– Ой, Глеб, у меня предчувствие, – опять простонал ангел.
– Вперёд, шагом марш! – пресёк я «разговорчики в строю» и нагруженный под завязку инструментом, уверенно ступил на проклятую землю.
Не оглядываясь больше назад, я поспешил навстречу неприветливому, охваченному маревом горизонту, который скрывал от меня на своих просторах единственную возможность слинять с Лабака.
Пот ручейками скатывался со лба. Моя, превратившаяся в лохмотья косоворотка, промокла насквозь, а примитивные сандалии, которые я соорудил перед походом из подручных материалов, начинали понемногу натирать между пальцами, но я не поддавался желанию перекурить (всё равно нечем) и немного отдохнуть. Своей задачей минимум на сегодня я избрал обнаружение какого-нибудь задрипанного космического судёнышка, или, на крайний случай, более-менее подходящего убежища.
От Уизгги я знал, что местные дикие крысы, или, как он их пафосно называл, «мятежники», в основном выходят на промысел ночью, а днём сидят по норам, поэтому и спешил найти укрытие до темна.
Солнце жарило эту чёрную землю, пот лил, а я шёл.
Солнце жарило… Пот лил… Я шёл…
Солнце, пот и я продолжали жарить, лить , идти.
Прошло уже примерно часа три от моего расставания с конвоировавшими меня крысами, как вдруг за спиной раздался подозрительный шорох. Выхватив из самодельного рюкзака инструмент, напоминающий разводной ключ, я развернулся на звук.
Удивлению не было предела. Меня догонял Фридззи.
– Опять этот крысёныш! – удивился ангел, успел, болезный запомнить крысёнка. – Что ему ещё надо?
Поняв, что его засекли, крыс приветственно запищал. Встав на задние лапы, он помахал передними лапками и, сделав последний рывок, остановился рядом со мной.
– Федя ты зачем здесь? – улыбнувшись, наклонился я к запыхавшемуся грызуну. Про себя, я давно уже величал парламентёра Фридззи Федькой, так привычней. – Заблудился что ли?
В ответ крыс заверещал и, сделав несколько жестов, похожих на те, которыми обычно общаются глухонемые, сделал пару шагов в сторону от моего первоначального маршрута.
– Обожди Федя. Ты что же догнал меня, чтобы показать дорогу?
– Вот же разумная скотинка! – проникся нежностью к зверьку ангел. – Чувствую, как она боиться, а ведь всё равно вернулась. Ну не чудо ли это!
Крыс встав на задние лапки, потёр свои острую мордашку и вопросительно посмотрел на меня своими вечно красными глазёнками, ожидая, когда я соизволю последовать за ним.
– Право не стоило, дружок! – не заставив себя долго ждать, я двинулся за крысой, уже в пути рассыпаясь в благодарностях за его доблестный поступок. – Рано или поздно я бы и сам наткнулся на что-нибудь подходящее, но спасибо, конечно, за оказываемую помощь, Федя. Это благородный поступок, достойный звания героя. Кстати Федя, у вас есть звания? Вот ты как минимум должен быть полковником…
– Бери выше! Генералом! – не оставался в стороне Эхнафаил. – Малёк, а удалёк!
– Верно!
Я продолжал крысёнка хвалить и расспрашивать, что-то там ему объяснять, а мой серый проводник, абсолютно не понимая меня, и поэтому, не обращая на мои речи никакого внимания, молча, крался по выжженной пустыне, изредка замирая и принюхиваясь.
Так балагуря и принюхиваясь, мы вышли к аппарату.
– Ба! Вот это находка! – воскликнул я, обойдя небольшой звездолёт с несколькими пробоинами в корпусе. – Вещь конечно интересная, но восстановлению в полевых условиях, по всей видимости, не подлежит.
– Точно не подлежит?
– Так точно!
Фридззи, не слушая меня, нырнул в одну из пробоин, предварительно обнюхав всё вокруг.
– Федя стой! – попытался было я остановить его, да куда там. – Вот шустрый бесёнок – проворчал я, и, сбросив инструмент, полез за беспокойным «Федей».
В звездолёте было прохладно и светло. Несмотря на солнечные лучи, заглядывавшие внутрь сквозь пробоины, здесь было довольно свежо. Корпус высокотехнологичного аппарата не нагревался, сохраняя прохладу.
Я пробрался в носовую часть звездолёта, где неизвестные мне приборы были сплошь покрыты вездесущей плесенью и увидел, как Фридззи копошится около небольшого шкафчика.
– Что Федя, жратву учуял? – похлопал я крысу по вздыбленной холке. – Отойди, сейчас я тебе достану «червячка». Заслужил!
Словно поняв меня, Фридззи принял влево, я же, поднатужившись, вырвал изъеденную временем дверцу вместе с навесами.
Ё-моё! Жратвой здесь и не пахло. Зато пахло новейшими технологиями и мистикой. В шкафчике оказалось что-то трудноподдающееся (но я попробую) описанию. Короче к стенкам коробчонки были присобачены похожие на раструбы изделия, со множеством мелких стальных ворсинок. От этих ворсинок в центр коробки исходили мигающие лучики, образовывавшие сетчатую сферу, а уже в центре сферы вращалась беспрестанно меняющая свою форму масса, похожая на пролитый в невесомости стакан ртути. Несколько раз, эта желеобразная масса вздрагивала и изрыгала в направленные на неё раструбы яркую струю энергии, по виду напоминавшую высоковольтную насыщенную дугу.
Сам того не замечая, я потянулся рукой внутрь загадочной коробчонки. Узрев мои поползновения, Фридззи прыгнул и, уцепившись за мою руку, грозно заверещал.
– Чего это с ней?
– Чего, чего! Нарушение мер техники безопасности пресекает, – догадался я. – Мой ведь ангел-хранитель в технике совсем не «рубит». Ждёт когда меня опять током насквозь пробьёт!
– Кто старое помянет…
– Проехали!
Переговариваясь с Эхнафаилом, я отвёл руку назад и сняв с неё крысу, вопросительно уставился на грызуна. Фридззи пискнул и взобрался по стоявшему рядом аппаратному контейнеру под потолок рубки управления. Ухватившись зубами за торчавшую с… назовём это антресолями, так вот, за торчавшую с антресолей рукоятку, крыс вытянул её и вместе с неизвестным мне приспособлением полетел вниз, где я ловко словил его на руки.
Крыс выплюнул «каку» и ткнул в неё лапкой.
Подняв и рассмотрев предмет корабельного обихода, я пришёл к выводу что это не что иное как съёмник. Длинная ручка, сделанная, по всей видимости, из «огнеупорноплазмозащитнодиэлектроантирадиационного» материала, с небольшим рядком кнопок, оканчивалась сферическим набалдашником. При нажатии кнопок «набалдашник» раскрывался на четыре сегмента, становясь похожим на тюльпан.
В принципе я уже почти сообразил, зачем меня привёл сюда Фридззи, но чтобы убедиться в правильности предположения я обратился к своему проводнику жестами, с помощью которых с ним можно было хоть как-то пообщаться.
Взяв «съёмник» в подмышку, я как мог ладонями показал сферу и изменяющуюся внутри неё «ртуть». Затем я одной рукой изобразил раскрывающийся съёмник, который проглатывает кулак второй руки – игравший роль вращающейся в центре коробчонки энергетического вещества. Все мои «миниатюры» выглядели ужасно нелепо, но к удивлению крыс меня понял и утвердительно кивнул своей смышлённой мордочкой.
