— И потом сделайте три экземпляра и принесите мне. — Кленин отвернулся от Марины, стоявшей перед ним на десятисантиметровых каблуках, делавших ее стройные ноги бесконечными.
В кабинете было включено радио. Играла какая-то длинная занудная композиция некоего белого американского рэппера. Насколько Кленин смог разобрать текст, главный герой все время жаловался своему кумиру и просил дать автограф.
В музыкальном плане Кленин был всеяден. Давно прошли те времена, когда он увлекался классической музыкой и ходил на концерты. Постепенно он пришел к выводу, что под Дебюсси бизнес не сделаешь, и перешел на бездумное прослушивание радиостанций.
С минуту Сергей смотрел в окно и не сразу обнаружил Марину рядом с собой.
— Вы еще здесь? — удивился он, отрываясь от созерцания сирени за окнами.
Девушка медленно и со значением улыбнулась.
— По-моему, вы нервничаете, — сказала она с тем неповторимым придыханием в голосе, какое можно услышать лишь в ночное время на «Европе Плюс», когда передачу ведет Жени Шадэ. — Я знаю отличный способ снять стресс…
Ее тонкие пальцы с острыми алыми ногтями пробежались по пуговицам короткой кофточки «под леопарда», а тело стало плавно покачиваться в такт музыке. В считанные секунды на ней остались только туфли на высоких каблуках да чулки на кружевной резинке. Белья новая секретарша не носила.
Кленин с интересом смотрел на стриптиз. Воодушевленная его вниманием, Марина прошлась по комнате взад-вперед походкой манекенщицы. Тело у нее было безупречным. Ничего лишнего на бедрах и талии, крепкая грудь и ровная, чуть смугловатая кожа.
Кленин кинул взгляд на дверь кабинета. Марина не стала ее запирать. Ее расчет, собственно, строился на том, что от мысли о рискованном сексе в рабочее время Кленин возбудится до такой степени, что забудет о своей скромнице-учительнице и кинется на нее. По ее опыту, Кленин принадлежал к той категории мужчин, которых риск привлекал. Иначе он не достиг бы в бизнесе таких высот.
Секретарша продолжала танцевать. Потихоньку, шаг за шагом, она подошла к его креслу и встала перед ним. Кленин встретил ее взгляд без смущения. Это ей понравилось. Куда неприятнее было то, что никакого желания в его глазах она не увидела, только любопытство.
— По-моему, — сказал он медленно, — вы здесь прозябаете. Вам бы в кабаре работать. Хотите, устрою?
Марина отрицательно покачала головой и загадочно улыбнулась.
— Мне нравится работать рядом с вами, — прошептала она, протягивая к нему руки.
Секунду или две она не могла понять, что происходит. Ее руки так и повисли в воздухе. Кленин не сделал ни малейшей попытки привлечь ее к себе. Он ее не хочет? Молнией мелькнула страшная мысль о начинающемся целлюлите.
— Боитесь? — Она скользнула к нему на колени и обхватила за шею. Их губы встретились, и она с удовлетворением почувствовала, что он отвечает на ее поцелуй. Наконец-то! Сейчас она покажет ему, из чего сделаны девочки, а дойдя до конца, он и думать забудет о школах, детских садах и рыжих учительшах. Почувствовав, как кончается воздух в легких, она оторвалась от губ, пытаясь расстегнуть его рубашку.
Рука Кленина мягко перехватила ее хищную лапку.
— Я думаю, что на этом мы можем остановиться, — заметил он.
Марина томно посмотрела на него сквозь полуприкрытые ресницы. Этот взгляд она слизала с постера Памелы Андерсон.
— Если ты нервничаешь из-за того, что не закрыта дверь…
— Да я вообще не нервничаю. Просто достаточно!
Ее рука сползла вниз. Черт, а ведь он не шутит.
— Что такое? У тебя проблемы?
— По-моему, проблемы не у меня, а у тебя. — Кленин отодвинулся, и Марине пришлось встать с его колен. — Мне кажется, тебе лучше одеться. Сейчас сюда зайдут наш главбух и начальник службы маркетинга, и ты будешь выглядеть глупо.
— Ах вот в чем дело? Я не знала, что у тебя совещание. — Марина накинула на плечи кофту, но не спешила ее застегивать. — Мы можем продолжить вечером…
Как-то незаметно они перешли на «ты». В самом деле, как-то неловко говорить «вы» человеку, который стоит перед тобой голым. Похоже на осмотр в кабинете врача: «У вас, батенька, сифилис…»
— Не думаю. — Кленин встал с кресла и поднял с пола юбку. Протянул ей. — Хотелось бы, чтобы мы друг друга поняли. Ты красивая девушка, и я ценю тебя как секретаря. Давай на этом и остановимся. Не думаю, что нам стоит как-либо сближаться. Наши отношения меня более чем устраивают. Надеюсь, я выражаюсь доступно?
Мариночка молча забрала у него юбку и, повернувшись, вышла в коридор. Ее голые ягодицы и полная грудь изящно покачивались при ходьбе.
Из коридора послышался сдавленный визг Верочки и чьи-то возбужденные голоса. Кленин усмехнулся, подошел к окну и закурил.
Через минуту в его кабинет постучали и вошли главбух и маркетолог, оба красные, как раки.
— Можно? — Стараясь не глядеть на шефа, они сели на указанные им места.
— Что ж, господа, приступим, — сказал он и выбросил сигарету в окно, в сиреневый куст. «Господа» достали блокноты и приготовились конспектировать, все еще не в силах выгнать из головы голое видение, которое вышло отсюда минуту назад.
Марина невозмутимо прошла в таком виде на улицу, на глазах у сомлевших сотрудников мужского пола села в машину Ромки и уехала. Ее самолюбию было нанесено оглушительное поражение. И она за это обязательно отомстит.
— Вот это любовь! — прошептала Верочка с круглыми от изумления глазами. — Прямо на рабочем месте!
Роман молча передернул плечами. Ему казалось, что жизнь кончена и остается лишь одно — броситься под поезд. Кажется, в шестнадцать двадцать есть подходящий. Теперь бы не опоздать на вокзал.
Наташа вытерла пот со лба. Тяжелая кровать не хотела никаких перестановок и упорно цеплялась за пол. Кроме того, на ней горой лежали вещи из шкафа. Наташа мрачно посмотрела на груду юбок и маек и принялась скидывать их куда попало.
Она решила заняться ремонтом квартиры. Мысль эта пришла ей в голову внезапно, и очень ее обрадовала. Она знала, что тяжелый физический труд — непревзойденный лекарь душевных ран. И начать нужно со спальни.
Вообще, гостиной, как таковой, у них не было. Гости к чете Смирновых ходили редко, и супруги решили не разоряться на обязательную стенку и мягкую мебель. К тому же спать на кровати было удобнее, чем на диване.
Но сейчас эта кровать Наташу раздражала, потому что была слишком широка для нее одной, занимала чересчур много места и была тяжела для ее нежных женских рук.
Наташа пошла на хитрость — уперлась спиной в стенку, а ногами — в спинку кровати. «А ведь некоторые еще в тренажерный зал ходят, — злобно отдуваясь и вытирая пот со лба, думала она. — Лучше бы мебель двигали, экономия налицо…»
