– Он нас не выставит из дома?
– Не выставит. Пошли его искать.
Мать стояла у стола и чистила картошку, стараясь не нагружать больную ногу.
– Где папа? – спросил я.
– Кажется, пошел в гараж, – ответила она. – Он весь день какой-то тихий. С утра был в норме, а потом как будто что-то пошло не так.
– Не заболел? – забеспокоился я. – Сердце не беспокоит?
Мать покачала головой:
– Дело не в этом. Сначала я подумала, что он злится на меня за то, что я была такой идиоткой и грохнулась с лестницы. Но потом решила, что это как-то связано с Уолденом. Взялся невесть откуда. Позвонил твоему отцу, зазвал выпить кофе. Помнишь Уолдена?
Я не помнил.
– Твой отец когда-то помог ему устроиться в органы городского управления. Ты наверняка не забыл тот ужасный случай с Оливией Фишер.
– Девушка, которую… – Итан стоял рядом, и я не закончил фразу. Девушка, которую зарезали у водопадов в парке. И хотя я вслух ничего не сказал, мать не сомневалась: я понял, о ком идет речь.
– Та самая. Она была дочерью Уолдена. А недавно умерла его жена. Бедняга. Уолден все еще работает на город и хотел задать твоему отцу несколько вопросов о том, как была организована работа в его времена. Только не спрашивай, что они обсуждали. Не знаю и знать не хочу. – Она посмотрела на Итана: – Что с твоим лицом?
– Ничего, – буркнул мальчик.
– Хочешь печенья?
– Спасибо, не хочу.
– Пошли искать деду, – позвал я.
Отец, как и предполагала мама, оказался в гараже. Гараж представлял собой отдельное здание позади дома и служил отцу второй мастерской. Зимой было трудно сохранить в нем тепло, и отец устроил себе место в подвале. Но в хорошую погоду подолгу здесь возился.
Мы застали его у верстака. Отец сортировал винты и раскладывал в десятки маленьких пластмассовых ячеек в ящике стола. Уж в этом ему равных не было.
– Привет, – поздоровался я.
– Мм… – промычал он, едва сознавая наше присутствие.
Итан послал мне тревожный взгляд, означавший «подходящее ли сейчас время?».
– Папа, тебя можно на секунду?
Он полуобернулся и посмотрел на нас. Не знаю, возможно ли такое, но он показался мне старше, чем за несколько часов до этого. Я сразу подумал о его сердце.
– В чем дело? – спросил он.
Я ткнул сына в плечо.
– Мне надо тебе кое-что сказать, – начал тот. – Только обещай не сердиться.
Отец с любопытством посмотрел на внука.
– В одном я не сомневаюсь: мою машину ты не разбил. Потому что не достаешь до педалей. Поскольку хуже этого быть ничего не может – выкладывай.
– Помнишь, я сегодня подрался с Карлом Уортингтоном?
– Да.
– Мы поссорились из-за часов твоего отца, которые ты держишь внизу в коробке вместе с другими вещами.
– Дальше, – произнес отец.
– Я типа оттуда их взял и отнес в школу, чтобы показать ребятам. А Карл отнял и не отдал. Ты меня прости, я понимаю, что не должен был так поступать, что надо было спросить твоего разрешения, а не тащить без спроса в класс. Я тебе за них заплачу.
Глаза отца потеплели.
– Так ты из-за этого подрался?
– Хотел у него вырвать, но он не отдал. Папа за ними ездил, но Карл соврал – сказал, что часов не брал. – Мальчик перевел дыхание. – Я понимаю, ничего такого бы не случилось, если бы я не вынес их из дома.
Отец несколько секунд молчал.
– Они все равно неправильно ходили. Люди совершают гораздо худшие поступки, чем ты. – Он потрепал Итана по щеке, задержал на мгновение руку, затем вернулся к своим винтам.
Мальчик был похож на заключенного камеры смертников, которого за две минуты до полуночи вызвал комендант. Я кивнул в сторону дома, давая понять, чтобы он оставил нас одних. Итан послушно удалился.
– Все в порядке, папа? – спросил я.
– Конечно. – Он так и остался стоять ко мне спиной.
– Итан легко у тебя отделался.
– Он славный парень. Проштрафился… – Отец помолчал. – Но с кем не бывает?
– Мама сказала, ты встречался со старым приятелем, с которым раньше вместе работал.
– Не совсем так, – поправил он. – Я дружил с его отцом, а не с ним.
– Приятно было повидаться?
Он пожал плечами и, не поворачиваясь, продолжал отделять изделия компании «Филипс» от изделий компании «Робертсонс».
– И да, и нет. Я не поддерживаю отношений со своими прежними сослуживцами. Если встречаюсь на улице, здороваюсь, и все. Как с Тейт.
Я понятия не имел, кто такой Тейт.
– В моей жизни хватает событий, чтобы не жить прошлым, – продолжал отец. – Человеку не следует зацикливаться на том, что произошло давным-давно и что он не в силах теперь изменить.
– Папа, о чем мы с тобой говорим? – спросил я.
– Ни о чем. Абсолютно ни о чем.
Повисло неловкое молчание. Но не оттого, что нам нечего было с ним обсудить. Марла и сын Розмари Гейнор. Я никак не мог выбросить из головы страшную картину: лежащую на полу убитую женщину. Изо всех сил старался прогнать, но она неизменно возвращалась. В то же время понимал: даже если удастся от нее избавиться, возникнет другая – направленный мне в лицо дробовик.
Чтобы продолжить разговор, я решил сменить тему:
– Мне сегодня предложили работу.
Фраза заставила отца обернуться и посмотреть на меня.
– Отличная новость, сынок. Великолепная.
– Я еще не ответил «да». Если честно, мне вовсе не хочется соглашаться.
Отец нахмурился:
– Что за работа?
– Помнишь Рэндала Финли?
– Конечно. Славный малый.
– Вот как? – Его ответ меня удивил.
– Хорошим был мэром. Хочешь сказать, это он предложил тебе работу?
– Да. Что-то вроде должности ответственного секретаря. Может быть, руководителя избирательной кампании. Хочет снова баллотироваться, но по горло занят в своей фирме по бутилированию воды. Предлагает организовывать ему рекламу, работать с прессой, такого рода дела.
– Как насчет оплаты?
– Тысяча в неделю.
– О чем тут думать? Хорошие деньги.
– Папа, он же говнюк.
– Политик, – пожал плечами отец.
– Помнишь историю с несовершеннолетней проституткой?
Отец кивнул:
– Он же не знал, что она несовершеннолетняя.
