13 ноября (31 октября) 1917 года. Полдень.
ВМБ кайзермарине на острове Гельголанд.
Капитан-лейтенант кайзермарине Лотар фон Арно де ла Перьер.
Чудны дела твои, Господи! Второго октября, когда моя U-35 уходила в свой шестнадцатый боевой поход из австрийской базы Каттаро, Германия была еще с Россией в состоянии войны. А уже 6 ноября, когда мы вернулись, потопив одиннадцать транспортов, повредив вспомогательный крейсер и эсминец, то наш кайзер вовсю обнимался с русскими в Риге, заключив почетный мир с их новым премьером Сталиным. Ну, а меня ждала телеграмма, подписанная лично адмиралом Альфредом фон Тирпицем, которого кайзер снова вернул из отставки да к тому же возложил на него еще и обязанности рейхсканцлера.
Мне предписывалось сдать лодку под командование старшего офицера и немедленно выехать поездом в Гамбург для выполнения секретного задания командования.
Как настоящий немецкий офицер, я считал, что приказ командования — это закон. Поэтому, быстро собрав походный саквояж, я вечером уже садился в поезд, следующий в Вену. По дороге мне пришлось сделать две пересадки — в Вене и Мюнхене. И повсюду я наблюдал сцены, похожие на Великое переселение народов. Бесконечные эшелоны везли немецких и австрийских солдат на запад и юг — во Францию и Италию. Макаронники, наверное, уже пожалели, что сбежали из нашего союза в Антанту. Теперь против них будет вся австрийская армия. Как говорят, итальянцы существуют только для того, чтобы австрийцам было кого бить. Лягушатникам и лимонникам на Западном фронте тоже не позавидуешь. Раньше половина нашей армии воевала с русскими, теперь же на западе все пойдет по-другому.
В Гамбурге у военного коменданта я получил предписание — следовать на остров Гельголанд. Для этого в порту меня ожидал постоянно находящийся под парами разъездной катер. И вот, вымотанный недельным путешествием, я стоял на причале перед гросс-адмиралом Тирпицем. Здесь же пришвартован русский U-бот. По длине он почти равен моей U-35, но диаметр корпуса у него раза в два больше, из-за чего русская подводная лодка напоминает не хищную щуку, а ленивого, но сильного сома. Это уже даже не U-бот, а самый настоящий подводный крейсер. Свежий ветер с Северного моря вызывающе треплет поднятый на флагштоке русского корабля Андреевский флаг. Еще месяц назад невозможно было бы представить подобную картину.
Гросс-адмирал выглядел неважно. Он двигался с трудом, лицо его бледно, порой он начинал тяжело дышать — словом, похоже, что он сильно болен. К тому же вместо его роскошной бороды на подбородке лишь двухнедельная щетина.
— Лотар, мой мальчик, — сказал мне Тирпиц, — ты один из наших лучших подводников. Поэтому я хочу передать тебе приказ нашего любимого кайзера. Надеюсь, что ты с честью выполнишь этот несколько необычный приказ.
— Да, господин гросс-адмирал, я весь внимание, — вытянувшись в струнку, я с трепетом ждал чего-то, что должно было изменить всю мою дальнейшую судьбу.
— Господин капитан-лейтенант, — вдруг почему-то официально обратился ко мне адмирал Тирпиц, — вы должны поклясться, что никогда и ни при каких обстоятельствах не сообщите никому о том, что я вам сейчас расскажу.
— Клянусь, — коротко ответил я.
— Ну, вот и отлично, — Тирпиц машинально потер подбородок, словно там все еще была его роскошная борода, после чего внимательно посмотрел по сторонам, будто опасался, что нас могут подслушать. Но поблизости никого не было, лишь русский вахтенный, вооруженный коротким карабином, нес службу у трапа русской же подводной лодки. Мне показалось, что главнокомандующий флотом и канцлер Германской империи хочет сказать что-то, в чем сам до конца не уверен.
— Слушай, меня внимательно, Лотар, — сказал он, — мы заключили мир с Россией и начали восстанавливать торговые связи. Это само по себе замечательно. Также как и то, что мы сняли с русского фронта пехотные и кавалерийские дивизии и отправили их под Париж. Но это еще не все. Вчерашний противник может стать сегодняшним союзником и завтрашним другом. Кстати, ты знаешь, где находится Мурманск?
— Да, господин гросс-адмирал, — ответил я, — это новый русский порт на севере, который до весны этого года назывался Романовым-на-Мурмане. Говорят, что там нет ничего, кроме льда, скал и белых медведей.
— Почти так, — улыбнулся гросс-адмирал, — а еще там есть огромные запасы английского и французского оружия, поставленного русским для войны против нас. Вполне хватит для того, чтобы вооружить как минимум целую армию.
— Я не совсем понимаю вас, господин гросс адмирал, — сказал я, — ведь русские вышли из войны. Тогда каким образом теперь это оружие может нам угрожать?
— Эх, Лотар, — покачал головой Тирпиц, — эти мерзкие англичане всеми силами старались сорвать наши переговоры о мире. А когда это им не удалось, они пришли в бешенство. Из Скапа-Флоу на север в сторону Мурманска вышел линкор, два тяжелых крейсера и куча транспортов с десантом. Когда они дойдут, то русским придется очень плохо.
— Что вы имеете в виду, господин гросс-адмирал? — не понял я.
— У русских там один броненосец и один легкий крейсер — оба постройки начала века, — сказал мне Тирпиц, — но сопротивляться они будут отчаянно и флага не спустят. Один снаряд, выпущенный англичанами в русские корабли, один погибший русский моряк — и…
— Война между Россией и Англией неизбежна! — воскликнул я.
— Если бы все было так просто, Лотар, — поморщился гросс-адмирал, — русская армия устала от войны, и правительство большевиков не сможет нам дать на западный фронт ни одного солдата. Скорее всего, дипломатические отношения Петербурга и Лондона будут окончательно разорваны, а Британия будет объявлена русскими враждебной державой. Поверь мне, для нас это тоже немало, поскольку тогда Россия станет нашим надежным тылом. Но, Лотар, — Тирпиц осторожно поднял руку и положил ее мне на плечо, — мы немного отклонились от темы. Наши генералы во Франции и Италии должны прекрасно справиться со своими делами сами. А наше с тобой дело сугубо морское. Вопрос с объявлением Британии неограниченной крейсерской и подводной войны решен. Жаль наших новейших легких крейсеров, потерянных у Эзеля, они были бы сейчас очень кстати. Но с этим уже ничего не поделаешь — за ошибки надо платить. Вместо этого… — он внимательно посмотрел на меня, — ты так и не понял, для чего я это тебе все это рассказываю?
— Нет, господин гросс-адмирал, — ответил я.
— Тогда слушай, — сказал Тирпиц. — Ты выйдешь в боевой поход на русской подводной лодке как офицер связи германского командования. Наш кайзер с премьером Сталиным договорились, что с момента возможного Мурманского инцидента вступит в силу договор, согласно которому русские станут нашими союзниками в войне на море. И твоя задача — координация совместных боевых действий русских военно-морских сил с нашим флотом. Главная задача — атаки на транспортные суда, которые следуют в британские порты. Это особенно важно после вступления в войну против нас САСШ. За годы благожелательного для Антанты нейтралитета янки сумели разогнать свою военную промышленность и теперь в огромном количестве гонят военную технику в Европу. Но не только автомобили, винтовки, пулеметы, орудия и боеприпасы везут военные транспорты в порты Британии и Франции. Готовы к отправлению и огромные пассажирские лайнеры, переоборудованные во вспомогательные крейсера. Каждый из них сможет принять на борт бригаду, а то и дивизию. Командование Антанты готово завалить наших доблестных гренадер американским пушечным мясом. Ты, Лотар, — сказал мне гросс-адмирал, — должен, используя весь твой опыт, организовать совместные атаки наших подводных лодок на эти плавучие казармы, чтобы американские солдаты угодили не во Францию, а на морское дно. Русские вам в этом помогут. У них с англосаксами старые счеты. Не буду говорить, чем именно провинились лимонники и янки перед Россией, скажу только, что по рассказам русских, они ненавидят англичан и американцев больше, чем нас. Вместе с русской подводной лодкой в море выйдет целое соединение: легкие и вспомогательные крейсера, а также все имеющиеся в наличии U-боты. Русская подлодка, на которой будешь находиться ты, станет флагманом этой флотилии. Хочу тебя поздравить — ты выйдешь в этот поход с новым званием. И да поможет вам Бог, корветтен-капитан Лотар фон Арно де ла Перьер, — торжественно сказал гросс-адмирал. — Идем, мой мальчик, я познакомлю тебя с русским командиром…
