Берни дернулся, словно его укололи иглой.
– Блин, ну конечно!
Он полез в карман и вытащил мобильник. Экран засиял, освещая клубы его дыхания в морозном воздухе.
– Боженька, – пожаловался Тойво, – яркость хоть убавь…
Берни стянул рукавицу и бросил ее на снег, даже не позаботившись о том, чтобы сунуть в карман, потом ткнул пальцем в экран.
– Сынок, ты в порядке? – мягко спросил Арнольд, кладя руку на плечо Джейко. Тот лишь покачал головой:
– Нет, сэр. Боюсь, что нет.
Джордж с изумлением смотрел на старика – как он только может сохранять, блин, спокойствие? Это Джорджу следовало бы что-то сказать, взять на себя командование, но внезапно он снова почувствовал себя двенадцатилетним. Ему снова двенадцать, и Берни, и Джейко с Тойво, а мистер Экола – он взрослый.
Отец Джейко умер, когда ему не было и года. Отец Джорджа ушел из дома, когда тому было восемь, и больше о нем не слышали. Папаша Тойво лупил его чуть ли не каждый день и заставлял его ходить в школу в свитере, чтобы не было видно синяков. Это продолжалось как минимум с четвертого класса, когда Тойво появился в их школе, и закончилось летом после пятого, когда Арнольд заглянул к Тойво домой и дал его папаше бесплатный урок настоящего рукоприкладства. Тот остался хромым на всю жизнь, но сына с тех пор даже пальцем не тронул.
По большому счету Арнольд Экола и его жена вырастили и воспитали не только Берни, но и еще троих пацанов. Арнольд не был биологическим отцом для Джорджа, Джейко и Тойво, но батькой – был.
Мистер Экола знает, что делать. Всегда знал и всегда будет знать.
Берни оторвался от телефона.
– Господи… Господи, батя, это везде!
Арнольд слегка сжал плечо Джейко, потом указал на зеленое сияние:
– Джейко, не покараулишь пока эту штуку?
– Конечно, мистер Экола, – кивнул Джейко, – не беспокойтесь.
– Молодец, – похвалил его Арнольд, потом обернулся к Берни: – Что, собственно, везде?
Берни ткнул пальцем в зеленый прямоугольник:
– Вот это. Вернее, вот эти. В Милуоки, Бостоне, Нью-Йорке, пишут, что один даже в Париже. Батя, блин, это инопланетяне! Если «Си-эн-эн» не врет.
– Рано или поздно должно было случиться, – подтвердил Тойво. – Звезд-то вокруг до хрена.
Берни снова приник к телефону:
– Они высаживаются по всему миру. Атакуют города, убивают людей! Авиация в воздухе, пытается сопротивляться, объявлена всеобщая мобилизация… Батя, на нас напали!
Джордж в два прыжка подскочил к Берни и выхватил телефон у него из рук. Конечно, никто на них не нападал, что за чушь? Такой херни просто не бывает, существует другое объяснение…
Одного взгляда на экран хватило, чтобы понять – Берни ничего не перепутал. Джордж попытался зайти на другой сайт и тоже обнаружил, что ему мешают перчатки. Он сорвал их и, не глядя, отшвырнул в сторону. В пальцы тут же вцепился мороз, уже до онемения исколовший шею и лицо, но он даже не заметил.
Джордж начал с «Фокс ньюс»: «Нью-Йорк в огне, Лондон уничтожен».
Он переключился на «Яху»: «Это не фантастика – враг атакует Землю!»
«Эн-би-си»: «Вооруженные силы терпят поражение от агрессоров по всему миру».
У Джорджа потемнело в глазах, экран расплылся и погас. Он находился на самой оконечности мыса Кивино, в глухом лесу – ни одной асфальтированной дороги поблизости. За пятьсот километров от семьи.
«Жена, сын… Мне нужно в Милуоки!»
– Берни не ошибся, – Джордж вернул ему телефон. – Понятия не имею, как их занесло на Юп, мистер Экола, но это… корабль пришельцев.
Арнольд кивнул. Потом откашлялся и сплюнул, повернувшись так, чтобы случайно не задеть никого из своих ребят.
– Ага, я так и подумал. Пошли-ка в домик. Одеваемся потеплей, берем ружья и патроны – сколько сможем унести.
Все пятеро развернулись и, хрустя снегом, направились в домик, оставив зеленое сияние за спиной. Берни сунул телефон в карман, стало совсем темно.
В домике каждый молча занялся своими вещами. Арнольд одной лишь своей спокойной уверенностью исключал любые мысли об истерике. У каждого была семья, но и без слов каждому было ясно – семьям пока придется подождать. Можно было ожидать, что, по крайней мере, один из них слетит с катушек и будет рваться наружу «вот прямо щас», а остальным придется его держать, однако ничего подобного не случилось. Всем было ясно, что надо ждать как минимум до утра – ночью риск замерзнуть насмерть был даже выше, чем любая опасность, исходящая от инопланетян.
Однако в спокойствии Джорджа все же проскальзывала сумасшедшинка. Натягивая второй, а потом и третий свитер, он не сводил глаз со своего «ремингтона», а в голове все крутилась и крутилась одна и та же мысль.
«Все-таки хорошо, что мы не ходили стрелять оленей. Патроны нам еще пригодятся».
Джек Макдевит
[18]
Стивен Кинг отозвался о Джеке Макдевите: «Естественный преемник Айзека Азимова и Артура Кларка». Автор девятнадцати романов, одиннадцать из которых претендовали на премию «Небьюла»; премию получил роман «Seeker» в 2007 году. В 2003 году премию «John W. Campbell Memorial Award» получил роман «Omega». Последние книги Макдевита – «The Cassandra Project» (в соавторстве с Майком Резником) и «Starhawk». Уроженец Филадельфии, Макдевит до того, как стать писателем, был офицером, учителем английского, таможенником и таксистом, а также вел тренинги по лидерству. Женат на Морин Макадамс и живет в Брунсвике, присматривая за ураганами.
Живи нынешним днем
Можно считать, конец света начался с празднества по случаю моего тридцатилетия. Предполагалось, что это будет сюрприз, вот только Уоррен, мой муж, и кое-кто из родственников слишком уж часто ухмылялись в предшествующие дни. Свет в гостиной вспыхнул, не успела я пройти внутрь и пары шагов. Все были в сборе. Дядя Гарри и тетя Мэй вместе с Лиз, нашей дочуркой восьми лет от роду, Джек Кэмден с женой, чье имя я постоянно забываю, и еще человек двадцать родственников, друзей и коллег по работе. Хором исполнив поздравительную песню, они разразились аплодисментами. Элен, моя сестра, поднесла мне любимый дайкири с лаймом. Когда пение смолкло, меня препроводили к журнальному столику, на котором громоздилась гора подарков.
Вообще-то нас хлебом не корми, только дай устроить вечеринку, был бы повод. Том Эйкинс, заведующий кафедрой физики и мой шеф, играл на аккордеоне, а Фримен и мой братец Билл подыгрывали ему на гитарах. Дом наполнился музыкой, все принялись танцевать. Передавали друг дружке напитки, слопали три торта и еще половину от четвертого, устроили игры, а разговоры шли в основном о том, насколько прекрасна жизнь.
