Быстро поставила снимок на место, подошла к нему и, сама до конца не осознавая, что делаю, аккуратно убрала мокрые от пота пряди со лба, нежно коснулась страшного шрама… и едва не подпрыгнула, когда услышала тихое:
— Что вы здесь делаете, Татьяна?
В следующее мгновение я попала под прицельный и ясный (насколько это возможно в данной ситуации) взгляд зеленых глаз.
— Здравствуйте, — пролепетала и стремительно убрала руки за спину.
— Что вы здесь делаете, Татьяна? — вновь повторил он вопрос.
— Помогаю вам побороть «мертвое пламя».
Сергей еще больше нахмурился.
— Сейчас уже полдень, — затараторила я, не давая ему и слова вставить. — Вы же обещали вчера, что вернетесь к утру. Время шло, а вас все не было. Игорь очень волновался… мы все волновались. Вы не переживайте, настойки я влила в вас совсем немного. Большей частью поила водой и протирала лицо, стараясь сбить жар.
Его взгляд медленно опустился вниз и замер на мокром подоле сарафана, который так и не успел просохнуть и весьма провокационно облепил бедра и ноги. А я никак не могла сориентироваться, чего хочу больше — спрятаться и прикрыться или красиво изогнуться, чтобы ему удобнее было меня рассматривать. В конечном счете решила просто оставить все как есть.
— Случайно пролила воду.
Сергей тяжело вздохнул и медленно приподнялся, опираясь рукой о спинку дивана.
Вот это выдержка и сила! Это как же храмовники над ним поработали, если он смог так быстро прийти в себя? Невероятно! Может, у него действительно получится снять проклятие?
— Где Игорь?
— Они с Лизкой готовят для вас зелье.
— Вы сказали ему?
— Нет, — покачала головой. — Я не стала рассказывать, что вы в одиночку, пренебрегая элементарной техникой безопасности, вырабатываете иммунитет к одному из сильнейших проклятий.
Но рассердить или даже зацепить Сергея у меня не получилось.
— Дайте, пожалуйста, воды.
— Пожалуйста.
Страж залпом опорожнил целый стакан и замер на мгновение, прикрыв глаза.
— Вы очень сильно рисковали.
Равнодушное пожатие плечами в ответ.
— Вы настолько уверены в своей силе и возможностях? А если бы с вами что-то случилось?
— Это моя работа.
— А ваша работа сможет заменить Игорю отца? Сможет воспитать его, защитить от опасности и невзгод?.. В этом вы так похожи на моего отца. Он тоже беспокоился о мире, стремился сделать его лучше, а в итоге, — проглотив подступивший к горлу ком, я отвела взгляд и тихо закончила: — А в итоге мы остались одни в этом неблагодарном мире, который ни капли не изменился и которому глубоко наплевать, что будет с каждым из нас.
— Вы выбрали весьма интересный способ меня отблагодарить.
На языке так и вертелся вопрос: за что?
— А вам нужна моя благодарность?
— Нет. — Мужчина медленно опустил ноги на пол и сел. — Ваша благодарность мне не нужна. Я должен защищать невинных.
— А с чего вы взяли, что я невинна?
Нет, в каком-то смысле очень даже невинна. Но тут шла речь явно не о девственности.
— Это тоже входит в мои обязанности — определять, кто прав, а кто виноват.
— И на это никак не влияет чистота сущности? — Я вновь внимательно посмотрела на него.
Сергей поднял голову и ответил не менее пристальным взглядом.
— Вам надо меньше слушать своего брата. Денис, конечно, когда-нибудь станет сильным колдуном, но пока он ребенок, и осознанность действительности у него еще не полная, а частичная.
— То есть вы хотите сказать, что моя сущность не чистая и не светлая, как сказал Дэн?
— Я хочу сказать, что вам нужно как можно меньше об этом думать.
Вот и поговорили.
— Пап? — На пороге возник Игорек и неуверенно застыл, не решаясь сделать ни шага.
— Ну, что стоишь, заходи.
— Я принес настойку, как вы просили. — Парень вручил мне кувшин и устремился к отцу. — С тобой все нормально?
Я не хотела мешать их общению, поэтому, поставив кувшин на стол, быстро вышла.
У самого входа на первый этаж меня перехватила Лизка:
— Тань, он жив?
— Кто?
— Сергей. Тань, я же знаю, что это за настойка, — взволнованно зашептала сестренка и нервно огляделась. — Каким образом он получил это проклятие?
— Ты Игорю сказала? — перебила ее.
— Нет, не стала. Тань, а вдруг на него напали те, кто выставил меня на торги? Вдруг они совсем рядом?
— Лиз, Лиз, стоп! Стоп! Он сам.
— Что сам?
— Он сам себя проклял.
Сестренка впала в ступор и растерянно захлопала глазами:
— Тань, кто сам себя проклинает? Ты в своем уме?
— Страж. — Я обняла сестру за плечи, и мы направились в сторону кухни. — Стражи сами себя проклинают. Хобби у них такое.
Казалось бы, стоит обо всем этом забыть, но любопытство не давало покоя.
Интернет — великое изобретение всех времен и народов. И как мы раньше жили без него? Собственно, жили-то, по сути, неплохо, ибо не знали о том, что теряли. Но что-то я вновь отвлеклась.
В наше время для того, чтобы добыть нужные сведения, не надо часами просиживать в библиотеках, пролистывая кучу газетных вырезок, выискивая хоть какую-нибудь информацию. В моем случае требовалось лишь забить в строку поиска браузера следующие фразы: «Ведьма Ольга, преступление пятнадцатилетней давности, побег, леса Амазонки».
Конечно, меня это не касалось, мне вообще не стоило копаться в чужом грязном белье. Но пересилить любопытство не получалось.
Через каких-то двадцать минут я уже знала всю историю Ольги Самойловой.
Это была весьма сильная ведьма, потомственная травница, которая легко могла управлять растениями. В двенадцать лет она чудом пережила последствия страшной аварии, которая, однако, унесла жизни матери и бабки, оставив ее единственной наследницей. Целителям тогда с трудом удалось вытащить ее с того света. Ноги были перебиты, сильно повреждены тазовые кости, и целители предупредили, что родить она, скорее всего, никогда не сможет. Для любой ведьмы это удар, особенно для той, которая является последней и единственной представительницей некогда большой семьи. Но Ольга не сдавалась и долгое время экспериментировала, пробуя на себе различные методики, чтобы восстановить детородные функции. И казалось, что у нее получилось. В возрасте двадцати восьми лет, через шестнадцать лет после той трагедии, перетерпев множество испытаний, потратив невероятное количество сил, денег и труда, ей наконец-то удалось заключить контракт.
