Поднялись к деревьям, и нас встретили запылённые бойцы из 72-й бригады.
– Я полковник Гордийчук. У меня приказ забрать у вас взвод огнемётчиков и ехать в Петровское под Саур-Могилой.
– Полковник, наверное, вас ввели в заблуждение. Вы знаете, какие у нас огнемёты? У нас даже не «шмели», у нас «рыси». Там огнесмесям сорок лет, при сроке хранения – десять. Ими максимум шашлыки можно пожарить.
– Неважно, там «зелёнку» надо поджечь. Берите всё. Берите РПГ и побольше БК.
Через часа полтора в полной темноте мы погрузились в нетентованный «урал» и отправились в путь. Единственное свободное место для меня оказалось в кузове прямо над кабиной водителя на каких-то ящиках с оружием. Снова в лицо дул ветер. Теперь уже прохладный.
4 августа 2014 г., с. Гранитное, база 3-го полка СпП
Дорога из Солнцева, где стояла 72-я бригада, к Гранитному, базе 3-го полка спецназа, была недолгой. Приехали в полночь. Старший по лагерю «кировоградцев» был дружелюбен:
– Выезд в 3:30. Ребята, есть пустая палатка – идите, поспите немного.
Огнемётчики предпочли спать в своём «урале», а мы всемером решили воспользоваться предложением.
Палатка оказалась не совсем пустой. Стояли два десятка кроватей с вещами на них и под ними. Везде были боеприпасы. Также в палатке оказались и два нетрезвых спецназовца.
– Мужики, давайте по пятьдесят. Помянем пацанов. Мы из всей группы вдвоём в живых остались. Я в командировке был, а мой кореш в госпитале. Все остальные не вернулись.
Некоторые из нас сели за стол. Остальные – попытались сомкнуть глаза. Разговоры за столом длились до самого выезда, я слушал их с закрытыми глазами, лёжа, не снимая брони и берцев на застеленной кровати в дальнем углу.
– Видишь вон тот рисунок? «Папа! Жду тебя!» Это дочурка папке прислала. На этой неделе пришло письмо. А папы нет уже. Вы ешьте, пацаны.
Когда мы собирались, хозяева палатки, увидев, что у нас на семерых один автомат, напаковали нас гранатами, «трубами», «дымами». Меня доукомплектовали магазинами. За что им огромное спасибо. А то так бы с двумя рожками и бежал на штурм.
Я едва не забыл спросонья в палатке свой рюкзак, но в последний момент, уже в кузове, вспомнил, что чего-то не хватает, и успел его забрать.
В полчетвёртого утра наш караван из четырёх «уралов» выехал из Гранитного в сторону Петровского, что под Саур-Могилой.
Каска-сомбреро, попавшая ко мне в результате «шутки» бойцов 72-й бригады.
Фото по приезду в Петровское.
В кузове «урала» 72-й бригады у меня под ногами оказался кевларовый «шуберт» огромного размера:
– Народ, а чья эта каска?
– Да ничья, если надо, забирай.
Я обрадовался. Ещё бы. Раздобыть каску в Киеве мне не удалось, а тут она сама пришла.
Только через год я узнал, что кто-то из огнемётчиков жестоко подшутил над своим товарищем, который потом долго и безуспешно искал свою каску, получил жёсткий нагоняй от командира. Хорошо хоть ему на штурм нашли другую каску, и он не пострадал из-за недоброй шутки своего товарища и моей наивности.
4 августа 2014 г., с. Петровское
Поздним утром колонна из трёх «уралов» 3-го полка СпН и одного «урала» со взводом огнемётчиков и семерыми добровольцами ГУР остановилась вдоль центральной улицы Петровского. Во дворе последнего дома по улице, прямо на выезде к Саур-Могиле был расположен оперативный штаб.
В штабе было людно. Полковник Гордийчук и ГУР, подполковник Капинос из 51-й бригады, высокий светловолосый полковник из 3-го полка составляли оперативный штаб операции. В сторонке, на крыльце нетронутого дома сидел командир «Правого сектора» Дмитрий Ярош. Увидеть его там было неожиданно и весьма приятно. До этого видел его лишь мельком на Майдане.
Некоторые бойцы неуверенно просили разрешения сфотографироваться. Дмитрий никому не отказал. Даже на просьбу моего напарника Серёги Быстрова о шевроне ДУК устало улыбнулся, снял верхний китель и сорвал шеврон от тактической рубашки:
– Тільки обережно. За нього сепари десять тисяч доларів винагороди дають.
Темур рассказал Ярошу историю о том, как его пытали током пророссийские террористы в подвале луганскй СБУ и требовали, чтобы он признался в связях с «Правым сектором».
– Так что вы мне должны за это!
Что именно должны «правосеки» Тренеру, было не совсем очевидно, но эта не совсем забавная, но тем не менее история немного сгладила нервное напряжение.
Позднее Ярош в сопровождении своих бойцов уехал в свой штаб в Степановку, по другую сторону от Саур-Могилы, где базировался батальон 30-й бригады.
Штурм был намечен на вторую половину дня. Основную роль в нем должны были сыграть бойцы 51-й бригады, которые уже три раза ходили на штурм высоты. На ней они знали каждую позицию противника. Сам курган они называли не иначе как Шайтан-Гора. Помимо их, на штурм пошли спецназовцы и огнемётчки, с которыми мы приехали.
Серёга Быстров и невозможная мимимишность.
Быстров и Ярош у оперативного штаба в крайнем дворе села. Хата заперта хозяевами. Её вскрыли лишь когда нужно было где-то положить раненых.
Отдалённые звуки боя доносились до штаба, но больше бой слушали по многочисленным рациям, которые были тут, но работали они не всегда и не везде. Вскоре после начала штурма с холма в клубах пыли с грохотом влетела «бэха».
– Носилки! Носилки! Ворота открывай!
«Бэха» остановилась прямо у ворот штаба. Заведённые бойцы двигались с такой скоростью, что мы выглядели сонными мухами.
– Сука! Заклинило люк! Отвали!
Боец ногой с яростью бил по ручке люка десанта. Наконец люк открылся, из него вытянули бойца и аккуратно повели в медпункт, оборудованный в летней кухне.
Поддерживаемый с двух сторон, раненый волочил ноги, но шёл. Текло из бедра, но и изо лба торчал осколок мины длиной с ладонь, взгляд его уже был далеко. Через пару часов он умрёт в вертолёте во время эвакуации.
