Трейнер довольно грубо потребовал объяснить, почему я сказал миссис Берчем, будто Мейбл ушла к нему. Мне подумалось, что он выпил лишнего, хотя пьяным я бы его не назвал. Я выписал ему чек на триста футов, а он вручил мне расписку. Потом Трейнер заявил, что хочет знать, как обстоят дела на самом деле, и пожелал увидеть Мейбл в моем присутствии. Я снова поднялся в кабинет и привел ее. Трейнер заговорил: «Мейбл, ты сдержала обещание, которое дала мне в прошлом мае? Ты сказала Арнотту, что мы с тобой любовники?» Его слова удивили меня и немного рассердили, но не задели моих чувств по причине, о которой я уже упоминал. Мейбл, заметно смутившись, произнесла: «Я немедленно ухожу». – «Наверное, тебе следует уйти со мной», – сказал Трейнер. По его тону я понял, что он надеялся услышать отказ, но Мейбл согласилась на его предложение и решила покинуть дом сейчас же, не задержавшись даже для того, чтобы взять с собой самое необходимое. За вещами она собиралась заехать на следующий день, когда я буду на работе. Я поднялся в спальню и, сложив кое-что из ее одежды в небольшой чемодан, передал его Трейнеру со словами: «По-моему, тебе не стоит садиться за руль». Он ответил: «Верно, я немного расстроен, что неудивительно!» Я предложил довезти их до дома Трейнера, а на обратном пути зайти к миссис Берчем, рассказать о нашем решении. Все сели в машину. Но когда мы проезжали мимо дома миссис Берчем, а это было по дороге, Трейнер заверил меня, что чувствует себя лучше, и настоял, чтобы я вышел. Я зашел к миссис Берчем и провел несколько минут в ее доме, где шла вечеринка. Это было между десятью и половиной одиннадцатого. Домой я вернулся примерно в одиннадцать».
Делом об отравлении занялся Скотленд-Ярд, но следствию не удалось отыскать хотя бы одну неувязку, чтобы пробить брешь в истории Арнотта. Напротив, все его показания полностью подтвердились. Мерл Берчем на слушании в коронерском суде не сочла нужным скрывать неприязнь к Арнотту и гневно заявила, что тот не уделял Мейбл должного внимания, а потому повинен в трагедии. Если бедняжка и изменяла ему, хотя миссис Берчем сомневалась, что в подобных обстоятельствах можно говорить об измене, то поделом, Арнотт это заслужил. Неудивительно, что Трейнер, человек открытый и прямой, тяготился тайной связью с Мейбл: мужчин всегда терзает чувство вины, когда приходится идти на обман. «Трейнер признался мне, что уже не хочет уводить Мейбл от Арнотта, – рассказала свидетельница, – но все вокруг знали, что он любил ее долгие годы!» Словом, желая очернить Арнотта, миссис Берчем своей обличительной речью подкрепила версию, что Трейнер, чувствуя себя связанным моральными обязательствами перед женщиной, которую больше не любил, покончил с собой, убедив любовницу последовать его примеру. В пользу этой версии свидетельствовали следы гальваниума, обнаруженные в квартире Трейнера.
Согласно заключению медицинской экспертизы, смерть наступила между девятью часами вечера и часом ночи, однако сказать, кто умер первым: женщина или мужчина, – медики не смогли. Полиция же высказалась на этот счет более определенно. Исходя из допущения, что речь идет о двойном самоубийстве, женщина приняла яд первой, а Трейнер отнес ее тело в машину. Как иначе объяснить, что ее шуба и туфли остались сухими дождливой ночью? Рассматривалась также вероятность, что эти двое вместе или порознь приняли яд где-то еще, а их тела отнес в машину некто третий – тот, кто, возможно, и снабдил их отравой. Предположение, что этим третьим лицом мог быть Арнотт, отмели как безосновательное. Вывод подтверждал простой расчет времени.
– Возьмем Йолсум, дом мистера Арнотта, за отправную точку, – проговорил коронер, подводя итоги слушания. – Обратите внимание: расстояние между Йолсумом и домом миссис Берчем в Хэмпстеде – полторы мили. До квартиры Трейнера в Килберне еще две мили фактически в том же направлении. Кармоддел-лейн, где нашли машину Трейнера с телами, находится в миле с четвертью от Йолсума, в двух милях от дома миссис Берчем и в трех с половиной милях от квартиры Трейнера. Цифры, разумеется, приблизительные. Таким образом, у нас получился треугольник, вершины которого – Йолсум, квартира Трейнера и Кармоддел-лейн. Дом миссис Берчем расположен примерно посередине между первой и второй точками.
Теперь о времени. Мистер Арнотт сообщил нам, что вышел из своего особняка вместе с Трейнером и Мейбл Ролингс до половины одиннадцатого, после чего все трое сели в машину. В десять тридцать он уже вошел в дом миссис Берчем, где пробыл минут пять-десять. Полчаса спустя (приблизительно столько времени требуется, чтобы пройти пешком полторы мили) мистер Арнотт, вернувшись домой, пожелал доброй ночи своей экономке. Исходя из вышесказанного, с половины одиннадцатого он уже не представляет интереса для следствия.
О Трейнере нам известно, что он появился на вечеринке у миссис Берчем около девяти. Здесь ему передали новость, побудившую его немедленно отправиться в Йолсум, куда он прибыл примерно в четверть десятого. После короткого объяснения с хозяином дома Трейнер получил чек на триста фунтов (учитывая обстоятельства, весьма щедрый жест со стороны мистера Арнотта). Далее последовала бурная сцена признания, которая, несомненно, и привела к трагедии. Как мы знаем, Трейнер оставался в обществе мистера Арнотта до десяти тридцати. О его дальнейших передвижениях мы не можем сказать ничего определенного, однако в деле имеются две косвенные улики, указывающие, что Трейнер поехал к себе на квартиру. Первая из них – найденный в квартире чемодан покойной женщины с вещами, собранными мистером Арноттом до половины одиннадцатого. Вторая – следы яда в молочной бутылке и на серванте. Возможно ли, что Трейнер добавил яд в напиток, прежде чем отправился к миссис Берчем? Как мы помним, он не знал, что в его предосудительных отношениях с Мейбл Ролингс назревает кризис, пока не прибыл на вечеринку. Он передал любовнице шубу, из чего следует логическое заключение, что о ее смерти Трейнер не помышлял. Мы ничего не можем сказать о передвижениях обоих покойных после того, как те покинули квартиру Трейнера, но с точки зрения задачи, которую нам предстоит решить, подобные сведения не важны. Если вы считаете, что после половины одиннадцатого Трейнер, возможно полупьяный, в состоянии, близком к истерике, смешал напиток с ядом, а позднее передал его женщине (с ее согласия или нет) и выпил сам, ваш прямой долг вынести соответствующий вердикт.
Коллегия присяжных послушно вынесла решение о виновности Хью Трейнера в убийстве и самоубийстве, оговорив особо, что в деле не представлено убедительных объяснений, каким образом покойный добыл гальваниум. Поскольку нам известно, что в действительности и Трейнера, и Мейбл Ролингс убил Сесил Арнотт, приходится признать: преступление было выполнено виртуозно и продумано до мелочей. Кажущаяся несуразность поведения жертв, беспорядочные метания и нервные срывы складывались в безупречную картину, подталкивая к мысли о двойном самоубийстве, совершенном спонтанно, в порыве отчаяния.
Скотленд-Ярд согласился с заключением коронерского жюри в отношении Арнотта, хотя участие третьего лица в деле не вызывало сомнений. Подобная уверенность основывалась на данных экспертизы: ни на аптечной склянке, ни на молочной бутылке, ни на серванте, ни в машине Трейнера не нашли отпечатков пальцев.
Коронер особо подчеркнул великодушие и щедрость Сесила Арнотта. Те, кто знал о маленькой слабости инженера, посмеялись, прочитав этот панегирик, а сам Арнотт попросту не придал ему значения и вернулся к прерванной работе. Пятнадцать месяцев спустя он представил усовершенствованную модель двигателя, известную как «Арнотт II», которую немедленно запустили в производство. Интервью с изобретателем, снабженные фотографиями, появились во многих научных журналах и газетах. Попали они и на страницы массовой печати как история блестящего успеха.
