Оставалось небольшое дело по возможной разведке состояния дел на Маэре. И я вызвал Багрраму.
Та, появившись, даже не сочла нужным спрашивать, лишь уставилась вопросительным взглядом.
– У меня есть ответ на ваш вопрос. Разведка бывших поселений драконов возможна. Но риск обнаружения наших разведчиков должен быть сведён к минимуму. Как полагаю, вы хотите участвовать?
Утвердительный жест гребнем.
– Но вижу несколько необходимых условий. Первое и очевидное: всё дело можно провернуть лишь в сезон штормов. Тогда в океане не будет лишних глаз. Да и на суше меньше шансов быть замеченными. Это понятно?
В глазах у драконы появилось некоторое колебание. Пришлось чуть усилить напор.
– Я знаю, Багррама, что перелёт через Великий океан дался вам нелегко. В период штормов придётся ещё тяжелее, но только это время более-менее безопасно. Если вы не чувствуете в себе силы на такое – лучше откажитесь, это не трусость. Полагаю, вы получили чин полутысячника не за безрассудные действия. – Маленькая пауза, чтобы дракона прониклась. – Также советую обдумать ещё условия. Я сам не полечу, у меня и тут дел будет выше гребня. С вами отправятся два или даже три дракона-универсала. Вас в своё время приучили к мысли, что эта специализация слова доброго не стоит в отношении магической силы, но на самом деле всё не так. Один из них будет командовать, а все остальные, вы в том числе, подчиняться. Имею в виду: и в воздухе, и на земле вам предстоит выполнять обязанности рядового. Если вы к этому не готовы, группа улетит без вас. Надо думать, это тоже понятно?
Реакция была предсказуемой.
– И последнее. Весь Драконий хребет обследовать не удастся, это мне очевидно и сейчас. Решение о том, какие именно районы облетать, будет всецело за командиром группы. Он же задаст маршрут.
На самом деле я уже прикинул план перелёта и представлял маршрут в деталях. Но об этом Багрраме знать было необязательно.
– Вам всё ясно?
– Так точно!
Прониклась, похоже.
В пещере Согарра и Суирры
Суирра была хорошей женой. Вот почему она встретила мужа, вернувшегося из длительной командировки, не любовником в шкафу (к тому же у неё не было ни того ни другого), а двумя упитанными кроликами. Будучи воздушницей, она без труда оглушила добычу с приличного расстояния «Воздушными кулаками».
Перспектива отдыха совершенно разнежила дракона. Он не придал значения серьёзному выражению гребня супруги. К тому же Суирра, по обыкновению, начала беседу заходом издалека:
– Нам повезло с малышом. Вон у Тирры какой беспокойный! У неё минуты свободной нет. А наш, если не спит и не ест, то играет цветными камнями. У меня, пока тебя не было, нашлось время подумать.
– Ага, – легкомысленно согласился муж и перекатился на подстилке в сторону тёплого розового бочка, имея при этом намерения.
Было бы непростительным искажением истины утверждать, что Суирра была против – совершенно наоборот, но при этом она, как и человеческие женщины, ухитрялась ничего не упускать из виду. Кстати, дракончик так и не проснулся.
Но полноценно отдохнуть в этот вечер Согарру было не суждено. Для него вопрос жены прозвучал полной неожиданностью:
– Вот над чем я думала. Почему Стурр пятнистый? Твоё мнение?
Согарр мгновенно поднял голову. Сна у него не осталось ни в одном глазу.
– У тебя появились соображения?
Суирра тоже не была в сонном состоянии.
– Нет. Но для начала изложу факты.
– Валяй!
– Стурр поступил в школу с белой чешуёй. Это я помню прекрасно.
– Положим, и другие такие были, да хотя бы Харрф. – Согарр сам не заметил, как очутился в привычной для себя роли эксперта и критика. Умная жена на это и рассчитывала.
– По очень скоро все стали обретать цвет, кроме Стурра. Тот аж до начала третьего класса был белым.
– Бывают белые драконы.
– Верно, бывают. Но уже позже я опросила всех родственников. Они не слыхали о таком, чтобы до конца второго класса дракончик оставался белым, а потом вдруг поменял цвет. А ещё никто из моих знакомых и родственников никогда не слышал о пятнистых драконах. Уж не говорю о том, что и не видел.
– Редкое заболевание чешуи. – В голосе Согарра уверенности явно не хватало.
– О-о-очень редкое, – привычное и хорошо памятное всему классу ехидство пошло потоком, – настолько редкое, что на двадцать тысяч драконьего населения только один случай. Нет, какие там двадцать – клади все шестьдесят.
– Это откуда?
– Оттуда. Я спрашивала не только о живых, но и о тех, кто давно умер. А о магии жизни ты подумал? Наверняка ведь можно выкрасить чешую с её помощью. Вот и подозреваю, что к этому моменту Стурр её уже знал.
Согарр ненадолго задумался, но нашёл возражение:
– Отпадает. Мы все – и Стурр тоже – начали её изучать, когда уже школу закончили.
– И я бы так решила, да только олимпиады помешали. Я ведь в обеих участвовала.
Согарр чуть обиделся.
– Я, между прочим, тоже.
– Всё дело в заклинаниях, которым он нас учил – и до, и после. Тебе ничего не показалось в них странным?
– Обширный набор – да. Ну так Стурр посещал занятия по всем видам стихийной магии.
– Ага, стихийной. Как насчёт магии связи?
Молчание.
– Откуда?
Тишина.
– Я спросила у полусотника Уррда. Он мой родственник и воздушник к тому же. Опытный офицер. Так вот, он не знал того из магии воздуха, что знала я. Это как?
Ответа не было.
Суирра понизила голос, хотя и до этого разговор шёл не громко.
– У меня насчёт знаний Стурра мелькали самые дикие идеи. Уж если он освоил магию жизни ещё до того, как начал обучаться у Курата…
– То что?
– Обещай, что не будешь смеяться.
Прозвучало, по мнению Согарра, настолько комично, что смешок подавить не удалось.
– Ты же обещал!
– Ещё нет. Ну ладно, обещаю, что больше смеяться не буду.
– Я подумала было, что Стурр – сын драконы от человека. И свои знания взял от отца. Теперь-то не спросишь, его мама погибла…
