В середине октября мистера Манси снова неудержимо потянуло на «Веселую вдову». Дурной знак, свидетельствующий, что мечта угрожала в очередной раз затмить реальность. Этель тем временем утратила радость жизни, часто плакала и досаждала угрюмым ворчанием.
В начале ноября мисс Фербрасс представила чрезвычайно веские аргументы в пользу скорой свадьбы, разговоры о которой прежде отодвигались в туманное будущее.
К этому времени Джордж, уже отчаянно устав от назойливой подруги, все чаще обдумывал возможность покинуть ее в затруднительном положении. Кажется достаточно странным, что только угроза Этель рассказать обо всем мисс Колмер заставила Джорджа смягчиться, сделать хорошую мину при плохой игре и все-таки жениться.
Глава 5
Туманным утром Джордж и Этель заключили брак в расположенном на Генриетта-стрит регистрационном бюро, однако жених записался не под собственным именем, а под псевдонимом Данило Князь. На свадьбу из Банбери приехали мистер и миссис Фербрасс. Родителям затея не понравилась, хотя с точки зрения положения дочки в обществе союз можно было рассматривать как шаг на следующую ступеньку социальной лестницы.
– Где же собираетесь провести медовый месяц? – осведомилась миссис Фербрасс. – Конечно, если вообще планируете медовый месяц.
– Поедем в Саутенд, – ответил лишенный воображения Джордж и действительно во второй раз повез жену в Саутенд.
Апартаменты уже утратили актуальность, а потому пара остановилась в маленьком семейном отеле. Джордж начал неразумно ревновать к постояльцам, хотя те всего лишь проявляли любезность к несчастной молодой женщине. В самую отвратительную погоду он таскал жену на прогулки, так что в конце концов простудился. Настойка эвкалипта и горячий пунш превратились в основные атрибуты приморского городка, в сознании Этель прочно связанного с шампанским и душистой солью для ванн. Однако, несмотря на неприятности, пришлось провести в Саутенде ровно две недели, так как Джордж снова сказал мисс Колмер, что замещает знакомого аптекаря.
По имеющимся в департаменте нераскрытых дел сведениям, пара покинула город тридцатого ноября в три пятнадцать, первым классом. Поезд следовал до Лондона без остановок и, как правило, пользовался популярностью, однако в этот день пассажиров набралось не больше дюжины. В одном из вагонов первого класса не оказалось никого, кроме мужчины с маленьким ребенком, закутанным в красную шаль. Этель хотела разместиться в его купе – должно быть, в тайной надежде на то, что попутчик попросит помощи в обращении с младенцем, – однако Джордж не собирался заниматься детьми прежде, чем отцовские обязанности станут абсолютно неизбежными, и пара устроилась в другом купе.
В отличие от мужа Этель с радостью готовилась к предстоящей роли матери. Перед отъездом из Саутенда она зашла в один из тех небольших магазинчиков, что рассчитаны на торговлю летом, однако чудесным образом продолжают работать даже зимой, и вернулась оттуда с объемистым пакетом, который тотчас и открыла в напрасной надежде развеселить Джорджа.
В пакете оказались игрушки: детское ведерко, несоразмерно маленькая деревянная лопатка, такая же крошечная лодочка и резиновая дудка, оплетенная красной и синей шерстью. Дудка предназначалась для детей и, чтобы не поранить нежные десны, была изготовлена из резины. Мундштук скрывал небольшое устройство, издававшее резкий, раздражающе громкий звук.
Этель приложила дудку к губам и дунула.
Возможно, в эту минуту она представила, как то же самое делает ее ребенок, а возможно, после печального медового месяца бедняжка отчаянно пыталась развеять грусть в надежде, что муж обратит на нее внимание и примет участие в шутливой игре. Однако факты доступны нам исключительно в изложении Джорджа.
«Я сказал: «Не шуми, Этель, я читаю». Или что-то в этом роде. А она ответила: «Хочу поиграть, чтобы развеселиться». И снова начала дуть. Поэтому я схватил дудку и выбросил в окно. Больно я ей не сделал; как показалось, она даже не особенно обиделась. Ссоры не возникло, и до самого Лондона я продолжал читать газету».
На станции Фенчерч-стрит супруги получили багаж и ушли с вокзала. Возможно, пакет с игрушками Этель оставила в вагоне, потому что больше о нем ничего не было слышно.
Во время уборки в поезде под сиденьем одного из купе первого класса было обнаружено закутанное в красную шаль тело ребенка. Как установили впоследствии, младенец не был намеренно убит, а умер относительно естественной смертью, от судорог. Однако прежде, чем это выяснилось, Скотленд-Ярд начал поиски человека, вошедшего в поезд с ребенком на руках, подозревая его в убийстве.
Путевой рабочий обнаружил на рельсах резиновую дудку и сдал в полицию. Детективы прочесали магазины Саутенда и узнали, что в городе была продана одна-единственная резиновая дудка, а купила ее неизвестная продавцу молодая женщина. На этом ниточка оборвалась.
Резиновая дудка поступила в департамент нераскрытых дел.
Глава 6
Когда медовый месяц подошел к концу и пара вернулась из Саутенда, от доставшейся в наследство солидной суммы осталось всего-навсего сто пятьдесят фунтов. Мистер Манси привез жену в меблированные комнаты на Ледброк-Гроув, а спустя несколько дней снял квартиру и обставил мебелью, купленной за тридцать фунтов.
Судя по всему, нетактичных вопросов о деньгах Этель не задавала. Каждое утро сразу после завтрака Джордж уходил из дома, якобы на работу, а на самом деле бесцельно скитался по Уэст-Энду до того часа, на который была назначена встреча с мисс Колмер. По воскресеньям он по-прежнему любил приходить в Баттерси на ленч, только теперь история получила зеркальное отражение: всякий раз предстояло придумывать новую замысловатую ложь для Этель.
– В последнее время ты очень изменился, Джордж, – заметила мисс Колмер в одно из воскресений после ленча. – Подозреваю, что у тебя интрижка с балериной.
Мистер Манси не очень ясно представлял, кто такая балерина, однако слово звучало внушительно и в то же время безнравственно, поэтому, чтобы окончательно не утонуть во лжи, ответил:
– Она не балерина, а бывшая горничная.
– Это не важно. Все, что меня интересует, это любишь ли ты ее, – продолжила мисс Колмер.
– Нет! – честно признался Джордж.
– Жаль, что тебе, так преданному науке, приходится тянуть такой груз. Право, Джордж, почему бы не избавиться от этой женщины?
Действительно, почему? Джордж удивился, что простая мысль не пришла в голову ему самому: ведь достаточно сменить место жительства, перестать называть себя смешным именем Данило Князь, и главная проблема жизни разрешится сама собой. Оставалось только вернуться на квартиру и собрать вещи.
Этель встретила мужа с неожиданной горячностью:
– Ты сказал, что собираешься на воскресное собрание Общества психологической взаимопомощи, а на самом деле встречался в Баттерси-парке со своей мисс Колмер. Да-да, я все время за тобой следила! А потом пошел к ней домой. Теперь я даже знаю адрес: Лорел-роуд, пятнадцать. Ума не приложу, чем тебя так зацепила эта высохшая старая дева! Пора бы ей узнать – и я намерена немедленно об этом сообщить, – что неприлично зариться на чужого мужа!
