ворм, не устояв на ногах, по инерции плюхнулся на задницу.
Теперь (лишившись, к тому же, «щита») Шакал очутился в безнадежном положении. Он в очередной раз попытался ткнуть противника копьем, но Тим уже вошел в ритм схватки и легко увернулся от слабого, плохо подготовленного, удара. И немедленно провел ответную атаку, развалив туловище «бомжа» от надплечья до поясницы одним резким движением меча.
Выдохнул. Вытер клинок о грязные лохмотья ворма. И выжидающе посмотрел на шпрехшталмейстера. Тот, с некоторым опозданием, дунул в свою свиристелку и следом объявил под вялый ропот зрителей:
– Поединок завершен! Победи-и-ил… гладиаторрр… Спа-арр-так! Аплодисменты, господа!
Но жидкие аплодисменты раздались лишь со стороны трибуны для людей. Да и то вперемежку со свистом. Большая часть публики осталась недовольна скоротечностью боя и открыто выражала свое возмущение выкриками. В основном – нецензурными. Суть их сводилась к мысли: «За что бабки платили, ёпрст? Халтура это, и беспредел».
Тим на реакцию зрителей не обратил ни малейшего внимания – да пусть хоть заорутся, придурки. Он стоял и рассматривал лезвие клинка. В двух местах на нем имелись мелкие зазубрины вроде заусениц. А ведь перед поединком с вормом их не было!
Тим это точно запомнил. Потому что после замечания Игната тщательно протер клинок тряпкой, подобранной на арене – в то время, пока ждал выхода Шакала. Надо же! Получается, сталь не такая уж и прочная…
Тиму в голову не могло прийти, что он столкнулся с особым типом вооружения, закаленным в Поле Смерти. Закаленным не умышленно, а случайно. Сидело себе в низинке несколько лет Красное Поле, потом, заскучав, переползло на новое место. А в низинке остались валяться ржавая сковорода и трухлявое деревянное копье с простым железным наконечником. Рачительный ворм брел как-то мимо и подобрал бесхозные вещички. А они оказались не такими уж и простыми…
* * *
– Неплохо, – пробормотал Гермес, – совсем неплохо. Впрочем, я и не сомневался…
Старшина маркитантов развалился в широком кожаном кресле, установленном специально для него на ступени трибуны. В зубах – трубка с длинным чубуком. Гермес пыхнул дымком, распространяя ароматный запах качественного табака, и продолжил:
– Что ж, первое испытание Тимоха, считай, прошел. А ты что скажешь, Марфа?
– Боевой парень, – с готовностью откликнулась ключница. Она сидела рядом со старшиной на примитивной кожаной сидушке без подлокотников, заменявшей стул. – Настоящий Спартак. Ловко Игнат придумал такое имя дать.
– Такое имя еще оправдать надо. Что ты хоть знаешь о Спартаке?
– То же, что и все, – лениво протянула Марфа. – Гладиатор такой до Последней Войны в Москве жил. Говорят, крутой боец был.
– Гладиатор?.. Хм, не только… Впрочем, это сейчас без разницы. Хочу на Тимоху крупную ставку сделать. Как думаешь, не прогадаю?
– Это против Тарзана? – вкрадчиво спросила Марфа.
– Против Тарзана. А чего? Не такой уж он и страшный, этот мохнач. Сейчас все тупое быдло на трибунах на него ставить будет. А мы против сыграем и сорвем куш. А?
– Может, на завтра бой перенести? Тимоха все же устал…
– Да какой там устал?! – оборвал Гермес. – Такой здоровяк и вдруг устал. Он «бомжа» за пару минут завалил. Чего тут уставать? Нет, Марфа, пусть дерутся сейчас – завтра будет новый день.
– Ну не знаю… Мне показалось, что ворм Тимоху копьем зацепил. Если рана серьезная…
– Вот это – дельное замечание. – Гермес оживился. – Ты пока того – спустись-ка вниз и глянь, что у него за рана. Снадобья у тебя с собой?
– С собой, – сказала Марфа, показав пальцем на широкую поясную сумку. – Я гляну. Только все равно – не опасно ли Тимку против этого монстра выпускать? Не боишься, что Тарзан его порвет?
– Маркитанты не боятся, а рассчитывают, – нравоучительно произнес старшина. – А чтобы не порвал, ты вот что сделай…
Он нагнулся к ключнице и что-то зашептал ей на ухо с хитрой улыбкой…
Глава четвертая
Ярость Тарзана
В боковом ограждении распахнулась калитка, и появились работяги в грязных комбинезонах и с носилками. Они направились в сторону Тима с очевидным намерением забрать труп ворма. Тим медленно побрел им навстречу, считая свою миссию выполненной. Но ошибся.
Он не преодолел и половины расстояния до выхода, когда его окликнул знакомый хриплый голос:
– Эй, Спартак, постой!.. Тьфу ты. Тимоха, стой, кому говорю!
Тим остановился. К нему спешил Игнат, отдуваясь на ходу.
– Ты куда намылился, паря? Я с тобой еще не закончил.
– А чего? – Тим удивился. – Я же завалил этого. Как договаривались. – И тут до него дошло, чего хочет распорядитель, просто осенило. – А-а, ты это про монеты?
– Какие еще монеты? – теперь уже удивился Игнат.
– Золотые. Я же ворма победил, значит, монет заработал. Так мне Гермес обещал.
Шпрехшталмейстер помолчал. Потом уклончиво протянул:
– Ну-у, я за Гермеса не отвечаю. Это вы сами потом разберетесь. У меня своя работа.
– А у меня своя, – нахально отозвался Тим. – Так я пошел?
– Куда?
– К Гермесу.
Игнат хмыкнул.
– Не спеши. Ты чего, устал?
– Нет, – честно признался Тим.
Он, и вправду, совсем не устал. Ну разве что чуть-чуть. Он и сам не ожидал, что бой с «трупоедом» окажется таким легким. Даже и не вспотел толком. Вот только рана…
