– Не то слово.
– Когда мы отсюда выберемся, я попрошу отца, и он раздобудет тебе такого коня, который отвезёт тебя к звёздам, пусть хоть и полкняжества отдать придётся.
– Боюсь, что все мудрецы, алхимики и ремесленники не смогут нам в этом помочь, – ответил я. – А княжеством делиться ни с кем не надо, какой бы нужды не было. Это, в первую очередь, люди, а людей надо беречь.
– А как же быть? – спросила Софья, до сих пор находясь под впечатлением от моего рассказа.
– А никак! – встряхнувшись, ответил я. – Давай спустимся на землю, и вернёмся к нашим бараном. Кстати они скоро за кем-то из нас придут, и, я надеюсь, за мной.
– Почему?
– Потому что так надо, – ответил я, обнимая за плечи княжну. Я чувствовал, что она давно согрелась и перестала дрожать, но не хотел отпускать её. Кажется, и Софья не спешила меня прогонять прочь. Видно мы друг друга чем-то зацепили.
– С тобой рядом тепло, хорошо, – прошептала она в темноту, склонив голову мне на грудь. – И совсем нестрашно.
– Вот и хорошо, – прошептал я, вдыхая аромат лесной земляники, исходивший от её русой косы. – Вздремни, красна девица, а добрый молодец, так и быть, тебя покараулит.
Я почувствовал, как её рука обвила мою шею и её нежные губы коснулись моей щеки.
– Спасибо за такую красивую сказку, Глеб, – шепнула она, в сущности ещё ребёнок, и затихла.
О таком счастье я не мог и мечтать. Я сидел, боясь шелохнуться и прогнать это мимолётное, как мне показалось, сновидение. Только ради этих нескольких минут тишины стоило взорвать весь цефроний вместе со всеми танкерами, будь они неладны.
Спасибо тебе ангел за эти мгновенья, если бы не ты…
Так, в обнимку с княжной я и уснул.
Мстислав, примчавшийся на мой коварно-ложный вызов со своей шакальей сворой, сильно разозлился, узнав, что меня поселили в один «номер» с Софьей. Этот садист планировал своими издевательствами сломить волю прекрасной княжны, специально заперев её в одиночестве в тёмной норе, чтобы она знала почём фунт лиха. А его приспешники, без всякой задней мысли, отправили меня составить бедной девушке компанию.
Не знаю, как он их там разносил, но примчавшиеся Бажен с Мишатой начали выкрикивать меня, едва откинули в сторону крышку колодца.
– Ведун, эй ведун! – закричали они, разбудив нас. – Бегом карабкайся наверх! Мстислав тебя видеть желает!
Я отстранил Софью и поднялся.
– Не уходи! – попросила княжна, беря меня за руку. – Мне одной боязно во тьме, дурное мерещится.
– Ты сильная, выдержишь и это, – попытался успокоить её я. – Ничего не бойся, я вернусь за тобой.
Она больше ничего не сказала и смиренно отпустила мою руку. Я пошёл к колодцу, на стенках которого играли блики факелов. Взявшись за верёвочную лестницу, я оглянулся назад, но во тьме её не увидел.
Этот Мстислав и впрямь редкостная собака, так над девчонкой измываться. Он должен ответить за беспредел.
Гнев придал мне сил и уверенности в себе. В несколько рывков я выбрался наружу и, прикрыв рукой глаза от яркого факельного огня, встал у края колодца.
– Ух ты, а кольчуга откуда? – искренне удивился Бажен. Они в своё время не удосужились обыскать меня, а теперь ломали голову, как она на мне оказалась. Я собрался рассказать им волшебную историю о своей кольчужке, но потевший от страха, Мишата, буркнув «сейчас он всё Мстиславу поведает», подтолкнул меня в направлении избушки. С шумом выпустив из лёгких воздух, набранный для очередной байки я, не торопясь, чтобы не споткнуться о корни деревьев, поплёлся к домику.
Как ни странно в голове было подозрительно тихо.
– Эха! – шёпотом позвал я своего незримого подельника. – Эха, отзовись! Приём!
– С кем это ты шушукаешься, ведун? – заметил недовольный Мишата. – Никак ещё имя вражины не распознал? Если не узрел его в своих видениях, Мстислав с тебя шкуру заживо сдерёт, и нам от него достанется.
– Эха-ха, где ты ещё есть, красотища такая? – «порадовался» я окружающей природе, заодно выкрикивая запропастившегося ангела. – Хорошо тут у вас! Эх-хна, твою ауру!
– Ты чего, какая краса, округ болота, ночь и ветер промозглый, – развернулся Бажен освещавший мне дорогу. – Или подле этой шебутной бабы совсем свихнулся там?
– Да нет, вам меня не понять, – ответил я, в надежде оглядываясь по сторонам, как будто не понимал, что ангела мне увидеть не дано, при всём моём желании. И куда он запропастился? Мне услышать бы от него вестей, узнать получилась наша задумка или нет, поверил ли князь знахарю. Этот Эхнафаил просто божье наказание. – Эх-ма, сколько в мерзкой на первый взгляд ночи очарования. Эха-ха, ха-ха, ха-хонюшки, – что-то совсем безрадостно получилось у меня «восхищение».
– Не об этом тебе думать надо, – невесело осклабился Мишата.
Правильно! Сейчас не время думать о пропавшем «духе предков», надо это время заставить «пахать» на себя. Что-что, а зубы заговаривать я умею, одна проблема – воевода скор на расправу, а уж по зубам дать еум как поздороваться. Как бы не нарваться на его тумаки прежде чем я их заговорю. Не зубы конечно, а заговорщиков. Масло масленое получилось – заговорить заговорщикам зубы, чтобы не получить по зубам.
– Эврика! – воскликнул, не удержался я, подходя к домику, вокруг которого сновали тёмные тени Мстиславовых прихвостней.
– Иди уж, – больно ткнул меня в бок Мишата. – Нет у нас никакого Эрига. Путаешь ты!
Бажен раскрыл дверь, пропустил меня с Мишатой вперёд, а сам предусмотрительно остался на улице.
В небольшой избушке находилось человек десять. Почти все стояли, сидел только воевода Мстислав, которого я сразу узнал по чёрным колючим глазам и большому орлиному носу, придававшему ему сходство с одноимённым пернатым хищником. Когда он взглянул на меня, я невольно поёжился, вспомнив нашу первую встречу. Мстислав одним своим видом внушал добротный страх окружающим. Под стать были и его близкие сообщники: угрюмые, нахмуренные, с недоверчивыми свирепыми глазами. Это не Бажен, и даже не Мишата, показавшиеся мне, в сравнении с ними одуванчиками. И как я смогу с этими «слушателями» долго протянуть. Этого «орла» долго за нос не поводишь, отклюёт лапку и не поперхнётся.
Ну ладно, думать уже поздно, начнём-с!
– Миру мир в ваш шалаш, люди добрые! – низко, как мог, поклонился я, приложив ладонь правой руки к локтю левой – вот вам ироды какой мир, с прибором. – Здравы будьте господа бояре и ты непобедимый воевода Мстислав. – продолжал я не разгибаясь, – Пусть ваши дни продлятся долго-долго, лет в сотню, в минус третьей степени от корня квадратного. Пусть ва…
– Закрой пасть! – весьма спокойно, а для его характера, я бы даже сказал, вежливо, произнёс воевода. – Чего в землю уставился? Ну-ка смотри на меня! – он посмотрел в мои честные глаза, – Я, кажется, тебя, где то видел? – он прикусил в раздумье нижнюю губу, я ненароком сделал также и не потому что, как советуют психологи, для установки контакта с объектом в положительном русле, необходимо отзеркаливать его действия, а затем чтобы изменится в лице, до неузнаваемости, одновременно не привлекая внимания.
