– Ты нужна мне в Пекине. Я возвращаюсь туда завтра.
– Если господин позволит, я задержусь здесь на один день и приеду послезавтра.
– Почему?
– Я не могу сейчас вам этого сказать, но это очень важно для меня.
Господин махнул рукой:
– Ну, если ты уже все решила…
Ли не мог сердиться на свою сумасбродную служанку Мэй поклонилась господину и быстро скрылась из глаз.
70
Колдун разбудил своего ученика на рассвете. Принести воды и развести огонь не заняло у него много времени – молодые ноги проворно пробежались по утреннему холоду до ручья и обратно. Вода весело закипала, и можно было немного погреться у огня, пока старик одевался для прогулки.
С тех пор как юноша поселился здесь, он выполнял всю работу по дому, если это жилище можно было так назвать, – разводил огонь, перебирал и сушил травы, ловил мышей, жаб и насекомых, штопал одежду, варил похлебку и выполнял множество мелких поручений своего наставника. Постепенно он привыкал к жизни, которую вел обитатель этой пещеры, и его уже не тянуло как прежде к веселым молодым забавам и деревенским радостям. Он познавал тайны жизни. Наставник его был строг, но не жалел своих последних сил, объясняя ученику природу вещей:
– Дело, которое сделано, – как замкнутый круг. Понять, что было его причиной, а что результатом, трудно. Энергия завершенного слаба, почти незаметна. Но сделанное дело может разбудить то, что еще не закончено, а потому может иметь большую силу. Самая большая сила у незавершенных дел, у несбывшихся надежд и желаний. Приходилось ли тебе желать чего-либо так сильно, что ни о чем другом ты думать не мог?
– Да, учитель.
– Помнишь ли свое состояние?
– Конечно!
– Как долго оно длилось?
– Достаточно долго, чтобы измучить меня.
– А помнишь ли свое состояние, когда ты получал то, чего так сильно хотел?
– Да, учитель.
– А как долго длилось это состояние?
– Не так долго, мне кажется.
– И не оставило в тебе такого следа, как то, чего ты сильно хочешь, но не можешь получить.
– Да, это так.
– Сегодня мы пойдем в деревню. И ты научишься определять по людям, имеют ли они какие-нибудь тайные несбывшиеся желания.
– Как же я смогу узнать это?
– По их глазам, по их походке, по разговору. Нет мелочей в наблюдении за людьми. Простые люди обнаруживают себя разговорами, умные люди могут обнаружить себя действиями. Ты должен научиться читать не только их слова, но и их поступки.
– Я постараюсь, Фан-ши.
Старик довольно кивнул. Ему нравилось, когда юноша называл его «великий учитель».
– Особенно человек раскрывается в минуты великой радости и великой печали. В эти же минуты раскрываются его заветные желания.
– А если с ним случится беда?
– Примечай, чего он боится более всего. Ибо в его страхах таятся его сокровенные чувства. Ты будешь говорить с людьми. Я буду наблюдать за тобой.
– А если человек даже в крайнем волнении не раскрывает своих чувств?
– Тогда не следует ни о чем у него допытываться. Тебе следует переменить тему и расспросить его подробнее о том, что его больше всего интересует. Так можно определить, чего он желает больше всего.
– А когда я это узнаю, что тогда?
– Тогда люди придут к тебе, как приходят сейчас ко мне. Ты поможешь им достигнуть их цели и получишь от них ту силу, которую они носили в себе, пока их желание не исполнилось. Сказано древними:
«Следи внимательно за всем, что делают и говорят, и запиши сие туда, где никто не узрит, ибо сие сослужит тебе хорошую службу в дальнейшем, когда сможешь узнать людей по их Словесам иль Деяниям».
71
В дверь мою кто-то стучал, настойчиво и непрерывно, пока я не открыла глаза. Я села на кровати и с трудом сказала:
– Войдите.
Господин Ли быстро вошел, прикрыл за собой дверь и тихо сказал:
– Я жду вас через пять минут у боковой двери. Вашу дорожную сумку я возьму сейчас, чтобы вы не привлекали внимание.
Его как всегда не интересовал мой ответ. Восточные мужчины, наверное, не привыкли интересоваться планами женщины. Он просто взял мою сумку и вышел. Я уже забыла, как выглядит центральный вход, последние дня два я им просто не пользовалась. Сев в машину, я спросила:
– Мы Данилу не позвоним?
– Он едет тем же поездом. И еще Настоятель. Но ему на глаза нам лучше пока не попадаться. Мы не очень вежливо покидаем его обитель.
– Если спрошу «почему»?
– Я, скорее всего, не отвечу. Нужно приехать раньше, чем подтянется вся эта компания, вернее, две компании.
– Закроемся в купе и никого не пустим?
– Нет, будем наблюдать с вокзала за их погрузкой и сядем в последнюю минуту.
Я понадеялась, что он шутит. Оказалось, что нет. Мы действительно наблюдали, как в поезд садился Настоятель. Потом на перроне появилась троица – Данил, Софья Тимофеевна и Маргарита. Постоянно что-то уточняя в своих билетах на ходу, они скрылись в вагоне.
– Теперь мы знаем, кто где едет. Можем двигаться.
Мы быстро направились в вагон, куда никто из них не садился.
– Нам следует поторопиться, чтобы кто-нибудь не заметил нас.
– А наши места?
– Я попрошу проводника, чтобы нам их поменяли.
Длилось это довольно долго, но в конце концов все устроилось. Расположившись, я спросила:
– Я могу выходить из купе?
– По крайней необходимости.
В Пекин мы приехали рано утром. Господин Ли не торопился.
– На вокзале при выходе наверняка очередь, так что можно не торопиться.
Когда мы вышли, не было заметно, чтобы поток спал хоть немного. Китайцы выстраивались в длинные очереди на выходе, предъявляли свои билеты контролеру у турникетов и проходили дальше. Поймать такси было почти невозможно, но нам очень повезло. Андрей что-то сказал водителю, и мы двинулись.
– Сейчас поедем ко мне. Ваша комната готова. Правда, Мэй сейчас нет. Она приедет завтра.
– Я справлюсь.
Комната выглядела так, как будто я только вчера оставила ее. Даже моя пижама и халат были аккуратно разложены на постели. На комоде вновь поселились мои баночки, кремики, и все стало как прежде.
– Если вам что-то понадобится, зовите Пэя. Это муж Мэй. Хотя он значительно старше ее, он когда-то работал лекарем в дамском заведении и может быть вам полезен. К тому же, в отличие от своей жены, он знает русский.
