– Вполне. Половину я хотел бы получить сейчас.
– Конечно! – воскликнул дворянин. Он подбежал к кровати и вытащил из-под подушки туго набитый кошелек. Возможно, следуя заветам матушки, шевалье надеялся таким образом приумножить свой капитал. Он протянул доктору золотой. Пряча монету, тот сказал:
– Насколько мне известно, какие-то вещи Греньи хранил в сарае. Я собираюсь обыскать его в ближайшее время… Вы выходили из номера после нашего прощания?
– Нет, сидел здесь. Едва глаза сомкнул, когда эта суматоха поднялась.
– Слышали что-нибудь внизу?
– Если бы! Я был пьян в стельку, едва себя помню.
– Что ж, мы закончили. Я буду держать вас в курсе событий. И советую не злоупотреблять спиртным до конца следствия.
Глава 5
Доктор зашел в свой номер. Он спрятал золото в сумке и взял плащ: на улице все-таки было прохладно, а простужаться совсем не хотелось. Когда Андре спустился, Лу со скучающим видом сидел за столом. Мсье Кланду погрузился в чтение и ничего не замечал вокруг.
Доктор вернулся к записям; он кратко изложил на бумаге свои беседы с постояльцами. Слуга, изнывая от безделья, покачивался на стуле; Пьер поглядывал на великана, явно переживая за сохранность своей мебели. Андре вполне разделял его опасения, поэтому старался побыстрее закончить записи. Скоро он поставил последнюю точку и обратился к Лу:
– Сейчас нам нужно осмотреть сарай. Ведь ваш хозяин заглядывал туда после разговора с молодым дворянином?
Слуга кивнул и вдруг хлопнул себя по лбу.
– Мсье! Я что подумал: ключа-то одного нет!
– Нет?
– Ага, от сарая который. Я-то знаю, что их всего пять, да запамятовал, что от лавки в Бельфонтене хозяин ключа и не носил никогда, только вчера утром прицепил. А от сарая нету. Он здоровый такой, тяжелый…
– Все больше похоже на ограбление… Что ж, отправляемся туда.
Эрмите спрятал бумаги за пазуху, набросил плащ и в сопровождении Лу вышел во двор. Сарай, о котором говорил слуга, размещался по левую руку от двери: деревянная пристройка прилепилась к хозяйскому крылу гостиницы. Грязь во дворе почти успела просохнуть под холодным солнцем, и они без проблем подошли к дверям. На ржавых петлях висел тяжелый замок. Доктор покрутил его: замок был покрыт засохшей грязью.
– Ваш хозяин не слишком аккуратно обращался с трактирным имуществом.
– Это верно. Только не помню я, чтоб он замки в грязь кидал. Мне-то ключей не доверял, а сам бы мараться точно не захотел.
– Стало быть, сарай вчера снова открывали. Это уже интересно.
– Ключ здоровенный был, тяжелый. Хозяин его со связки снимал, чтобы открыть, а потом обратно вешал.
– Как бы нам попасть внутрь… Дверь выглядит крепкой.
– Если надо, я замок мигом сшибу, – предложил Лу.
– Боюсь, хозяевам это не понравится. Спросим сначала у них.
Трактирщик занимался какими-то подсчетами за своей стойкой. Когда доктор со слугой подошли, он суетливо спрятал исписанный лист и вытянул руки по швам.
– Отличная выправка, Пьер. Нам нужно войти в сарай. Он на замке, а ключ, видимо, потерян. Вы дадите разрешение ломать двери?
– Да зачем же ломать, господин доктор? Я вас туда и так отведу. Этому все бы ломать… – трактирщик направился в кухню, позвав доктора и Лу за собой. Они прошли мимо котлов и сковородок в дальнюю дверь и оказались в хозяйском крыле.
Жилище Пьера и Элен представляло собой одну большую комнату. Вдоль стен примостились сундуки с одеждой и обеденный стол. Единственное окно, украшенное белоснежными занавесками, выходило во двор; напротив стояла хозяйская кровать, покрытая лоскутным одеялом.
На дальней стене висел полосатый домотканый коврик. Когда Пьер откинул его в сторону, взорам гостей открылась еще одна дверь. Путем нехитрых вычислений доктор понял, что она должна выходить в сарай. Так и оказалось: хозяин убрал тяжелый засов и распахнул дверь в темноту.
– Тут раньше второй выход был, хозяйский. Умно ведь, чтобы помои через зал не таскать! Только когда я гостиницу купил, этот сарай уже построили… Вот я старый дурак! Сейчас принесу свет, – трактирщик скрылся на кухне и через минуту вернулся с горящей лампой. – Обычно тут светло с улицы, но сейчас-то ворота не открыть.
В сарае было прохладно и сухо. Земляной пол покрывал слой лежалого сена: по-видимому, раньше здесь хранили корм для лошадей. Сейчас в сарае стоял только один тяжелый сундук. Андре откинул крышку. Там в беспорядке лежали полотняные мешочки с медью, золотом и серебром, на каждом красовалась отпечтанная эмблема Греньи. Понять, на месте ли все деньги, было невозможно. Ни одной бумаги внутри доктор не увидел.
– Лу, хозяин держал сундук с наличными открытым?
– Всегда запирал… Да вот! – слуга поднял с пола небольшой аккуратный замок. – Видать, забыл.
Доктор достал ключи, запер сундук и обратился к спутникам:
– Так это оставлять нельзя. Если наследник недосчитается наличных, начнутся новые неприятности. Сундук нужно отнести наверх и запереть. Думаю, мой номер подойдет лучше всего. Я перееду в комнату Греньи.
– Безусловно, безусловно, – засуетился трактирщик, – сейчас я позову Жоффруа и мальчишку…
– Да я сам управлюсь! – рассмеялся Лу. Он поднял сундук и потащил к выходу. Эрмите вслед за ним прошел в обеденный зал, оставив хозяина запирать сарай.
Чета Кланду мирно сидела у камина, коротая время за неспешным разговором. Раскрытая книга старика лежала у него на коленях. Доктор со слугой направились наверх. Андре отпер каморку, и подождал, пока Лу поставит сундук на указанное место и заберет его вещи.
Переезд в купеческий номер не занял много времени. Доктор с удовольствием оглядел новые апартаменты и решил, что здесь тоже не помешает потравить насекомых. Доставая из сумки пузырек, он с неудовольствием заметил, что жидкость почти закончилась.
– Далеко ли до разрушенного моста? – обратился Андре к слуге.
– На лошади с полчаса, пешком до обеда обернусь.
– Обернитесь, пожалуйста. Если вода в реке спадает быстро, при первой возможности отправим вас в город.
Слуга кивнул и выбежал за дверь. Оставшись один, доктор отпер дорожный сундук Греньи и принялся перебирать бумаги. Нужной ему расписки среди них не оказалось. Андре нахмурился. Если расписку не найдет он, ее обнаружит настоящий следователь. А шевалье запросто потребует деньги назад, не получив желаемого.
Доктор покрутил в руках письма от неизвестной женщины. Почерк определенно знакомый. Он уселся к столу и принялся за чтение.
Маленький скучный мирок провинциальной девицы раскрывался как на ладони. Вот последние листья облетают с дубка под окном… Вот матушка прорыдала полдня из-за разбитой чашки… Вот отец снова слег из-за больной ноги… Вот скучная проповедь в прошлое воскресенье… Все было так знакомо Андре, будто он присутствовал лично при этих событиях.
