Проснувшись рано утром, я некоторое время лежу, разглядывая спящего Карла. Потом перекатываюсь на спину и впериваюсь глазами в потолок, размышляя о своем нынешнем бездомном и безработном положении. У моего приятеля висят занавески с ужасным узором спиральками, однако когда сквозь них пробивается солнце, вся комната наполняется теплым розоватым сиянием. Мне здесь очень уютно, к тому же я уже так давно не спала рядом с горячим мужским телом. Скользнув в постели, я придвигаюсь поближе к Карлу, подстраиваясь под форму его тела и наслаждаясь этим ощущением.
Спустя некоторое время начинает пробуждаться Карл. Полусонный, он потягивается под одеялом, выпрастывает руки и закидывает одну на меня. Тогда я целую его в лоб, и Карл широко открывает глаза.
– Прикинь, – говорит он, – я решил, что это мне приснилось.
Я разворачиваюсь к нему, и мы устраиваемся на подушке нос к носу. Карл отводит у меня со лба волосы и нежно заправляет за ухо. Я, признаться, ожидала, что поутру нам, возможно, станет неловко друг с другом, однако, похоже, это знаменательное событие прошло, в общем-то, без неприятных последствий.
– Мы по-прежнему друзья? – спрашиваю Карла.
– Хотелось бы так считать.
– Мне очень понравилось этой ночью.
– Мне тоже. – Карл придвигается ко мне ближе. – Даже не верится, что мы для этого ждали столько лет.
– Но оно того стоило?
– Почти что да, – поддразнивает он меня.
За такую дерзость я пинаю его в голени.
– И что теперь будет?
– Ну ты могла бы в меня влюбиться, – предлагает Карл. – Это бы очень многое в нашей жизни упростило.
Наверное, я слишком долго колеблюсь с ответом, потому что глаза у Карла немного тускнеют.
– Ну или же, – с неестественной живостью продолжает он, – ты могла бы продолжить свои тщетные старания влюбить в себя Эвана Дейвида, а я тем временем возобновлю поиски той, что попробует побить твою непомерно высокую планку.
– Думаю, прежде чем выяснять наши с тобой взаимоотношения, не мешало бы разрешить сперва постигшие нас финансовые затруднения, а также мой жилищный кризис, – ловко вышла я из положения.
– Все в твоих руках, Ферн, – с глубокомысленным тоном кивает Карл. – У тебя в сумке лежит большой и жирный контракт от одного из лучших игроков музыкального бизнеса.
– Еще неизвестно, такой ли уж он большой да жирный.
Карл выскальзывает из постели, натягивает джинсы и шлепает в гостиную. Вскоре возвращается с упомянутой сумкой и вручает ее мне.
С нарастающим волнением я вынимаю небольшую пачку отпечатанных листков и принимаюсь просматривать. По мере чтения глаза у меня вылезают из орбит, и, закончив, я передаю бумаги Карлу, который тоже изучает их со все более расширяющимися зрачками.
Потом ошарашенно глядим друг на друга.
– Точно, большой и жирный, – произносим мы в унисон.
Я забираю у Карла бумаги.
– Этого же не может быть!
– Да похоже, что может, – пожимает он плечами.
– Такая куча денег разом решит целую массу проблем.
Ну да, что уж тут говорить!
– Мне вообще непонятно, чего ты колеблешься, – пожимает плечами Карл.
– И правда, чего это я… – Я забираюсь рукой в сумку поглубже и выуживаю оттуда мобильник. На балансе у меня едва хватит средств, чтобы сделать хотя бы один звонок, да и в кошельке завалялось не больше пятерки. Это, собственно, все мое имущество – притом что я держу в руке листок бумаги, в котором сумма моего вознаграждения прописывается просто невозможным, немыслимым для меня количеством нулей.
Некоторое время я растерянно гляжу на телефон, потом поднимаю глаза на Карла за поддержкой:
– Ты уверен, что мне надо это сделать?
– Абсолютно, – уверенно кивает он.
Я набираю номер Руперта Доусона и, слушая в трубке гудки, говорю Карлу:
– Без тебя мне бы ни за что это не высветилось. Так что на сей раз либо мы будем вдвоем, либо не будем вообще.
Карл молча хватается за голову. Похоже, он думает, что я снова прохлопаю свою удачу.
Наконец в трубке отвечают.
– Руперт? – говорю я дрожащим голосом. Все же у меня такое чувство, что я правильно все делаю. Что ж, время покажет! Карл обхватывает пальцами мою кисть, крепко сжимает. – Это Ферн. Я готова подписать с вами контракт.
Глава 69
Ныне я известна как Ферн. Просто Ферн, и ничего больше. Я прекрасно понимаю, что это сокращение до одного имени – тоже составляющая успеха. Ферн Леанне Кендал умерла. Да здравствует Ферн!
Так быстро многое переменилось! Мы с Карлом сидим перед Рупертом Доусоном в его шикарном современном офисе в двух шагах от метро «Тоттенхэм-Корт-роуд». Я откладываю авторучку и подвигаю к Руперту подписанный контракт. Агент энергично потирает ладошки, что явственно демонстрирует, как он доволен сделкой.
– Ну что же, милости просим к нам на борт, – расцветает он весь.
Он пожимает руку мне, затем Карлу. Мы с приятелем сидим в изумленном молчании. Руперт уже обеспечил нам «грандиозный музыкальный проект», как об этом сообщали в прессе, с одной из ведущих звукозаписывающих компаний. Как это ни поразительно, но, по всей видимости, он потихоньку запустил этот процесс, едва выйдя тогда из «Головы короля». Руперт говорит, будто не сомневался, что я ему позвоню, и я могу лишь удивляться этой его уверенности, поскольку сама я на тот момент была абсолютно убеждена, что звонить ему не стану.
Если на свете возможны чудеса – то со мной как раз случилось чудо. Такое ощущение, будто кто-то хорошенько перетасовал всю мою жизнь, запустив меня в новую партию с полным сетом шестерок. На сей раз все складывается как нельзя лучше. Руперт Доусон оказался как раз тем рыцарем в сверкающих доспехах, которого я всю жизнь ждала. Именно он единым росчерком своей золотой, в двадцать четыре карата, авторучки превратил меня из бездомной, безработной и совершенно безбудущной «девы в беде» в новую, яркую, блистательную поп-звезду. Если считать это лотереей, то я выиграла самый большой куш.
Карл на сей раз в деле на все сто процентов и теперь занят формированием нашей группы. Нашу любимую лондонскую подземку мы уже променяли на лимузины с водителями, и Руперт выдал мне некоторую сумму авансом на покупку дома. Офигенно большого дома! Поверить не могу, что говорю сейчас такое.
Руперт садится обратно в кресло и закидывает ноги на столешницу матового стекла. Со стен его кабинета улыбаются нам фотографии богатых и знаменитых. Надеюсь только, что среди них не случится Эвана Дейвида. При одном случайном взгляде на эти портреты у меня внутри все переворачивается, а потому я стараюсь смотреть строго перед собой.
– Эван насчет этого не в курсе, – словно прочитав мои мысли, вскользь оговаривается Руперт.
