– Почему? – спросила Марфа, с любопытством косясь на незнакомца.
– Потому что он почти ничего не помнит. Говорит, по голове сильно ударили. Осмотри его, как следует. На предмет всего там… В общем, как следует. Ну, ты понимаешь… – И он подмигнул ключнице.
– Понимаю, – сказала Марфа, окидывая Тима пристальным взглядом. Тот аж засмущался немного. – Грязный он только очень. Сполоснуть бы его… хотя бы из шланга.
– Успеем. Ты глянь пока так… хм… по основным параметрам. Тимоха, сними с себя эти лохмотья.
– Всё снимать? – уточнил Тим.
– Разумеется, всё. Тут и снимать нечего. Только вон там, у стены. – Гермес с брезгливым выражением показал пальцем в угол за дверью.
Тим отошел к стене и разделся. Снимать, и в самом деле, было почти нечего – подсумок с поясом, набедренную повязку, да по паре тряпичных обмоток с каждой ноги. Ну и примитивные сандалии с резиновыми подошвами из автомобильных протекторов тоже снял – уж раздеваться, так раздеваться. Сложил все это добро в углу и развернулся лицом к маркитантам в самом что ни на есть натуральном виде – в том, как говорится, в чем мать родила. Разве что шнурок с зубом нео снимать не стал – какая же это одежда?
У Гермеса, как только Тим развернулся, сразу отвисла челюсть. И лицо поскучнело. А вот у Марфы, наоборот, лицо оживилось, а глазки аж прямо заблестели.
– Однако! – воскликнула она. – Вот это жеребец!
– Ты это, эксперт хренов, – сказал старшина. – Пока воздержись от комментариев. Осмотри и все.
– Молчу, как рыба, – ответила ключница, приближаясь к Тиму. – Встречается же подобное. Знала бы, давно бы к «лесным» ушла жить. Тим, у вас там все такие?
– Какие? – спросил Тим. Сам он не чувствовал себя каким-то особенным. Но напрягся. Он помнил предупреждение Алены о том, что его могут принять за дампа. Но это могло случиться из-за дамповских обмоток. Их он снял. Чего же такого подозрительного обнаружила Марфа?
– Такие, – ответила Марфа. – Дремучие и с дубинами. – И почему-то хихикнула.
Осмотр продолжался несколько минут. Марфа требовала, чтобы Тим поворачивался разными сторонами тела, приседал и нагибался. Трогала и тыкала его указательным пальцем в разные места. А напоследок еще и велела широко открыть рот и высунуть язык, чем очень удивила Тима: неужели она думает, что он что-то прячет во рту?
Однако Тим беспрекословно выполнял все распоряжения. Осмотр показался вполне безобидным занятием и даже отчасти забавным. А он-то уж было подумал, что его будут пытать. А тут одна ерунда. Повернись туда, наклонись сюда… Даже не щекотно. Хотя и немного утомительно.
Но ключница, похоже, совсем не утомилась. Напоследок она шлепнула Тима по ягодице и бодро объявила:
– Здоров, как молодой фенакодус. Есть несколько ран, но они уже затянулись. И никаких аномалий.
– Уверена? – с задумчивым прищуром спросил старшина.
– Гермес, я же не слепая. Что я, здорового парня от больного мута не отличу?
– Отличишь, – согласился Гермес. – Тут тебе равных нет… Ладно. Тимоха, ты вот что – выйди пока в коридор и постой там. Я тебя потом позову.
– А одежда? – спросил Тим.
– Замерз, что ли?
– Нет. Но ты обещал мне одежду.
– Хорошая у тебя память, оказывается, – с насмешкой отозвался старшина. – Если Гермес что обещал, то всегда выполнит. Побудь пять минут голышом, не растаешь.
– А меч вернешь? – спросил Тим.
– Меч? У тебя был меч?
– Да, был. Ваши охранники у ворот забрали.
– Я выясню. Значит, ты умеешь драться на мечах?
– Конечно, умею, – без колебаний твердо заявил Тим. А чего колебаться, если он под утро зарубил с полдюжины дампов? Уж это-то он хорошо помнил. – Так вернешь?
– С мечом чуть позже разберемся. Давай пока в коридор, боец.
Едва Тим вышел, закрыв за собой дверь, как Гермес поманил Марфу пальцем. Когда та, покачивая бедрами, приблизилась, негромко спросил:
– Значит, ты уверена, что он не мут?
– Не сомневайся. Отличная человеческая особь, никаких признаков мутации. Молодой, здоровый, сильный. Просто красавец. Я его сверху донизу прощупала.
– Да уж, видел я, как ты его щупала.
– А чего не пощупать, если есть за что? – Ключница хохотнула. – Ты сам велел, чтобы как следует проверила.
Но старшина веселья не поддержал. Наоборот, хмурился, озабоченно морща лоб.
– Значит, не мутант… А выглядит, как натуральный дикарь…
– А что он сам говорит?
– Да, считай, ничего. На удар по голове ссылается. Бывает такое, чтобы человек от удара по голове все забыл?
Марфа задумалась.
– Ну, что-то вроде потери памяти может быть. Только, знаешь, башка у него, считай, совершенно целая. Есть ссадина на затылке, но от такого память не пропадает.
Лицо Гермеса стало жестким.
– Думаешь, придуряется? Лазутчик?
– Тебе виднее. – Марфа повела округлыми плечами. – Только для лазутчика он шибко дурковатый. Да еще эта раненая девка. На фига она лазутчику?
– Да, это верно – шпионов так не внедряют. Но и на «лесного» он не похож. Заметила, какая у него короткая стрижка? «Лесные» всю жизнь лохматыми ходят, пока не облысеют, а этого как будто обрили недавно. Да и одежка эта, как у дампа… Но если не «лесной», то кто? А?
Он смотрел на ключницу. Та опять повела плечами. Потом с ленцой произнесла:
– Да откуда ж мне знать, откуда он такой заявился?.. Ну, клык у него чей-то на шее висит. На человеческий непохож, уж больно крупный. А так…
– Видел я, что клык висит. Это вообще ни о чем, обычный амулет. Их кто ни попадя таскает, и люди, и муты. Какие еще есть мысли? Может, еще чего заметила?
– Ну, разве что… – Ключница наморщила лоб. – Есть у него на плече татуировка. Плохо видно из-за грязи, но птица, это точно – крылья у нее распахнутые.
– Так, может, это рукокрыл?
– Не-а. – Марфа отрицательно мотнула головой. – Там крылья такие… – Она пошевелила пальцами в воздухе. – В общем, птичьи крылья.
– А что за птица?
– Да не разобрала я, говорю же. Может, и куропатка какая… А давай у самого Тимохи спросим. Чего гадать?
– Вот этого – пока не надо! – Гермес повысил голос. – Не надо у него об этом спрашивать. Ты лучше того – своди его в прачечную, пусть чуток отмоется. Тогда и рисунок покажется. И найди ему одежку какую-нибудь, чтобы срам прикрыл.
– Все?
Старшина подумал.
– Вот еще что, пусть его накормят. Как следует накормят, чтобы силенок набрался.
– Ты уже придумал, что с ним делать? – небрежно спросила Марфа. – Здоровенный парень ведь. Может, в охранники его?
