Теперь приходилось питаться всухомятку: припасов у Генри было достаточно для двоих, если расходовать их экономно, а Марии-Антонии было не привыкать ограничивать себя в еде. Монтроз тоже привык к скудному пайку – стоило посмотреть на него, худого, будто прокаленного насквозь здешним солнцем, чтобы понять: этот мужчина вполне может умять целого жареного поросенка, если подвернется случай, но может и не есть неделю, если придется. Филипп тоже был таким, невольно вспомнила девушка, встряхнула головой, чтобы отогнать призрак давно усопшего – ни к чему ему являться поутру, – и занялась делом.
Она едва не выронила сухари, когда снова раздался голос Генри: ей еще ни разу не доводилось слыхать, чтобы он ругался так замысловато и, что греха таить, непристойно…
…Генри стоял, заломив шляпу на затылок, и беспомощно матерился, забыв о том, что его могут услышать. Гром и Звон нарезали круги на безопасном расстоянии от хозяина, чувствуя, что им может перепасть под горячую руку. Хотя им-то за что? Они честно предупреждали об опасности, только их никто не понял!
– Что-то случилось? – Принцесса подошла сбоку, заглянула ему в лицо.
– Ага, – ответил он. – Случилось. Сама посмотри…
Генри подбородком указал на то, что пряталось позади палатки… и частично внутри ее. Интересно, что случилось бы, не просиди девушка полночи рядом с ним, а останься на месте?
Из земли торчали корявые черные побеги, зловеще ощетинившиеся длинными шипами, словно тянулись к той, кого не сумели устеречь, кого уволок ловкий вор… чтоб ему найти смерть на этих шипах!
– Узнаешь? – спросил он зачем-то.
– Это… – Девушка присела на корточки, протянула руку – дотронуться до ветки, но Генри, спохватившись, бесцеремонно сграбастал ее за плечи и оттащил подальше.
– Не трожь, – велел он. – Еще уколешься и заснешь снова, что я с тобой делать буду?
– Откуда они взялись? – Принцесса вроде и не заметила его грубости. – До замка ведь…
– А я почем знаю, откуда они взялись?.. – Генри проглотил очередное ругательство, зло плюнул, целясь в шипы, но не попал. – Это Территории, тут может быть что угодно! Ну и вообще… Как там твое заклятие звучало?
– Я вряд ли вспомню точно, – покачала девушка головой, но лицо ее посерьезнело. Осознала, значит! – Но волшебный лес должен был охранять меня от любого, кроме моего суженого.
– То есть прекрасного принца, – криво ухмыльнулся Монтроз. – Который снимет заклятие. А я, видишь ли, самого подлого происхождения, ну никак не принц! И заклятие снять должен был не я! Да чтоб провалиться этому…
Он перешел на наречие сиаманчей и с минуту высказывал все, что думает о чертовом заклятии, своих нанимателях и прочем сопутствующем. Замолчал, оглянулся, понял, что принцесса с интересом наблюдает за ним, и сообразил…
– Прошу прощения, – сказал Генри неловко. Начисто забыл, что сам же дал ей «переводчика»! А тот и все местные диалекты понимает, вот ведь незадача! – Я… короче, я знаю, что при принцессах ругаться не принято, но…
– Получилось весьма цветисто, – благосклонно кивнула она. Ему показалось, будто девушка сдерживает усмешку. – Стражники в караулке, наверно, приняли бы тебя за своего.
– Благодарю за повышение в звании, – буркнул Генри и невольно ухмыльнулся, представив себя в роли стражника. – Ладно… Что тут гадать… попробую достучаться до Хоуэллов, вдруг подскажут, что с этим делать?
– А что ты им скажешь? – спросила вдруг принцесса.
– В смысле?
– Ты ведь даже не знаешь, отчего здесь появились эти растения, – сказала она. – Они просто вылезли из земли, и только. А ты сам сказал, что на Территориях возможно все! Так, может быть, сперва стоит выяснить, что нужно этой гадости?
– В общем-то, верно… – Генри снова сбил шляпу на затылок. Какая-то мысль крутилась поблизости, не давая себя поймать. – Ну, посмотрим еще ночку. Ты гляди-ка, Звон с Громом это почуяли, значит, и впредь сообщат, если что! Только, – добавил он и мысленно скривился: как еще девушка примет такое заявление, – тебе в палатке одной лучше не спать.
– Согласна, – спокойно сказала она. – Да и душно в ней.
– Вот и славно! – несказанно обрадовался Генри. – Давай уже перекусим и по коням! Посмотрим, как далеко эта дрянь за тобой сможет угнаться!
Шипы оказались неутомимы. Ночь за ночью они упрямо выбирались из земли, почти вплотную к спящей принцессе, тревожили собак и лошадей, но людей не трогали.
– Мне кажется, они пытаются меня защищать, – сказала девушка на третье утро, внимательно рассмотрев растения. Выглядели они угрожающе, но Генри обнаружил, что теперь эта мерзость вполне поддается лезвию топорика, и нарубил веток для костерка. Хоть какая польза! – Смотри, им нужно бы податься вот сюда, чтобы нанизать тебя или меня на шипы, но они выросли чуть в стороне, будто ограждая…
Генри призадумался, прикинул направление.
– Твой замок остался в той стороне, – сказал он, махнув рукой. – Если ты права, а то, что ты говоришь, здорово похоже на правду, то эти колючки прикрывают тебя от Территорий.
– Плохо ли это? – спросила Мария-Антония задумчиво.
– Я не знаю, – покачал Генри головой. Потер подбородок – хотелось побриться, но воду нужно было экономить. – Правда, не знаю. Говорю, спросить бы Хоуэлла, он… – Монтроз натолкнулся на взгляд принцессы, спокойный и очень холодный, и осекся. – Тони, ты что?..
– Скажи, а чужие люди… или маги могут узнать, откуда ты связывался с хозяином? – ответила она вопросом на вопрос, и в серо-голубых глазах вспыхнули будто бы ледяные искры.
– Ну… наверно, могут, только не особенно точно, Территории же!
– А услышать, о чем вы говорите?
– Если знать шифр… – Генри осекся. – Ты вообще о чем сейчас говоришь? А?
– Да ты ведь сам понимаешь, – спокойно произнесла Мария-Антония. – Ты сам как-то сказал, что глупый человек не выжил бы на Территориях и… среди конкурентов, так? Просто скажи, что у тебя на уме, и мы поймем, одинаково ли мы мыслим! Ты ведь думаешь об этом уже не первый день, разве я не вижу?..
Монтроз аж поперхнулся.
«Чертова девка! – мелькнуло в голове. – Но… вроде что-то понимает. Это я в большой политике не особенно, а она ведь… принцесса. Герцогиня! До чего она там дотумкала, а? Я же…»
– Я не знаю, – сказал он мрачно, снял шляпу и принялся крутить ее на пальце, продев палец в дырочку от пули, как обычно в дурном настроении. – Последний разговор с Хоуэллом мне очень не понравился. Ну, ты помнишь, про «ящерок» он мне сказал. И сказал, мол, на связь выходить со всеми предосторожностями. А остальное, значит, на мое усмотрение. Поторопиться не попросил…
Генри умолк, припомнив, что Хоуэлл более всего ценил время. А раз не просил прибыть поскорее, любой ценой, то…
– Ты ему не нужен больше, – спокойно сказала девушка. – Вернее, не ты, твой груз. Эти образцы и… я.
