Метка Чужого на руке у Корво запульсировала, как только помехи пропали, сила Бездны вернулась и наполнила его, как соки переполняют ствол дерева. Он словно погрузился в теплую – температуры крови, температуры тела – ванну. С секунду он даже не мог сказать, где кончается он сам и начинается мир – скрюченные пальцы протянулись к нему из иного пространства и коснулись метки Чужого, которая засияла синим светом за закрытыми веками Корво.
Он сосредоточился и перенесся за спину одного из «китобоев», схватил его и свернул ему шею. Затем он перенесся еще раз и еще, пересекая зал тут и там – пересекая Бездну всякий раз, когда находился вне времени. Время тянулось, как патока, пока он убивал «китобоев» одного за другим.
Но энергии у него было мало – он слишком много минут провел под действием древней музыки, так что его резервы были на исходе. Чем больше он использовал сил, тем слабее становился. С собой у него было четыре флакона аддермирской микстуры, но он хотел сберечь их до последнего.
Он снова перенесся, и перед глазами у него заплясали синие точки. Время снова побежало вперед, сбивая его с ног, подобно взрывной волне. Он открыл глаза и огляделся.
И обнаружил, что он не один. Пока «китобои» пребывали в замешательстве, его агенты освободились и атаковали их. Гости маскарада в ужасе съежились в углах большого зала, наблюдая за жестокой рукопашной схваткой.
Тут прямо из воздуха перед Корво возник «китобой» с пистолетом в руке.
И дуло смотрело Корво прямо в лицо.
Палец «китобоя» лежал на спусковом крючке, до выстрела оставалось одно мгновение, но тут «китобой» пошатнулся и выронил оружие. Из груди у него показался кончик острого клинка, фонтаном хлынула кровь. «Китобой» рухнул на пол, и навстречу Корво, протягивая руку, шагнул белый лев.
Корво схватился за нее и поднялся на ноги. Белый лев выпустил его руку, сорвал с себя маску и бросил ее на пол. Под нею щеки Слэкджова пылали, он тяжело отдувался.
– Спасибо, – сказал Корво.
Слэкджов молча кивнул и огляделся.
– Кажется, здесь мы управимся, – отдуваясь, сказал он. – Спасай императрицу. Вот, возьми. Я бы и сам глотнуть не прочь, но тебе она, похоже, нужнее.
Из складок костюма Слэкджов вытащил стеклянный флакон с голубоватой жидкостью. Аддермирская микстура.
Корво с благодарностью принял флакон, зубами вытащил пробку и залпом проглотил все содержимое. Микстура подействовала сразу: силы вернулись к нему, по всему телу разлилось приятное тепло. Казалось, даже зрение стало острее, а в голове прояснилось.
Он снова был готов к бою, и его собственные запасы живительного эликсира остались нетронутыми.
– Спасибо, Азария, – сказал Корво. – Я этого не забуду.
Слэкджов устало похлопал Корво по плечу.
– Знаешь, я уже снова подумываю о маленьком винограднике, – усмехнулся он. – Задай им жару, парень. Кстати, ты наконец запомнил мое имя. Чудеса, да и только!
Потрепав Слэкджова по руке, Корво развернулся и подошел к сидящей на полу леди Эсме. Она сумела приподняться и привалиться к стене, но была бледна и тяжело дышала. Здоровой рукой она баюкала раненую – Корво видел, как она упала и сломала локоть.
– Леди Бойл, – сказал он, опускаясь возле нее на корточки, – мне нужна ваша помощь. Вы слышите меня? Эсма?
Леди Бойл открыла один глаз и громко фыркнула.
– Слышу, само собой. Что я, глухая?
Корво не смог сдержать улыбки.
– Жуков велел Лидии отвести их в подземелье – вы знаете, о чем шла речь? Вы знаете, где это подземелье?
Сглотнув, леди Бойл кивнула.
– Да, – сказала она и облизнула губы. – Видимо, они говорили о хранилище под домом. Его построили, чтобы разместить там частную коллекцию Хайрема и Уоверли. Туда уже много лет никто не спускался.
Корво нахмурился.
– Частную коллекцию чего? – Он все гадал, что же Жукову могло понадобиться в этом доме.
Леди Бойл сухо усмехнулась.
– Сейчас это и коллекцией-то не назвать. Там только кости старого левиафана. Самого большого из пойманных, как мне говорили. Самой мне не по себе от одного его вида. В моем возрасте старые кости уже не так интересны.
По спине у Корво побежали мурашки.
Старые кости – и не простые. Кости левиафана, одного из легендарных глубоководных китов, в существование которых многие даже не верили. Одного из существ, которые, как считалось, от природы обладали магическими силами.
Корво взглянул на леди Бойл. Сидя у стены, она казалась очень хрупкой – рука худенькой старушки была сломана, а может, не только рука.
– Вы можете сказать мне, где оно? – спросил Корво.
Эсма рассмеялась.
– Конечно, дайте мне пергамент, и я нарисую карту.
Корво нахмурился.
– Мне очень нужна ваша помощь. У них в руках императрица.
Эсма кивнула, и ее улыбка испарилась.
– Я понимаю. Описывать дорогу очень долго, мне придется вам ее показать.
Она задержала дыхание и попыталась подняться, но у нее ничего не вышло. Корво поспешил ей на помощь, но она раздраженно цыкнула на него. Затем она снова привалилась к стене и вздохнула.
– Ладно, похоже, вам придется меня понести.
Второй раз просить Корво ей не пришлось. Он подхватил леди Бойл на руки и поднялся. Она была маленькой и легкой, невероятно легкой, словно за алым брючным костюмом и вовсе ничего не было. Корво, сам того не желая, вдруг вспомнил, как нес на руках другую леди Бойл в ночь другого маскарада более десяти лет назад.
– Готовы? – спросил он.
Эсма кивнула и указала на двойные двери в нише под лестницей.
– Нам туда.
Корво подозвал своих агентов, и перед ним тотчас возник Джеймсон, одетый в некогда безупречно белый костюм, который теперь был забрызган кровью и грязью.
Все вместе они пошли в глубь дома.
25
ПОДЗЕМНОЕ ХРАНИЛИЩЕ ОСОБНЯКА БОЙЛОВ, ОКРУГ ОСОБНЯКОВ
15-й день, месяц тьмы, 1851 год
«Существуют нечистые ритуалы, описать которые не под силу даже адептам, так как сама попытка зафиксировать жестокость их природы может повредить разум того, кто осмелится взяться за этот труд. Считается, что даже произнесение этих зловещих заклинаний вслух ослабляет связь этого мира с Бездной, ту самую связь, на которую мы полагаемся, чтобы вершить магию веков».
– МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ МИСТЕРИЯ
Выдержка из запрещенного трактата об оккультном ритуале
Особняк Бойлов был настоящим лабиринтом. Хотя Эсма точно указывала дорогу, они шли медленно, так как ее приходилось нести на руках.
