Первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС Сергей Федорович Медунов был вне себя. Ситуация, похоже, выходила из-под контроля, и он принял необходимые меры. В ЦК надавили на Найденова и приказали дел по Сочи не разворачивать. В городе оставили для расследования небольшую группу следователей под руководством начальника следственной части прокуратуры Московской области Михаила Розенталя (ныне члена Гильдии российских адвокатов). Еще с ареста по рыбному делу директора магазина «Океан» Арсена Пруидзе представители Прокуратуры СССР тесно взаимодействовали с сочинской милицией. Контакты с коллегами продолжал Розенталь, и это впоследствии сыграло роковую роль в судьбе многих сочинцев.
Ключевой фигурой в сочинском деле постепенно вырисовывался секретарь горкома КПСС Мерзлый.
Совсем юного Сашу, ученика одной из сочинских школ, одноклассники называли сексотом. Учился он слабо, на тройки, но был крайне самолюбив и требования системы усвоил с юных лет. Как показал на допросе один из его товарищей по комсомольской работе, карьеру свою Саша начал барабанщиком, продолжил пионервожатым, смело принял роль секретаря комитета комсомола школы и более расставаться с такой жизнью не захотел. Он стал инструктором райкома, затем горкома комсомола.
Даже армия не прервала активной общественной деятельности Саши. Он и на флоте оказался комсомольским вожаком. Правда, через год комиссовался и продолжил бурное восхождение во всесоюзном городе-курорте. Принимать влиятельных гостей и угождать им он научился сразу, так же как и выполнять указания руководителей высокого ранга по организации таких приемов. Государственные деньги для этой цели, естественно, не отпускались, и поэтому особенно ценилось умение решать такие проблемы бесплатно. Тогда-то и положил глаз на подающего надежды молодого растущего комсомольского вожака первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС Медунов.
Вскоре Александр Мерзлый стал вторым, а затем и первым секретарем горкома комсомола. В проведении пленума по избранию «первого» принял личное участие Медунов.
Цену Мерзлому комсомольский актив уже знал, и поэтому его решили «прокатить». Нет, совсем не случайным было присутствие Медунова на пленуме. Весь свой опыт старого аппаратчика, привыкшего неуклонно проводить в жизнь кадровую политику партии, а значит, и его, Медунова, линию, направил он на достижение намеченной цели. Результаты тайного голосования грубо фальсифицировали, продемонстрировав всем непокорным, кто есть кто. Закоперщиков «заговора» вскоре разогнали.
К тому времени Мерзлый обзавелся семьей, женившись не по расчету, а по любви на поварихе из ресторана «Голубой», красавице кубанской казачке Валентине. Кто знал, что через годы за глаза ее будут называть «Шахиней», «Екатериной II» и будет она занимать должность начальника управления общественного питания Главкурортторга города Сочи?
Сегодня мы часто говорим о существовавшей долгие годы и четко отработанной системе подбора кадров. Да, тем, кто попадал в номенклатуру, расписывали рост по службе на многие годы вперед, определяя все ступеньки перемещений с партийной работы на хозяйственную и обратно. Именно поэтому в кругу друзей Валентина Алексеевна с уверенностью говорила, что впереди ее ожидает должность начальника Главкурортторга, а мужа – работа в аппарате ЦК КПСС. До 1982 года все у них шло гладко, ибо при такой системе многое зависело от того, на кого сделаешь ставку. Карьера всегда была связана с борьбой за власть, и внутри партаппарата формировались группировки, которые постоянно соперничали между собой. Если нужно, предавали кланы, их лидеров, перебегали в лагерь противника. Мерзлые сделали ставку на Медунова, а значит, на Брежнева и его клику. Их благополучие зависело от того, как долго будут жить и властвовать эти люди.
Из горкома комсомола Мерзлый переместился в кресло второго секретаря Центрального райкома КПСС города Сочи. Оттуда на место заведующего орготделом горкома, а затем секретаря по идеологии и одновременно куратора административных органов. Для успешной карьеры нужно было высшее образование, и Александр поступил на заочное отделение Ростовского инженерно-строительного института. С горем пополам за восемь лет обучения заработал диплом. Получение высшего образования обеспечивал личным участием инструктор, а в последующем – заведующий орготделом горкома партии Владимир Лифшиц, которого Мерзлый тащил в кильватере своей карьеры, назначая на второстепенные, хотя и ответственные должности. С Высшей партийной школой было полегче.
Как-то на допросе я спросил Лифшица, не жалко ли ему потерянной молодости. Володя горько улыбнулся и промолчал.
– Хорошо, – сказал я, – ты служил ему верой и правдой, и все же какая роль тебе отводилась?
– Что, разве не понимаете? – ответил он. – Еврея при губернаторе!
Красиво жил в 60-х и 70-х Александр Трофимович Мерзлый! Ох и времечко было: торжественные собрания, возложения венков, песни о тревожной молодости, а затем не менее торжественные ужины, например, в Гагре. На спор, под хмельком, щелчком пальцев подбрасывали вверх хрустальные бокалы. Весь шик состоял в том, чтобы бокал, совершив кульбит, упал на ножку и не разбился. Много хрусталя перебили? Кто считал! Развлекались…
А друзьями Саши стали местные торговцы по кличке Атос, Портос и Арамис. Какие мушкетеры! Как славно вместе «гудели»!
На следствии вспоминали, как на очередной гулянке пили только шампанское. Пьянка шла всю ночь, а до туалета далеко. Мочиться стали в пустые бутылки. Утром все перепутали, и бедный Атос опохмелился спросонок не из той.
И девочки в молодости были классные. Как-то в «Ахуне»
[38] засекли красивых немок. Решили упоить товарищей по социалистическому лагерю. Покажем, мужики, как русские гуляют! Наливай водку в бокалы! Тащи икру и деревянные ложки! Кто-то предложил завершить веселье на берегу моря – встретить рассвет. Но напоролись на наряд пограничников. Пригласили и их. Утром очнувшиеся пограничники обнаружили исчезновение автоматов. Скандал замяли после разборки. Автоматы солдатам вернули.
Красивая жизнь требовала больших расходов. Зарплаты не хватало. И стал Александр Трофимович по принципу личной преданности подбирать себе «спонсоров» в торговле и общественном питании.
Такая система своеобразных взаимоотношений во всесоюзной здравнице поощрялась сверху. Город развивался, но далеко не все можно было пробить законным путем. Тогда и придумали отлаженный механизм обработки влиятельных гостей черноморских здравниц. Главные врачи санаториев, директора пансионатов обязаны были исправно докладывать в горком, кто из нужных людей появился в городе. В зависимости от положения, которое занимало это лицо, его «куратором» становился секретарь горкома, заведующий отделом, инструктор и т. д.
Входит отдыхающий в номер, а на столе цветы. Открывает холодильник, о боже!.. Фрукты, колбаса, икра, коньяк, шампанское. Это откуда? А тут телефонный звонок:
– Иван Иванович, это такой-то. Приветствуем в нашем солнечном городе-курорте. Ну, ну… Это мелочи. Заботиться о вас – наш долг. Наверное, вы хотели бы куда-нибудь съездить? Называйте время, машина в вашем распоряжении. Кстати, в «Кавказском ауле»
[39] великолепное варьете из Ленинграда, девочки одна лучше другой…
