Да, но верховные судьи были на стороне простых людей, на стороне народа. Революция была необходима. Стране нужны были изменения. Верховные судьи согласились с этими опасными идеями, даже поддержали их, но они работали изнутри. А я был нужен им, чтобы поддерживать спокойствие, чтобы останавливать тех, кто выступал против них.
Ничто не должно было нарушить их великий план.
И я поверил им. Меня представили народу как героя – первого среди равных, единственного человека, единственного во всем свете, который мог их защитить. Меня чествовали. Мне оказывали почести. Я работал на верховных судей годами – и эти годы моей жизни, как я позже понял, прошли зря. Меня использовали – я был не инструментом свободы, а инструментом подавления. Обещанные ими изменения не происходили, никто и никогда не собирался ничего менять.
Меня сделали отвлекающим фактором, символом для народа, который позволял всем жителям Тивии мечтать о лучших временах, которые никогда не наступят, пока железный кулак верховных судей сжимался все сильнее.
Жуков повернулся лицом к Эмили. Картина в зеркале померкла, поверхность всколыхнулась и отразила реальный мир.
– На связь со мной вышли агенты из Дануолла, – продолжил Жуков, – служащие Тайной канцелярии. Мне сказали, что Дануолл следил за происходящим в Тивии и хочет изменений – настоящих перемен, а не ложных обещаний и загадок верховных судей. Они считали, что я смогу претворить все эти планы в жизнь. Я был внутри. У меня были доступ и знания. Я должен был стать шпионом, чтобы раскрывать их секреты, собирать информацию и сообщать обо всем в Дануолл.
И тут я понял свои возможности. Дануолл что-то планировал – не войну, нечто куда более хитрое. Постепенный захват власти, возвращение той части империи, которая вышла из-под их прямого контроля.
Жуков сжал руку в кулак и ударил им себя в грудь.
– И я был нужен им! Без меня они ничего не могли сделать. Ничего! Я был осью мирового равновесия. Не было никого важнее меня, никого достойнее, чтобы вырвать Тивию из лап людей, которые ее предали. Секретарям и верховным судьям должен был прийти конец. Я бы повел народ за собой, имея на это полное право. Я боролся за этих людей. Тивия была моей, и с помощью императрицы Джессамины я мог отвоевать страну. Мою страну.
Кулак Жукова задрожал, когда он сжал его еще крепче.
В горле у Эмили встал ком. С трудом сглотнув, она кивнула и догадалась, что случилось дальше.
– Но вы не знали, – тихо сказала она, – что против моей матери планируется заговор. Что ее хотят лишить власти.
– Нет, – покачал головой Жуков. – Убийство императрицы Джессамины все изменило. Когда ее не стало, глава Тайной канцелярии потерял интерес к революции и провозгласил себя лордом-регентом. Всему виной была, пожалуй, его гордость. Решив, что вся империя теперь подчиняется ему, он напрочь забыл о Тивии.
– Вас выдали верховным судьям, – сказала Эмили, – в обмен на более тесные дипломатические связи.
Жуков склонил голову.
– Мне даровали главное благо народа Тивии – свободу! – Он хрипло, коротко усмехнулся. – Свободу! Свободу от ответственности. Свободу от службы. Свободу от прав. Свободу от свободы! Меня отправили в Ютаку, в соляные копи.
Он ухмыльнулся, постепенно успокаиваясь.
– Но никто не ожидал, что я вернусь.
– Теперь я знаю, что вы лжете.
– Что?
Жуков резко повернулся к Эмили и навис над ней. Она вдруг ощутила невыносимую слабость и почувствовала металлический привкус во рту. Девушка сглотнула и заставила себя отвернуться. Чувства притупились, но не исчезли.
– Никто не возвращается из тюрем Тивии, – прошептала Эмили. – Это всем известно.
– Вы говорите правду, императрица, но знайте, я не лгу.
Эмили сморгнула слезы и снова через силу посмотрела на Жукова, пытаясь сфокусироваться на своем отражении в его очках. Эта уловка сработала раньше – сработала и сейчас.
– Тогда как же вы выбрались?
Жуков опустился на корточки рядом с Эмили. Она не отводила глаз от своего отражения, но, конечно же, чувствовала источаемое противником тепло. Вряд ли это было тепло резервуара – Жуков довольно давно не подходил к его краю. Нет, это тепло как будто исходило изнутри Жукова, из складок его огромного шарфа и черной шинели.
– У меня было видение, – сказал Жуков. – Оно явилось ко мне в соляной шахте. Видение огня, великого пожара. Глубоко под ледяным панцирем, где мы копали промерзшую землю, я нашел старинный артефакт – бронзовый нож. Реликвию из другого времени, полную сил и секретов. Стоило мне взять его в руки, как я услышал его песнь. Он прошептал мне все свои тайны, и там, в темноте, я открыл глаза. Он показал мне свет, сияющий вокруг.
Жуков поднял руки и согнул пальцы, словно все еще держал нож, поворачивая его из стороны в сторону. Теперь этот нож стал частью расплавленной массы, бурлящей в резервуаре.
– Нож рассказал мне, как вырезать костяные амулеты – атрибуты его силы. Он сам двигал моей рукой, руководил мною, когда я вырезал амулеты, открывающие силы Бездны. Сначала справиться с этой силой было непросто. Я терялся в ней, я тонул. Я даже пытался резать себя, рассекал собственную плоть, но, очнувшись, обнаружил, что вырезал лишь символ на тыльной стороне моей ладони – примитивное изображение метки Чужого, эхо песни, которую пел нож, которую я слышал в холодной темноте Ютаки, которая принадлежала юноше, чью жизнь этот клинок забрал тысячелетия назад.
После этого я обратил клинки против других и стал вырезать амулеты из их костей. Именно благодаря этим амулетам я и сумел сбежать. Они открыли во мне силу, которая дремала внутри, которая была отражением моей собственной воли. Когда я прибегал к этой силе, каждое зеркало, каждое отражение превращалось в коридор, по которому я мог перемещаться.
– Так вы и сбежали? – спросила Эмили.
– Лагерь в Ютаке окружен знаменитой долиной голубых ледников, которая находится в самом сердце Тивии. Во льду много отражений. – Жуков пожал плечами. Эмили даже представила, как он нахмурился под своим шарфом.
Вот бы увидеть его лицо! Узнать, какой он сейчас. Эмили не сомневалась, что чудовище, скрывающееся за толстой шинелью, шляпой, шарфом и очками, точно не было тем красивым и статным героем Тивии, которого она видела в зеркале.
– Покажите мне свое лицо, – сказала она.
Жуков рассмеялся и поднялся на ноги.
– Вряд ли вам этого действительно хочется. – Он зашагал кругами, размахивая руками в воздухе. – Перенос сквозь лед имеет свои… побочные эффекты.
Обернувшись, он поднял руку. Эмили решила, что сейчас он, наконец, размотает свой шарф, но тут он как будто передумал и ткнул ею в императрицу.
– Расскажите мне, что вы видели.
– Что?
