– Где мой телефон?
Сарита посмотрела между сиденьями.
– Там!
– Достань!
Я не снижал скорость и все время смотрел в зеркало. Но преследователи не показывались.
Следующий перекресток был слишком далеко. Я боялся, что «ауди» вывернет из-за поворота и нас заметят, прежде чем мы нырнем в очередную улочку.
– Держись! – крикнул я Сарите и ударил по тормозам, оставив на асфальте две длинные полосы жженой резины. Из-под крыльев потянуло дымком. Крутанув руль, я поставил машину поперек дороги и выскочил на расположенную справа стоянку экспресс-кафе «Уэндиз». Обогнул здание и замер позади, убедившись, что нас не видно с дороги. Это заведение быстрого питания, как и другие подобные, возникло в этом районе, чтобы обслуживать посетителей «Пяти вершин», и теперь страдало оттого, что парк развлечений закрылся.
Хотя в данный момент это была не самая главная моя забота. Я радовался, что нашлось место, где спрятаться.
– Зачем вы сюда свернули? – удивилась Сарита. – Проголодались?
Выждав минут пять, я выехал из-за здания и, остановившись на краю дороги, посмотрел в обе стороны.
Никаких признаков «ауди».
Мы поехали в ту сторону, откуда только что умчались.
– Телефон, – повторил я.
Сарита снова запустила руку между сиденьем и тоннелем карданного вала.
– Никак не найду… а, вот, есть!
– Отлично, – сказал я. – Теперь вернись к последнему вызову и соедини меня с этим абонентом.
Она пару раз дотронулась до экрана и протянула мне трубку.
– Должен звонить.
Агнесса ответила сразу:
– Дэвид?
– Черт возьми, Агнесса, что творится? Этот твой долбаный доктор чуть не воткнул в меня какую-то иголку!
– Ты убежал? С тобой все в порядке? Где ты?
– Возвращаюсь в центр. Откуда ты узнала? Как догадалась, что должно случиться?
– Не могу объяснять по телефону. Не могу… Встретимся у твоих родителей. Там все узнаешь. Я все расскажу. Сарита с тобой?
– Вот черт! А это ты как узнала?
За нами что, организована слежка со спутника? Почему Агнесса в курсе всех наших действий и перемещений?
Или поддерживает связь со Стерджесом или Гейнором?
– Дэвид, – продолжала она. – Ты должен оберегать Сариту. Не могу тебе объяснить, почему…
– Не трудись, – отрезал я. – Думаю, я обо всем догадался. Увидимся дома. А теперь мне нужен телефон. Хочешь ты или нет, я звоню Дакуэрту.
– Не могу тебе помешать. – На этот раз в ее голосе прозвучала покорность.
Я разъединился.
– Высадите меня, – попросила Сарита. – Я вам все рассказала. Мне надо скрыться из города. Остановитесь в любом месте. Доберусь на попутных.
Я покачал головой.
– Извини, Сарита. Мне искренне жаль, но путь к отступлению отрезан.
Я долго смотрел на телефон, прежде чем набрал 911. И когда дежурная ответила, потребовал:
– Соедините меня с детективом Дакуэртом. Немедленно.
Глава 65
Что-то не давало покоя Ванде Терриулт.
Коронер города Промис-Фоллс изучала снимки, которые сделала во время вскрытия Розмари Гейнор. Всего тела и крупные планы отметин на шее и порезов на животе. Она перенесла их в компьютер и теперь рассматривала фотографию за фотографией, поставив рядом с клавиатурой чашку с кофе из магазина для гурманов с ароматом, название которого невозможно даже выговорить.
Ванда то и дело возвращалась к снимку синяков на шее женщины. С одной стороны остался след от большого пальца, с другой стороны – от четырех других.
Ножевые раны шли от бедра к бедру, слегка искривляясь вниз в середине. Барри Дакуэрт сказал, что это похоже на улыбку.
Ванда вспомнила их последнюю встречу – ее такую интимную демонстрацию того, как покончили с Розмари Гейнор. Она стояла позади детектива, вцепившись в его шею и обхватив другой рукой, чтобы показать, как прошел по животу нож.
С объемами Барри это было непросто.
Они знали друг друга достаточно давно, чтобы Ванда могла себе позволить такую вольность без всякого подтекста. Ей нравился Барри как товарищ и коллега. В ее должности иногда хотелось для разнообразия коснуться живого тела.
Трупы она считала своими клиентами и относилась к ним с величайшим почтением, поскольку они оказывались в ее заведении всего один раз.
Клиент всегда прав, говорила она, поскольку мертвые никогда не лгут. Она не сомневалась, что покойники отчаянно хотят ей нечто поведать и это «нечто» – чистейшая правда.
За годы практики она принимала много приглашений от разных организаций – «Пробуса», «Ротари», местной торговой палаты – рассказать о своей работе.
– Я считаю, что каждый, кто в итоге оказывается на моем столе, – личность. И не похож на других. Нельзя, чтобы они сливались в неразличимый поток. Я работаю давно, но помню каждого в отдельности.
Иногда обнаруженное у одного напоминало ей то, что она уже видела у другого. Десять лет назад полиция охотилась за человеком, нападавшим в южной части города на клиентов проституток. Он подкарауливал своих жертв, когда они выходили на улицу после телесных услад, бил кирпичом по голове и забирал бумажники. Часто оставался ни с чем, так и не уяснив простую истину, что у него было бы больше шансов на поживу, если бы он нападал на сластолюбцев до, а не после свидания.
Двум бедолагам особенно не повезло – они скончались.
Ванда Терриулт установила, что, хотя убийства отстояли во времени на несколько недель, найденные в черепе микрочастицы были идентичны. Нападавший бил несчастных одним и тем же кирпичом.
Однажды полицейский патруль остановил в южной части города водителя за то, что тот совершил маневр, не включив указатель поворота. У него на переднем сиденье лежал кирпич.
– Это мой счастливый кирпич, – сказал злодей судье, перед тем как выслушал приговор, отправивший его на пятнадцать лет за решетку.
Было в смерти Розмари Гейнор нечто такое, от чего в голове Ванды хоть и слабо, но прозвенел звоночек.
Она удивлялась, почему при ее фотографической памяти это не всплыло сразу. Она могла закрыть глаза и представить все виденные ею колотые и огнестрельные раны, словно это были снимки из семейного альбома.
Трагедия Розмари напомнила ей о том, чего Ванда сама не видела, о чем только слышала.
Около трех или четырех лет назад.
О другом убийстве.
Да, три года назад, примерно в это время, она взяла двухмесячный отпуск. В Дулуте умирала ее сестра Гильда, и она поехала провести с ней последние недели. Грустное было время, но глубоко значимое. Оно стало самым важным периодом в ее жизни. Но при этом Ванда не забывала Промис-Фоллс и позванивала туда, узнать, как в городе дела. Гильда в шутку упрекнула сестру, что ее больше интересуют мертвые, чем те, чей дух только собирается отлететь.
