– Так точно! – ответил я, молодцевато козырнув. – Передавайте пламенный привет Фридззи, мне его будет не хватать.
– Давай, вали уже, а то транспорт прозеваешь, флибустьер, – подстегнул меня крыс. – Будешь мельтешить не сдержусь, брошу всё и улечу с тобой! В атаку!
– Есть! – по-военному отрапортовал я и, включив подъём трапа, побежал внутрь корабля.
Военно-спасательная операция под кодовым названием «Землячки» началась.
Операция «Землячки» без видимых затруднений длилась уже несколько часов. Я имею в виду то, что уже несколько долгих часов я, подражая терпящему бедствие судну и рискуя нарваться на пиратов или патруль противника, дрейфовал на предполагаемом маршруте движения транспорта с пленницами. Дабы не привлекать своей активностью ненужных свидетелей, я практически полностью отключил все системы корабля, оставив работать только локационные антенны, и то в пассивном режиме работы.
Воссоединившийся со мной ещё на орбите Эхнафаил, уставший меня потчевать другими «более разумными и менее безрассудными планами» обиженно молчал, оставив меня «блаженствовать» наедине со своими мыслями. А все мои мысли, как и положено, были устремелены в пучины космоса, туда, откуда должен был появиться долгожданный корабль.
Осмотрев, в очередной раз по голографическому объёмному индикатору обстановки окружавшее меня космическое пространство я и с облегчением, и с тревогой констатировал факт отсутствия как транспорта так и нежданных гостей других весовых категорий.
У меня начали возникать сомнения насчёт слов Уизгги. Хотя умудрённая жизнью и нечеловеческими опытами над собой крыса настаивала, что не могла ошибиться в своих предположениях и расчётах, это были всего лишь предположения и расчёты.
Раздался еле слышный зуммер. Словно в подтверждение моим мыслям, в сферу зоны пассивного приёма сигналов вползла крохотная точка корабля. То, что это корабль, а не астероид или ещё какая напасть, было видно по цветовой гамме, перемещавшейся по индикатору отметки. Скорость и размеры отметки говорили сами за себя. Такая медленно волочившаяся по индикатору блямба могла принадлежать только транспортному судну. Боевые корабли подобных размеров, были высокоскоростными и маневренными, кроме того их всегда сопровождали звездолёты обеспечения и непосредственной охраны и поддержки, а этот шёл по маршруту в полном одиночестве.
– Что скажешь Эха? – спросил я ещё ослабленного после пребывания в энергополе загубленной планеты, ангела.
– Они это, как пить дать!
Дождались! Можно посылать сигнал!
Выплеснув в космос пачку импульсов о том, что наше многострадальное судно терпит бедствие и нуждается в посторонней помощи, я спрятался за кресло.
Видно на транспорте получили мой сигнал, потому что, через несколько секунд в динамике раздался встревоженный голос инопланетян. Инцектопы, захватившие транспортный корабль, насколько я их понял, интересовались, что тут у нас стряслось. Не зная, что им ответить, я додумался только закашлять, виртуозно изобразив умирающую особь. И это тоже сработало.
Через некоторое время, когда транспорт уже приблизился ко мне на расстояние прямой видимости, и можно было различить их рубку управления, возвышавшуюся над, напоминающим по форме гроб, корпусом транспорта, в динамике прозвучала отрывистая команда, и я почувствовал, как мою колымагу стало разворачивать без нашего ведома – как и прогнозировал Уизгги, они взяли звездолёт на дистанционное управление.
Осторожно подглядывая из-за кресла, я наблюдал как, закрывая своим корпусом панораму космоса, на меня надвигается огромная туша глифорианского корабля. Вот в корпусе транспорта раздвинулся шлюз посадочной площадки и моё судёнышко вплыло внутрь его тёмной утробы. Я уже не видел, происходившее снаружи так-так здесь было темно, а включать прожектора не хотел, чтобы не выдать себя, но, почувствовав тяжелые удары снаружи, догадался, что нас чем-то зацепили и, судя по прекратившемуся вращению, закрепили.
Раздалось шипение запускаемого в ангар воздуха, затем несколько металлических звуков, и я с удивлением почувствовал, как завибрировал корабль из-за начавшегося опускаться трапа. Это означало начало самой, что ни на есть активной фазы моей операции.
– Глеб, извини! Вот сейчас я точно чую, что твоя гибель близка! Я не смогу стоять в стороне, когда тебе угрожает смертельная опасность! Хочешь ты того или нет, но тебе придётся подвинуться! – озабоченно прошептал ангел, видимо приняв нелёгкое для себя решение. – И достанется мне…
– Ты о чём, сейчас не время! – шепнул я ангелу, подавляя желание наговорить ему глупостей, чтобы не отвлекал и так в нервозной обстановке.
– Вот сейчас-то самое время! – грустно протянул Эхнафаил. – Приятно было с тобой поболтать!
– Да о чём ты!
– Я собираюсь тебе «прокачать» мозги! Апгрейд внутричерепного «компа» провести! Хоть это грозит мне… э-э ерунда! Зато вместе мы покажем всем «кузькину бабушку»!
– Не вздумай, Эхнафаил! – догадался я наконец, что задумал ангел. – Хватит того если ты будешь мне подсказывать!
– Так я и собираюсь это сделать! Погнали наши городских! – сказал Эхнафаил. – Пути Господни не исповедимы даже его ангелам! – добавил он и… смолк, сколько я его не коликал.
Не понял! Он что действительно просочился мне в мозги?!
То ли от этого, то ли от всплеска адреналина, то ли от объявшего волнения, у меня в голове как-то странно зашумело, но сознание, тем не менее, оставалось предельно ясным.
Ох и ангел! Ох и нарушитель!
Ладно, с ангелом позже разберусь, а сейчас, с ними или без него дел по горло.
Подхватив лежавший рядом бластер, я метнулся к трапу.
Сейчас я, ладно мы, покажем кузькину бабушку!
Остановившись в нескольких шагах от опускавшегося трапа, я скрючился, изготовившись к стрельбе из этой убойной штуковины. Сердце билось в груди, вырабатывая адреналин в огромном количестве. Внутри у меня всё кипело, то ли от страха и волнения, то ли от злости и жажды мести, трудно описать это охватившее меня чувство. Шум в голове усилился до предела. Казалось ещё чуток, и я съеду с катушек от нахлынувшего гнева.
Трап опустился и вибрация прекратилась. На удивление, в полутёмном ангаре меня никто не встречал. Внезапно снаружи включились прожектора и раздались цокающие шаги. Кто-то направлялся к трапу. Отойдя из освещённого квадрата в полумрак корабля, я замер.
На трап, семеня огромными лапами, поднялся первый инцектоп и остановился в нерешительности.
Ха! Не такие уж вы и бесстрашные, «мураши»!
Рыжий «муравей», поднявшийся на трап, выглядел, мягко говоря, неприятно. Неприятно и ненавистно!
– Держи тварь! – юркой тенью я выпрыгнул из темноты на освещённый квадрат, скрючился и, зажав между коленями бластер, нажал на спусковые курки.
