«Мертвое пламя».
Этот идиот проклял себя «мертвым пламенем»!
Я быстро огляделась, подмечая детали, которые не замечала раньше, — разряженный артефакт на столике, совсем небольшой с виду (в нем наверняка и было проклятие), рядом с ним — глиняный кувшин. Заглянув в него, увидела знакомую настойку серо-синего цвета. В свое время я приготовила много таких отваров для Алексея, стремясь хоть как-то загладить свою вину.
Вот только настойки в кувшине осталось слишком много, непозволительно много. Он должен был выпить практически все.
— Тань, что происходит? — взволнованно произнес Игорек, привлекая мое внимание.
Да, сейчас не время стоять. Надо что-то делать и действовать.
Быстро схватила со стола ручку и листок бумаги. Этот рецепт я помнила наизусть. И через сто лет не смогу забыть, даже если захочу. В нем нет ничего сложного, и ингредиенты самые простые, но эффект потрясающий. А очистить организм после интоксикации проклятием необходимо как можно быстрее.
— Зелья когда-нибудь варил? — быстро подошла к двери и протянула листок парню. — Хотя, это не важно, Лизка варила. Вот вам рецепт настойки. Бери и быстро дуй наверх. Сделайте все в точности, как я написала. Потом ты принесешь зелье сюда. Понял меня?
— Да, но что с отцом?
Ну и как мне было ему сказать, что его отец сам себя проклял? Не абы чем, а «мертвым пламенем», одним из самых сильных проклятий некромантов. И в этом, скорее всего, виновата именно я. Хотя почему — скорее всего? В этом определенно лишь моя вина.
— Все будет хорошо. Твой отец просто не принял настойку полностью, и мне теперь необходима большая доза, чтобы привести его в чувство.
— Он не… С ним все будет хорошо?
— Я тебе обещаю.
Игорь судорожно кивнул, хорошо хоть спорить не стал, и убежал.
А я повернулась к Сергею. Меня-то проклятие точно не тронет.
Быстро переставила стул к дивану, затем схватила кувшин, налила в стакан немного настойки, села рядом с ним, пытаясь понять, что же делать дальше.
То, что ожогов нет, — большой плюс. Значит, либо само проклятие минимальное и слабенькое (насколько это возможно), либо сработал пресловутый иммунитет Стражей. Но я, если честно, больше ставила на второе. Каким бы слабеньким ни было проклятие, оно априори опасное и сильное.
Идиот. Черт, какой же он самонадеянный болван.
Когда-то давно, примерно через неделю после нашего обращения к Стражам, один из них решил попробовать выработать иммунитет к «мертвому пламени». Спасти его удалось, даже ожоги залечили, но больше подобных попыток никто не предпринимал. А этот сумасшедший — в одиночку, без контроля храмовников, не допив до конца зелье — решил погеройствовать!
Конечно, мы же самые могучие могуны, мы почти боги. Вместо того чтобы проконсультироваться с теми, кто уже пытался бороться с этой заразой, решил взять ее наскоком. А то вот никто до него не мог додуматься за семь лет, а он — пожалуйста. И лавровый венок ему, как победителю. Ух, я бы его сейчас этим гипотетическим венком по буйной голове… Вот помрет на моих руках, а виновата буду я.
Черт! Надо успокоиться и действовать.
Осторожно приподняла его голову и поднесла стакан к губам. Сергей хмурился, капельки пота ручейками стекали по лицу.
Горячий… какой же он горячий.
— Сергей, сделайте глоток. Прошу вас.
Страж молчал и никак не реагировал. Пришлось вливать настойку по капле. Слишком мало, он выпил слишком мало настойки. А время шло. Я вообще удивляюсь, как ему удалось так долго продержаться. Выходит, силен, действительно очень силен.
Я чувствовала, как пылает огнем его кожа, как пламя пытается сжечь его изнутри.
Из-за меня… это все ради меня, чтобы найти панацею от проклятия. Он же не мог не знать, на что идет и чем это может обернуться, а все равно решился. В глубине души вспыхнула искра благодарности, с каждой секундой она разгоралась все ярче и теплой волной распространилась по всему телу.
Побежала к умывальнику, что располагался в небольшой нише в углу, схватила по дороге круглую неглубокую вазу для фруктов. Два яблока и банан глухо упали на пол, но мне сейчас было не до них. Налила в вазу воды и вновь поспешила к Стражу.
Только сейчас поняла, что зеленых всполохов больше нет. Он выберется. В этом уже не оставалось никаких сомнений. С трудом сдержала истерический смешок — у этого психа все-таки получилось. Я-то сначала думала, что он не выпил настойку по глупости, забывчивости или дурости. Но нет, Сергей это сделал специально, заставив собственное тело бороться с проклятием с минимальной поддержкой извне.
Черт возьми, ему это удалось!
Но теперь необходимо было убрать жар и хоть как-то облегчить его возвращение.
А дальше одна сплошная карусель. Аккуратно стерла пот с его лица, шеи, рук. Поменяла воду и вновь вытерла… и опять поменяла. А в промежутках старалась влить в него как можно больше воды. Обезвоживание для него сейчас опасно. Настойку отставила за ненадобностью. В ней все равно уже не было нужды.
Минут через десять Страж открыл глаза и затуманенным взором всмотрелся в мое лицо.
— Нет, — пробормотал он и, слегка поморщившись, вновь закрыл глаза. — Это не можешь быть ты… девочка с глазами цвета грозы… дождливых облаков… да, ее глаза полны дождя… непролитых слез… еще ребенок… она совсем ребенок, который слишком много пережил…
Ага, двадцати четырех лет от роду.
— Сергей, вам надо выпить воды. — Я осторожно приподняла его голову и поднесла стакан к губам. — Пожалуйста, сделайте хоть один глоток.
Он все-таки внял моей просьбе и потом снова откинулся на подушки.
— Это ты… я знаю, что это ты… Ты опять пришла мучить меня, Ольга?
Кто такая Ольга? Наверное, сейчас не стоит с ним спорить, лучше просто согласиться.
— Соскучилась, — тихо ответила я и вновь намочила тряпку, чтобы стереть новые капельки пота с его лица.
— Ты солгала, опять солгала… не все такие, как ты… Таня другая… чистая… светлая.
Ну вот, у него начался бред. Ольгой какой-то меня назвал. А что за Ольга и чем я на нее похожа, непонятно. Но это не важно. Светлая… опять светлая. Гхм, ведь то же самое я только недавно слышала от Дениса. Просто совпадение? Не верю. Значит, не ошибся братик.
А если попытаться узнать у Стража, что это значит? Просто попытаться. Может, сквозь горячку я услышу что-то новое и важное.
— Что значит светлая?
— Чистая… смелая и решительная… храбрая… — Его шепот становился все тише, но я слышала. И каждое произнесенное слово эхом звенело в голове. — Спрятать и защитить от всего мира, от себя… нет… не девочка… девушка… глаза цвета грозовых туч… нельзя… не для меня… — в конце он уже не шептал, а угрожающе рычал.
