Этот низкий хрипловатый голос…
…яичницей в свежескошенном сене…
– Ну что же ты – пей! – предложил Сесил Арнотт, своими словами превратившись в убийцу.
Когда она выпила, он взял бокал из ее руки, а когда умерла, почувствовал невероятную свободу. Душившая его черная тоска вдруг исчезла – вернее, маятник качнулся, – и презрение к себе сменилось самолюбованием. Сесила распирало от гордости. Он чувствовал себя рыцарем, сразившим дракона, героем, победившим зло. Нарциссизм убийцы придал ему сил, и его охватило желание жить.
Но прежде требовалось принять некоторые предосторожности. Вначале Сесил решил поступить так, как поступил бы на его месте всякий муж, чья жена по ошибке приняла яд: то есть позвонить врачу, – но потом вспомнил, что сказал этой чертовой Мерл, что Мейбл ушла от него к Трейнеру.
Не поддавшись панике, несколько минут Сесил обдумывал свое положение, словно инженерную задачу, связанную с расчетом времени. Ему пришли на память слова Мейбл: «Миссис Холл вернется в одиннадцать и, прежде чем отправиться спать, постучит к тебе, чтобы узнать, не нужно ли чего».
Услышав стук в дверь, он невольно вздрогнул, но на этот раз пришел не механик.
Заперев за собой дверь кабинета, Сесил вышел, а по пути к лестнице заметив свет в спальне, повернул выключатель. Часы в холле показывали четверть десятого – до одиннадцати еще масса времени.
Еще с порога Хью Трейнер воскликнул:
– Арнотт, я должен немедленно увидеть Мейбл! И не говори, что ее нет дома: я видел свет в ее комнате, когда шел по дорожке, а на кушетке в холле лежит ее сумка.
Глава 6
Хью Трейнер побывал у миссис Берчем, и та, задержав его в холле, пересказала телефонный разговор с Сесилом Арноттом. Трейнер с волнением возразил, что Мейбл вовсе не собиралась ради него бросать мужа.
– Похоже, правда вышла наружу и разразился скандал, – заметила Мерл. – В конце концов, милый мой мальчик, в последнее время вы с Мейбл вели себя довольно беспечно, не так ли?
– Не вижу причин, почему бы и нет! Арнотту все известно. Они смертельно надоели друг другу, и я его не виню. Думаю, Мейбл пытается развести меня на деньги. Извини, я должен сейчас же увидеться с Арноттом и выложить карты на стол.
Сесил понял по тону Трейнера, что тот не уйдет, не поговорив с Мейбл, а это означало, что покинуть дом он не должен. Сесил проводил гостя в столовую и, пустив в ход все свое обаяние, постарался успокоить.
– У нас вышла небольшая размолвка, и Мейбл с криком, что уходит от меня, вылетела за дверь. Ты всегда был откровенен со мной, старина, и, зная о твоих чувствах к ней, я решил, что она ушла к тебе. Потом Мейбл, конечно, вернулась, сказала, будто хотела меня разыграть. Я сущий болван в подобных делах, ничего не смыслю в женщинах, иначе бы догадался.
Трейнер заметно успокоился, но все же настойчиво желал видеть Мейбл.
– Она собиралась лечь: сказала, что болит голова. Ничего, сейчас попрошу ее что-нибудь накинуть и спуститься. – Уже у самых дверей Сесил обернулся, безошибочно выбрав верный момент для усиления театрального эффекта: – Да, насчет шубы – я обещал Мейбл купить ее. Если мы уладим это дело, то она скорее всего спустится в хорошем настроении. Триста фунтов, кажется? Я сейчас же выпишу чек.
Разумеется, чек не будет предъявлен, если Трейнер станет упорствовать, требуя встречи с Мейбл. Сумму потери он оценил в два пенса за почтовую марку.
Трейнер заметно приободрился, поскольку втайне рассчитывал заработать комиссионные на этой сделке, и вместе с тем его мучили легкие угрызения совести из-за того, что муж собрался платить за меха неверной жены.
– Спасибо, Арнотт. – Он убрал чек в карман пальто. – Послушай, Мерл не поверила мне, когда я сказал, что не путаюсь с Мейбл у тебя за спиной.
– Дружище, конечно, нет! В любом случае эта сторона вопроса меня нисколько не занимает. Мейбл как будто бы всем довольна, а я считаю ее хорошей хозяйкой, которая берет на себя все заботы о доме, давая мне возможность спокойно заниматься работой. Это главное, остальное меня не волнует.
– И все же я сказал Мерл, что собираюсь выложить все карты на стол. Хватит играть в прятки, мы трое должны объясниться. Я не желаю, чтобы меня считали жиголо. Тем более теперь, когда у меня в кармане этот чек.
Итак, Трейнер сам подписал себе смертный приговор: уже ничто не могло спасти ему жизнь.
– Хорошо, я попрошу ее спуститься.
Арнотт вышел из комнаты, открыл наверху запертую дверь кабинета и, стараясь не смотреть на пол, взял бокал с отравленным виски, в котором оставалось еще больше половины.
– Она буквально сияет! Обещала спуститься через пять минут, – объявил он с улыбкой, вернувшись в гостиную. – Я как раз наливал себе виски, когда ты пришел. Не желаешь присоединиться?
– Да, я бы охотно выпил.
– Кстати, старина, пока ждем даму, может, выдашь мне расписку?
Арнотт достал лист бумаги и протянул Трейнеру ручку, а пока тот писал, смешал виски с водой и поставил второй бокал рядом с первым.
Закончив, незадачливый коммивояжер вручил Арнотту расписку. Тот убрал ее в карман и передал Трейнеру тот самый бокал с ядом, из которого пила Мейбл Ролингс.
– Что ж, Арнотт, мы с тобой довольно странная парочка. За нас!
Сделав щедрый глоток, Трейнер издал сдавленный возглас, и Сесил поспешил забрать у него бокал и поставить на стол, пока виски не пролилось. Яд подействовал не сразу. Трейнер, поняв, что его отравили, бросился на Арнотта, но тот увернулся и сумел толкнуть его в кресло. Осталось лишь ждать – впрочем, недолго.
Часы показывали двадцать пять минут десятого. Примерно через полтора часа миссис Холл постучит в кабинет, узнать, не нужно ли чего Арнотту. Надо быстро действовать и, что еще важнее, соображать. В механике существует такое явление, как локализация деформации, или, иными словами, где тонко, там и рвется. Сесил Арнотт, не желая жить в вечном страхе перед полицией, решил определить возможную деформацию и обеспечить себе алиби, уложившись в два часа. Он знал избитую истину: большинство убийц разоблачают себя сами чрезмерными предосторожностями, когда прячут тела жертв. Их губит страх оставить хотя бы мелочь на волю случая. Сесил Арнотт решил положиться на удачу. Он затеял весьма рискованную игру, но если бы его дерзкий замысел удался, ему уже не придется бояться тюрьмы. Для начала он натянул резиновые перчатки.
Трейнер оставил свою машину у тротуара. Проехать через сад к дверям было невозможно. Арнотт задним ходом заехал в гараж по асфальтированной дорожке, поставив автомобиль рядом со своим мотоциклом. Это заняло четыре минуты.
Оторвав наклейку с аптечной склянки, найденной в шкафу, он перелил в нее остатки отравленного виски и, вымыв бокал, спрятал склянку в карман. Еще одиннадцать минут.
