— Ты можешь мне прямо сказать, что у тебя с этим делягой?
— Он не деляга. — Наташа вскочила со стула. — Он хороший, добрый, отзывчивый человек!
— Ясно! Мне теперь все ясно! Интересно, когда ты задумала все это? И повод удобный нашла, приревновала к совершенно посторонней женщине! Мне все ясно!
— Рада за тебя, — холодно ответила Наташа. — Рада, что тебе ясно то, чего я сама не понимаю.
— А чего тут понимать? Захотелось сменить мужа. Конечно, он богат, а я нет. На машине ездит, а я пешком хожу. Небось цветы дарит, комплименты говорит…
— Да. И цветы, и комплименты. — Наташа зло взглянула на него. — Ты же не счел неудобным то, что чужая женщина подарила тебе дорогой костюм? Что заплатила за тебя в ресторане? Выкупила из вытрезвителя? Это все было в порядке вещей.
— Я ей это отработал. — Смирнов схватился за голову. — А ты что, тоже собираешься отработать?
— Замолчи сейчас же! — ее голос задрожал.
Он остановился рядом, тяжело дыша. Оба не отводили глаз друг от друга.
— Самое время начать бить посуду, — сказал он. — Как в плохих анекдотах о семейной жизни.
— Так, может, тарелку разобьешь? — Наташа отвернулась и достала из посудного шкафчика первую попавшуюся тарелку.
— Свадебную? — голос Смирнова дрогнул.
Наташа взглянула на то, что держала в руках.
Действительно, та самая тарелка с красным петухом, вторую им подарили на свадьбу и которой оба так дорожили.
— А почему нет? — Наташа проглотила комок в горле. Для нее это было испытанием. Боже, пожалуйста, если все еще может наладиться, он не разобьет петуха! Он ее обнимет, может, они смогут нормально поговорить и забыть все, что случитесь?
Смирнов взял тарелку, секунду подержал в руках. И вдруг неожиданно резким движением ударил ее об колено. Наташа вскрикнула.
Со стуком он положил половинки на стол и стремительно вышел из кухни. Перед входной дверью он остановился и обернулся. Для него это был решающий момент. Не окликнет ли Наташа, не догонит ли? Может, они еще смогут?..
Не окликнула. Он открыл дверь и вышел из дома, в котором прожил вместе с ней шесть счастливых лет. Вышел, и больше не оглядывался.
В кухне Наташа отняла ото рта руку. На кулаке остался след от зубов. Она взяла в руки обе половинки свадебной тарелки и приставила их друг к другу. Неровная, как черная молния, черта рассекла птицу надвое.
— Посуду бьют к счастью… — прошептала она и заплакала. Слезы текли по лицу, она плакала без рыданий, так же ровно, как и дышала, незаметно, как дождь, который замечаешь, только выйдя на улицу и глядя на лужи.
— Не заново, но по-другому, — сказала она себе. — Теперь жизнь пойдет по-другому…
— Если вы не перестанете, я уйду из дома, — дрожащим голосом прошептал Димочка.
Женщины его не услышали. Они стояли друг против друга в угрожающих позах, обжигая друг друга яростными взглядами.
— Я полагаю, что мы уже познакомились, — ледяным тоном произнесла мамуля. — Папуля, проводи гостью к выходу.
Димочка был в панике. Ведь знал же, что ничего хорошего из сегодняшнего вечера не получится. Еще ни разу мамуле не понравилась ни одна девушка из тех, что он приводил в дом. Но Гера ведь не какая-то! Гера особенная. Это — женщина его мечты.
Но в планы мамули в ближайшее время не входила разлука с ее маленьким мальчиком. С самого начала она дала Гере понять, что не воспринимает ее всерьез. Мало того, она сделала ей выговор. Димочка, дескать, не ночует дома, бледнеет и чахнет. В этом, разумеется, виновата некая особа легкого поведения, пожирательница наивных мужчин… И понеслось. Обычно девушки исчезали после первой мамулиной угрожающей фразы. Но у Геры закалка была хоть куда. Она храбро выпятила бюст пятого размера и кинулась в бой. Чай с тортом и пирожными были забыты.
— Вы ведете себя неразумно, — бархатным голосом, с модуляциями опытной тигрицы сказала Гера. — Мне кажется, что вы должны знать. Мы с Дмитрием решили пожениться.
— Что?! Папуля! Ты слышал?!
— Слышал, — миролюбиво отозвался из кресла тот, благоразумно спрятавшись за большим энциклопедическим словарем.
— И ты это оставишь?!
— А собственно, в чем проблема? — робко поинтересовался папуля. — Он мальчик взрослый, ему решать…
— Взрослый?! Наш сын?! О чем ты говоришь?!
— Мамуля, пожалуйста, перестань, — капризно протянул Димочка. — Конечно, я взрослый.
— Это ты перестань! Кого ты привел в наш дом?! Это же не женщина! Это тигр в юбке! Она тебя съест, а ты будешь только пищать…
— Мне кажется, я не давала вам повода. — Оскорбленная Гера вскинула голову, глаза ее недобро блеснули. — Как вы себя ведете?!
— Я веду себя в своем доме, как хочу! Ну вот что, сын: либо я, либо эта девка!
— Дима, ты должен выбрать, — неожиданно поддержала ее Гера. — Или ты меня любишь и ведешь себя как мужчина, либо мы расстаемся! С какой стати твоя мать меня унижает?!
— Прекратите… — простонал Димочка, хватаясь руками за голову. — Папа, скажи им!
— А что я могу им сказать? — удивился папуля и хлебнул чаю из фарфоровой чашки с розовыми слониками. — Я-то уже выбрал твою мать. Ты извини меня, сынок, хотя девушка твоя вполне ничего…
— Что?! — закричала мамуля.
— Но с твоей матерью мне еще жить и жить. Лично я выбираю ее.
И папик, довольный собой, вернулся к прерванному чтению словаря.
— Это невыносимо! — Димочка кинулся к балконной двери, по случаю жары открытой нараспашку. И прежде чем кто-то смог что-либо предпринять, прыгнул с балкона.
На секунду в комнате наступила тишина, а потом женщины одновременно закричали и бросились на балкон, мешая друг другу.
— Мой мальчик! — стонала мамуля.
— Она тебя убила! — верещала Гера, пытаясь пропихнуться вперед матери. Проем балконной двери не был рассчитан на одновременный проход двух мадам Грицацуевых.
— Что ты сидишь, изверг! — Мамуля заплакала. — Вызывай «скорую»!
Папуля положил трубку:
— Так уже вызвал. Сказали, через десять минут будут здесь.
Дамы бросились на выход, и в квартире стало тихо. Папик осторожно подкрался к балкону и выглянул наружу.
Внизу, на асфальте, лежал Димочка, широко раскинув руки, со спокойным и безмятежным лицом.
— Сынок! — тихо окликнул его папуля с высоты второго этажа.
Димочка не отозвался.
— Они идут к тебе! — конспиративным шепотом проскрипел папик. — «Скорую» я вызвал!
Димочка приподнял голову и подмигнул ему, после чего опять упал на асфальт.
