И зубы престарелой «косиножки» клацнули возле самого носа бедного Ленечки.
— Простите… — старомодно поклонился тот возле самого подъезда. — Нам уже действительно пора. А ваша идея хороша, хороша! Я сегодня же сообщу о ней Элечке!
Эльвира Арнольдовна только хотела было зверски стрельнуть глазами, но услышав свое имя, забыла о ревности и мило растянула губы:
— Простите, девочки! Нам уже пора!
Дома «девочки» быстро управились с Малышом — пока Люся мыла ему пузо и лапы, Василиса грела ужин, а уж потом набросились на еду.
— Ты чего это там с Ленечкой шепталась? — фыркнула Люся. — Смотри, Эльвира не потерпит соперниц, она ж тебя одним пальцем придавит. У вас с ней разные весовые категории.
— Ой, ну о чем ты таком говоришь! — возмутилась Василиса. — Я вовсе даже говорила с ним о… вечном! О компьютере! Ты же знаешь, сейчас за этой машиной будущее! Я вот так прямо себя и вижу — за машиной… Люся! А почему мы до сих пор не купили с тобой компьютер? Бегаем каждый раз к Ане, как лузеры какие-то, я не знаю!
Люся только хотела возмутиться и наставить подругу на отечественный словарь, как в двери позвонили.
— Аня! — воскликнула Люся, открывая двери. — Давай, заходи скорее, рассказывай!
— Ну как там у вас, — тут же принеслась и Василиса. — Ничего нового у милиции нет?
Аня только печально махнула рукой:
— Не знаю, как там у милиции, а у меня… Ой, девчонки, я прямо не знаю…
«Девчонки» распахнули глаза и живо начали раздевать подругу — у той и в самом деле случилось что-то серьезное: Анечка была вся бледная, а руки ее мелко дрожали.
— Ань, ну чего у вас там опять? — не выдержала Люся. — Теперь твоего Ясина прикончили, да?
— Да ты что?! — бросила Анна испуганный взгляд на соседку. — Ну что ты такое говоришь?! Как же это можно, чтобы Филиппа?!! Вы уж совсем!!!
— Конечно, моего Игнатия порешили — это не совсем, а уж этого Филиппа — так и совсем сразу! — пробурчала себе под нос Василиса.
Люся тоже кое-что заметила, но виду не подала, в конце концов, необязательно сразу все болтать.
Аня уселась за стол, выпила кофе с приятным запахом чего-то знакомого (Василиса капнула в чашку коньяка) и только потом начала рассказывать:
— Ой, прямо и не знаю, с чего начать…
— Начинай с главного! — решительно пристукнула рукой по столу Люся.
— Так там… там вроде все главное… — вздохнула Аня. — В общем… Понимаете, прихожу я сегодня к Филиппу Ка… к Ясину, а он и не на работе.
— Какое счастье, — вежливо порадовалась Василиса.
— Да и не счастье это вовсе, просто от него решила повариха уйти, а он не может дом оставить, чтоб без присмотра. Ну и решил меня дождаться.
— И чего? Дождался? — не понимала Люся. — Чего случилось-то?
— В общем… Прихожу я, беру собак, все нормально, — рассказывала Аня. — Филипп Карлович еще что-то мне сказал про убийство…
— Что?!! — всполошилась Василиса. — Что он тебе сказал?
— Да ну ничего особенного, — отмахнулась Аня. — Так что-то… типа… не страшно ли мне теперь будет работать, и навроде того, что вот, повариха ушла, а теперь к нему и вообще неизвестно кто пойдет, ну и… — старательно вспоминала Аня каждую мелочь. — Ну и что собачки ко мне привыкли. И дескать, он к себе нескольких человек приглашал, а они так и не сумели к собакам подход найти, а я такая молодец…
— Ну это уж коне-е-ечно! — дернула губой Василиса. Ох и не любила она, когда кто-то хвалил себя в ее присутствии!
— Ну это не я же так говорила, а он! — сразу же пояснила Аня. — Ну и… короче, он меня дождался, а потом я одна с собаками осталась, а он… он уехал. Сказал, что ему надо в супермаркет съездить, курицу купить копченую, да еще себе на вечер что-нибудь заказать, а то у нас же повариха…
— Ну мы уже поняли, что у вас повариха сбежала, и что дальше-то? — не выдержала Люся.
Василиса спокойно уложила руку на голову подруге.
— Люся, ну веди же себя сдержанней, — каким-то новым, нудным голосом проговорила она. — Ты же видишь — женщина не в себе.
Люся вздохнула и спросила уже спокойнее:
— И что же дальше?
— А дальше… — все с тем же замороженным видом продолжала рассказывать Аня. — А дальше… он уехал, я пошла с мальчишками гулять…
— Я фигею! — хлопнула себя по бокам Люся. — У нее там на рабочем месте человека зарезали, а ей все бы только с мальчишками гулять! У тебя уже у самой сыну…
— Это я с собаками гулять пошла… — не меняя выражения, пояснила Аня. — Их Филипп мальчишками зовет и… Я их… мальчишками тоже…
Василиса склонилась к Люсе и заглянула ей прямо в глаза, под челку:
— Мне кажется, процесс пошел. Филипп, Филипп…
— Да погоди ты, я все жду, когда она до главного доберется, — отмахнулась Люся.
— А я уже добралась, — сглотнула Аня. — Я ушла с мальчишками, потом пришла, а в доме… Там, понимаете, все в куче!!
— В куче? — не поняла Люся.
— Ну да!!! В каминном зале, потом в столовой, в прихожей. Все, что было на первом этаже, — все в каком-то тряпье, в мусоре. Там ведь у Фили… у Ясина вещи были везде, так вот они все на полу оказались. А ключ-то только у меня!
Подруги переглянулись. Теперь уже ни Васю, ни Люсю не тянуло над Аней подшутить, дело оказалось серьезнее, чем они думали вначале.
— Хм… очень интересно, очень интересно… — покусывала губы Василиса. — И что бы это значило?
— Да знаю я, что, — нахмурилась Люся. — Догадываюсь во всяком случае… Аня! А что твой босс? Он что сказал?
— Кто? Какой босс? — ничего не понимала Аня.
— Ну Ясин твой! Филипп Карлович! Он что сказал?
— А он… ничего. Только спросил — зачем я все так раскидала? А потом еще спросил — когда уберусь? — испуганно хлопала глазами Аня.
— А милиция? — склонила голову набок Василиса. — Они чего?
— А они ничего, — снова нервно сглотнула Аня. — Их никто не вызывал. Я… я испугалась и сразу домой… побежала. Потому что у меня автобус должен был вот-вот отойти, а Филипп… Ясин… он не испугался. Он просто остался и… и сказал, чтобы я завтра все убрала.
— Та-а-ак… — покачалась с носка на пятку Василиса. — А он тебе так сказал… Он тебя просто попросил или… или приказал, чтобы ты убрала за собой?
— То есть — он подумал, что это ты сделала, или просто… просто решил тебя не нервировать? — перевела Люся.
— Я не знаю, — покачала головой Аня. — Мне кажется, он не слишком и заметил…
— Правильно, — фыркнула Василиса. — Испугался он, что нервировать будет, ха! Да если б он хоть немножко об Аньке думал, он бы не отправил ее на автобус, мог бы и на машине довезти, после всего, что у него там в доме творится…
