«Китобои» – не банда, но армия. И Галия – ее генерал.
Дануолл будет принадлежать им.
И с Дануолла все только начнется…
Галия боролась с головокружением.
Для Жукова она была готова на все.
На все.
– Скажи мне, – прошептала она.
Жуков что-то прошипел в свой шарф, а затем протянул руку и длинными, затянутыми в кожу пальцами коснулся острого подбородка Галии. Он поднял ее голову, и Галия позволила ему это.
– Хорошо, – тихо сказал он. – Хорошо.
Он опустил руку. Как только он убрал ее, Галия ощутила, как внутри нее разрастается странное чувство холодной пустоты.
– Чтобы воплотить мой план, необходима особенная подготовка, для этого мне и нужны ты и твои «китобои». Вы нашли мне отличное место, но этого мало. Мне нужно, чтобы вы кое-что для меня украли. Будет непросто – предмет не представляет ценности и не охраняется, но достать его тяжело.
Галия позволила себе слегка улыбнуться. Она снова начинала чувствовать себя собой.
– С твоей силой, Жуков, мы можем проникнуть куда угодно.
– Хм, это правда, – кивнул он. – И эта сила понадобится вам для выполнения следующего задания. Чтобы совершить эту… давай назовем это кражей… мне нужно создать кое-что гораздо более сильное, чем все, что ты видишь в этом подвале. Пока мне достаточно костей старых торговцев, но сфера их применения существенно ограничена. Я могу вырезать их и оживить при помощи своей силы, но для следующей стадии нам понадобятся кости тех, кто уже наделен собственной магией.
Нахмурившись, Галия отступила от двери, подошла к верстаку и, задержав дыхание, наконец-то заставила себя посмотреть на разбросанные на нем предметы. Затем она решительно повернулась и осмотрела содержимое подвала, на которое она старалась не обращать внимания.
Теперь она видела все в ином свете. В подвале хранилось сырье – и только. Как раньше в бочках хранилась ворвань. Но прокрутив в голове слова Жукова, Галия нахмурилась. Она повернулась к нему, полностью уверенная в себе.
– Мы с ребятами к твоим услугам, Жуков, – сказала она, – но мне этого недостаточно. Просто скажи, что именно тебе нужно, и мы все достанем.
Жуков кивнул.
– Я знал, что ты меня не подведешь, – заметил он, и Галия улыбнулась, словно этот простой комплимент был щедрой похвалой.
Жуков подошел к ней ближе.
– Мне нужно поместье Бригморов.
Галия открыла рот, затем закрыла его. Слова пришли не сразу. Она знала это место – и знала прекрасно.
Как и его бывших обитателей.
– Э-э… поместье Бригморов?
– Да, Галия, – ответил Жуков. – Скажи мне, тебе что-то известно о женщине по имени Далила?
В голове у Галии пронеслась целая туча мыслей. Да, она знала поместье Бригморов и знала, кто жил там раньше. Она знала о Далиле все. Галия ничего не сказала, но Жуков кивнул.
– Да, бригморские ведьмы, – произнес он. – Носительницы жуткой магии.
Галия покачала головой. Возвращаться в Бригмор ей не хотелось. Ни сейчас, ни когда-либо.
Но она пообещала Жукову, что будет верна, а он пообещал ей целый мир.
– Мне нужно, – сказал он, – чтобы ты со своими «китобоями» проникла в крипту.
Не в силах сдержаться, Галия ахнула.
– Я хочу, чтобы вы украли их кости, – продолжил Жуков. – Кости бригморских ведьм, из которых мы сумеем вырезать свою судьбу.
7
ДАНУОЛЛСКАЯ БАШНЯ
9—11-й дни, месяц тьмы, 1851 год
«Лучших портных империи переманивали в бутики Портновского Угла, где им уже не приходилось искать клиентов. На самом деле они становились частью высшего общества, их всячески обхаживали и баловали. Богатые и знаменитые частенько захаживали в Портновский Угол и платили любые деньги за возможность одеваться по последней моде».
– ИСТОРИЯ ПОРТНОВСКОГО УГЛА
Выдержка из недавно вышедшей книги «Округа Дануолла»
Дни и ночи проходили без происшествий, а для Эмили тянулись неимоверно долго. Эскорт, который приставил к ней Корво, быстро стал действовать ей на нервы, хотя она и понимала, что отец хотел как лучше.
На второй день она не пожалела времени, бродя по дворцу и пробуя сбросить хвост. В конце концов у нее получилось.
На третий день она обнаружила, что к ней теперь приставлен не один стражник, а целых два.
В результате ей оставалось лишь ждать новостей. Казалось, не происходило ровным счетом ничего. Она была словно заперта в Дануоллской башне, пока в городе творились интересные вещи. По ночам она не выходила, ведь охота на банду была в самом разгаре, и Эмили не хотелось так сильно рисковать. При этом боялась она не столько кладбищенских воров, сколько собственных сил. Городская стража и Ренхевенский речной патруль существенно увеличили численность своих отрядов, из-за чего многим пришлось работать сверхурочно, чтобы нести вахту и вместе со смотрителями не сводить глаз со всех городских кладбищ.
Хотя Эмили не сомневалась, что сумеет без особого труда обойти отряды имперских сил, настоящей головной болью были агенты Королевской тайной канцелярии. Эмили не знала, сколько агентов Корво отправил на задание – а если уж на то пошло, сколько их было вообще, – но в их умениях ей сомневаться не приходилось. Они действительно были очень и очень хороши. Под руководством Корво они прошли самый серьезный и сложный курс подготовки во всей империи. Эмили знала это, потому что прошла этот курс сама.
Так что шансы, что ее заметят – или поймают, – существенно возрастали. Впервые за несколько недель она ночь за ночью проводила в Дануоллской башне.
Днем ей, конечно, было чем заняться. У императрицы было много обязанностей. Как не уставал повторять ее камергер, государству, как кораблю, нужен был капитан.
Поэтому она каждый день подписывала бумаги, встречалась со всякими сановниками и пила с ними чай. Уже начались дипломатические переговоры с правителем Серконоса герцогом Лукой Абеле. В следующем году герцог намеревался посетить столицу с официальным визитом, даты которого могли быть приурочены к ежегодному дню поминовения императрицы Джессамины, матери Эмили. Серконосские посланники вручили ей подарок – дневник, переплетенный в лучшую кожу, которая производилась у них в стране. Эмили очень понравился столь личный подарок, и она пообещала использовать его с умом.
Она без жалоб исполняла свои обязанности и с головой уходила в работу. Лучше уж хоть чем-то заниматься, чем просто сидеть и ждать вестей. Впервые в жизни статус императрицы казался ей приятным способом отвлечься от других мыслей, как и компания Ваймана.
