Женщина отвернулась от него, подошла к стулу, на котором стояла ее дорожная сумка, но все еще не решалась достать Куклу.
– Чего ты хочешь от меня?
Настоятель грустно посмотрел на нее. Значит, ради того, другого, она согласна на все!
– Ты можешь просто достать этот камень и отдать его мне. Камень вернет к жизни древний ритуал, и прекратится то, что длилось двадцать четыре столетия. Вот, смотри!
Настоятель достал из своего стола кожаный мешочек и высыпал содержимое прямо на стол. На глазах у Мэй камни задвигались по столу, принимая определенную последовательность так, что оставалось место для еще одного, чтобы завершить Внешний круг. Она поняла, что Настоятель не шутит. Этот камень опасен. Его нужно вернуть.
Мэй открыла сумку, вынула из нее сверток. Медленно развернув Куклу, она протянула ее Настоятелю. Он покачал головой.
– Можешь достать этот камень сама. Печать уже почти сломана.
– И что потом?
– Ты проживешь еще часов пятнадцать-двадцать. У тебя будет время, чтобы отдать Куклу своему Хозяину. Или отдашь эту Куклу ему вместе с камнем?
Мэй ловко отковыряла остатки Печати своим длинным ногтем и извлекла Камень Венеры из статуэтки. Подержав его на ладони, она положила его на стол. Камень медленно занял свое место среди других. Руки Настоятеля задрожали.
– Уходи.
Мэй взяла Куклу, прижала ее к себе и вышла, тихо простившись:
– Прощай, Великий Фан Ши.
99
Вечером я нашла мужа в баре гостиницы.
– Что пьешь?
– Дамам такое нельзя.
– Тогда скажи, что мне можно, и я это выпью.
Данил заказал мне бокал красного, и я пристроилась рядом. Возле мужа на столике лежал какой-то конверт.
– Взятка?
– Китайцев еще недавно за это расстреливали.
– Так это когда было!
– Однако если бы ты обратила внимание на скромные машины, которые стоят у правительственных зданий, то не интересовалась бы взятками так открыто.
– Если это не взятка, то я могу еще многое предположить. Лучше сам скажи.
– Это билеты.
– У нас же есть.
Данил проигнорировал замечание.
– Дай мне твой паспорт.
– Зачем? У тебя же свой есть.
– В мой тебе визу не поставят. А удочерять тебя я не хочу.
– Куда едем?
– В Гонконг. Потом в Макао.
– Ты решил попытать счастья?
– Не в казино.
– Мое согласие требуется?
– Вспомни, дорогая, кодекс Наполеона: «жена обязана и имеет право следовать за мужем».
– Формулировка понятна. Еду.
Данил поцеловал меня в лоб.
– Вот и славно. Давай паспорт.
Я почти с головой порылась в сумочке, но паспорта не нашла.
– Когда ты им последний раз пользовалась?
– В аэропорту, когда не полетела с вами в Сиань. Я тогда была в обмороке, могла его куда угодно сунуть, а то и просто потерять.
– Так…
– Ты о чем?
– Припоминаю, кто занимался твоим спасением. Могли просто поднять паспорт с пола, потом забыли вернуть.
– Софья Тимофеевна и Маргарита, насколько я помню.
– Плохо, если мама взяла твой паспорт. Придется пересылать, задержимся дня на три.
– Еще хуже, если его взяла Маргарита. Тогда задержимся еще дольше.
– Думаешь, это злой умысел?
– Если твоя мама, то просто недоразумение.
Данил усмехнулся:
– Да уж.
– Кто будет звонить Софье Тимофеевне?
– Ладно, сейчас скажешь «твоя мама, ты и звони».
Общение с мамой не входило в планы мужа, но спорить он не стал.
– Ладно, иду звонить.
Данил поднялся в номер, а я осталась допивать вино. Одного бокала мне не хватило, и к возвращению мужа я уже готова была выслушать любые новости.
– Ну что?
– Она не брала. Гарантом выступает папа. Он лично распаковывал ее вещи.
– Привычки бывшего военного?
Данил усмехнулся.
– Конечно.
– Кто позвонит Маргарите?
– Твой паспорт, ты и звони.
На это мне было нечего возразить, я набрала Маргариту:
– Добрый вечер, это Елена. Спасибо, что нашли мой паспорт. Он мне сейчас срочно нужен.
В воздухе повисла пауза.
– Простите, но у меня нет вашего паспорта.
Я не сдавалась:
– Вы его кому-то передали? Где я могу его забрать?
– У меня его и не было никогда. Вы, наверное, что-то перепутали.
Я чуть не захлебнулась, но промолчала и выключила телефон. Данил сделал еще попытку:
– А ты спроси у господина Ли.
– Думаешь, надо?
– Спроси. На всякий случай.
– Вряд ли он бы стал держать у себя мой паспорт, даже если бы нашел его. Он бы его вернул.
– Он мог забыть. Ведь у него благодаря тебе весьма насыщенная жизнь.
– У тебя тоже. И вовсе не благодаря мне.
– Не ворчи. Набирай своего китайского Андрея.
100
Фу Чай не спал. Он смотрел на лежащую рядом Си Ши, и сладкие волны поднимались к его сердцу и разливались теплом по всему телу. Эта женщина волновала его. Как волнует опасность на поле боя. Никогда не знаешь, что тебя ждет, – она полна неожиданностей и тайных смыслов. Князь наклонился, поцеловал обнаженное плечо красавицы и стал медленно одеваться.
Галерею пронзали первые лучи солнца. Князь медленно шел сквозь них. Перед дверью в зал приемов он остановился. Оглянулся. Слуг не было видно. Он знал, что они где-то здесь – невидимые и бесшумные. Фу Чай хлопнул в ладоши: из-за ближайшей колонны выскочил слуга и упал перед князем на колени. Фу Чай указал на дверь – слуга быстро вскочил и, в поклоне, быстро подошел к закрытой двери. Звякнула связка ключей, и дверь бесшумно открылась. Князь вошел в полутемный зал и сел на кресло у окна. Утренняя сырость проникала через легкий халат, но показать слуге, что ему холодно, Фу Чай не мог. Бесшумные слуги принесли кипяток и закуски. Князь согрелся, накинул свой парадный халат. Пора было приступать к делам. В зал вошел секретарь и встал на расстоянии почтительном, но так чтобы можно было слышать даже малейший шепот князя.
Фу Чай приказал:
